А мы с тобой не чужие

Бузакина Юлия

Андрей склоняется надо мной. Пронизывает меня откровенным взглядом и накрывает мои губы властным поцелуем. И все меркнет. Я только ощущаю, как его горячая кожа пахнет терпким желанием и мужскими духами, и этот запах сводит меня с ума.

Мы сливаемся в едином порыве. Андрей заполняет меня собой – остро, жадно, заставляя дрожать от вожделения. Я растворяюсь в его объятиях снова и снова, принимаю, наслаждаюсь, и кажется, я больше себе не принадлежу.

Потом мы тихо лежим в полумраке. Андрей крепко прижимает меня к себе, нежно целует мои обнаженные плечи. Я прикрываю

глаза и слушаю, как стучит его сердце. В его объятиях я как будто рождаюсь заново. Я другая. Обновленная, любимая. Каждая клеточка моего тела горит огнем желания.

— Ты моя, Даша, — шепчет Новиков, и я чувствую, как его губ касается улыбка.

— Твоя, — повернувшись к нему, подтверждаю свершившийся факт. В полумраке наши взгляды встречаются. Мы долго-долго смотрим в глаза друг другу.

— Я тебя больше никому не отдам, — шепчет мне в губы он и проводит подушечкой пальца по моей щеке, как будто рисуя узор.

Я ловлю его руку, и наши пальцы переплетаются.

— А что ты будешь со мной делать? Во мне ведь так много обломков от потерь.

— Я научу тебя любить заново, — его губы обжигают мою шею новым поцелуем. — По-настоящему. Может, у меня и нет огромных денег, но любовь – это немного другое. Обещаю, ты очень скоро это поймешь.

Я замираю. Ловлю его взгляд. Осторожно касаюсь пальцами его колючих скул.

— Любить – очень смелое заявление. Не находишь? — шепчу с волнением.

— А я не из робких, — усмехается он и вжимает меня в подушки.

Его губы накрывают мои горячим поцелуем, и я снова отдаюсь во власть нашей обоюдной страсти. Мне так хорошо, что я плавлюсь, двигаюсь с ним в унисон, а потом куда-то лечу, взрываюсь в блаженстве и почему-то ни о чем не жалею.

...Утром я просыпаюсь от того, что яркое солнце светит мне в глаза. Со стоном пытаюсь увернуться, но мне не везет – оно повсюду. Спустя пару мгновений прихожу в себя. Осознаю, что я в гостинице, что Сережа вчера бросил трубку, а Новиков уложил меня в постель, и я была совсем не против такого расклада.

С беспокойством оглядываюсь по сторонам. Андрея нет. В ванной комнате тоже тихо. Но его мобильник, ноутбук и вещи на месте. Значит, он меня не покинул, испугавшись нашей реальной связи. Куда он делся?

Усаживаюсь в постели, осознаю, что на мне ничего нет и стыдливо ищу глазами вчерашний халат. Его нигде не видно, и я закутываюсь в покрывало.

Бреду в ванную комнату. Принимаю утренний душ, привожу волосы в порядок, наношу косметику. Делаю из покрывала некое подобие платья-бандо и выбираюсь из ванной комнаты. Андрея все нет, и я хватаюсь за мобильник. Пишу сыну сообщение: доброе утро, мой мальчик, люблю тебя и все такое.

«Абонент запретил писать сообщения», — мелькает ответ на мою попытку отправить послание.

Несколько мгновений смотрю изумленно на экран. Не поняла. Сергей что, заблокировал мой аккаунт, запретив писать сыну?

Набираю номер Дани, но тот же эффект. Короткие гудки, которые свидетельствую о том, что я заблокирована абонентом.

В груди все бурлит от возмущения. Ребенок – не игрушка! Нельзя им манипулировать в угоду своему эгоизму!

Набираю

номер Сергея. Тот же результат. Через пять минут выясняется, что Сергей заблокировал меня повсюду. У меня нет доступа к ребенку, нет возможности даже написать короткое сообщение им двоим!

Понимаю: муж отомстил мне за Новикова. Забрал у меня возможность общаться с ребенком после того, как выяснилось, что я уехала в Москву не одна.

«Сволочь», — шепчу в сердцах. Если учесть высокий сезон и невозможность сорваться с места, чтобы доехать друг до друга, то ситуация, мягко говоря, неприятная. У Сергея нет возможности до меня добраться, но в его руках козырь – наш сын.

Глава 37

Меряю шагами гостиничный номер, пытаясь унять напряжение.

«Ничего, я подожду, пока закончится ваш отпуск у моря», — размышляю зло. Потому что я знаю Сережу. Тянуть на себе учебу сына и его кружки он не сможет, а свекровь и подавно не станет этим заниматься. У нее теперь есть проблема посерьезнее – внучка.

Слышу, как щелкает замок на двери в номер. На пороге появляется Новиков. У него в руках контейнер с горячими круассанами и картонная подставка, на которой красуются два бумажных стаканчика кофе.

Между стаканчиков всунут маленький букет васильков. Они настолько яркие, что вызывают невольную улыбку.

— Привет! — Андрей внимательно смотрит на меня и мрачнеет. — Так, что у нас опять случилось?

— Они меня заблокировали, — сообщаю растерянно, чувствуя, как глаза застилают слезы. — Сергей отомстил мне за то, что я уехала с тобой, и отрезал от сына…

Андрей фыркает.

— Детский сад какой-то. Он же понимает, что отпуск через неделю закончится?

— В том-то и дело, что понимает. Но всю неделю будет на мне отыгрываться.

Новиков протягивает мне букет васильков.

— Да Бог с ним, Даша! Пусть развлекается, пока может. Держи, я хотел поднять тебе настроение, даже завтрак для нас раздобыл…

Я вздыхаю. Прижимаю к сердцу маленький букетик, и что-то меняется. Губ касается улыбка.

— Спасибо. Васильки такие красивые. Где ты их раздобыл в раннее утро?

— Какая-то предприимчивая пенсионерка торговала ими прямо у входа в минимаркет.

— Можно, я возьму их с собой в дорогу?

Андрей улыбается.

— Что значит, можно? Нужно, Даша. Попробуем что-нибудь придумать, чтобы поставить их в воду?

Я осторожно кладу букетик на стол, обвиваю Новикова за шею руками.

— Прости, что я все испортила, — шепчу виновато.

— Ты не испортила. У тебя ребенок, и твое волнение понятно.

Его губы скользят по моим губам. Руки приятно ласкают спину и плечи. И мое самодельное платье медленно, но верно соскальзывает на бедра, намекая на продолжение ночного приключения.

— Мы же не опоздаем к регистрации на конференцию? — обхватывая его плечи, волнуюсь я.

— Нет, если не станем задерживаться, — он подталкивает меня обратно в постель. — Но у нас ведь теперь служебный роман? Надо соответствовать новому имиджу…