А у нас во дворе
Шрифт:
Отворачиваясь от Полосухиной, наткнулась на изучающий взгляд новенькой. Таня. Лаврова. Кажется, так Шурик вчера информировал. Уф, до чего неприятно, когда тебя излишне внимательно рассматривают.
– Привет. Новенькая? Я про тебя уже слышала. Тебя ведь Таней зовут? А меня Тоней.
Новенькая кивнула, холодно и манерно. Дополнительно осмотрела меня. Вчерашнего всестороннего осмотра ей оказалось явно недостаточно. Я отплатила равноценной монетой. Сегодня с утра "Пизанская башня" выглядела менее претенциозно, чем накануне. Светлые волосы, гладкие и блестящие, схвачены у висков заколками-сердечками откровенно иностранного происхождения.
– Будем считать, что познакомились, - у меня от её взгляда начисто пропало желание продолжать процедуру знакомства. Пошла к своему месту, переваривая впечатление от прекрасно пошитого, ладно облегающего худую фигуру тёмно-синего костюма Лавровой. Почти физически ощущала затрапезность своего поношенного школьного костюмчика - юбки с жилеткой, старенькой ковбойки и дешёвых спортивных тапочек.
Собственно, благодаря Горбачёву с его Раисой, перестройкой и новыми веяниями, на форму в школах махнули рукой. Особенно в отношении выпускников. Ученики сейчас одевались, кто во что горазд. Утверждался новый стиль - унисекс, то есть джинсы, футболка или неопределённого рода свитер, вместо портфелей и сумок рюкзачки, - стиль, одинаково подходящий и девчонкам, и парням. Но в нашей школе многие просто донашивали старую школьную форму. Я в том числе. Одеваться стильно никто пока не догадался. Не умели. Разве джинсами-варёнками щеголять?
Я быстренько списывала домашнюю работу по физике, не забывая держать в поле зрения "Пизанскую башню". У нас с ней, совершенно очевидно, с первого взгляда возникла обоюдная неприязнь.
Интересно, отчего так происходит? Вот столкнулись два человека, обменялись взглядами и невзлюбили друг друга, ничего ещё друг о друге не зная. Может, имеются у человека те самые разнозаряженные флюиды, о которых Воронин в прошлом году рассказывал? Сравнить, к примеру, с тем же Логиновым. Я его всегда терпеть не могла, мы общались подобно кошке с собакой, но внутреннего отторжения не было изначально. А эту Лаврову моя натура сразу не принимает.
Лаврова сидела смирно, листала какой-то журнальчик из привозных. Кабинет постепенно заполнялся одноклассниками. Меня о чём-то спрашивали, я что-то отвечала. Смех, обмен впечатлениями и новостями, детские шутки парней, списывание на скорую руку. Обычное утро обычного класса обычной школы. Необычной была новенькая. Она смотрелась пальмой среди карликовых сосен. Её осторожно обтекали, исподтишка рассматривали и мысленно присвистывали - экзотическая птичка.
Списать физику до звонка я успела. Уже легче дышалось, как любил выражаться Логинов. Со звонком в кабинет бодро вошла физичка, она же наш классный руководитель, она же Елена Георгиевна Алонкина, которую мы в хорошем настроении называли бабой Леной, в плохом - бабой Ягой. Прозвище произошло от первых букв полного имени. Аббревиатура быстро упростилось до Яги. Мне порой казалось, что исчезнувшие в невозвратном прошлом классные дамы были точно такими. Старая дева, живущая одна, она всё своё время тратила на нас, свинюшек неблагодарных. Её усилий по достоинству никто не ценил. Иногда я жалела бабу Лену. А иногда её тупость доводила меня до белого каления.
– Нуте-с, - вместо приветствия выдала баба Лена, - я вижу, у нас новенькая. Расскажи нам немного о себе, девочка.
"Девочка" прозвучало не как обращение старшего к младшему. Логинов иногда говорил мне издевательским тоном "девочка моя", и то не столь обидно звучало. "Девочка"
– А что рассказывать?
– вызывающе откликнулась Лаврова.
Нормальная реакция на неосознанное хамство старшего по званию и возрасту. Лично я "Пизанскую башню" не осудила. Полагаю, весь класс молча встал на её сторону.
– Во-первых, встань, когда разговариваешь с учителем, во-вторых, разговаривать должно более вежливо, - терпеливо и занудливо пояснила баба Лена. Где она устаревшие словечки выкапывает? Должно - с ударением на первое "о", а не как принято - на второе. Вот старомодина.
– Я не знаю, что нужно рассказать, - Лаврова пошла в атаку, использовав особые интонации.
– Зовут меня Таня. Фамилия - Лаврова. Остальное - личная информация, имею право её не озвучивать.
У бабы Лены аж очки дыбом встали, с такой уверенностью ученика она до сих пор не сталкивалась. Она внимательно посмотрела на "Пизанскую башню" и передумала с ней ругаться. Времена наступали непонятные. Свяжешься с наглой девицей и сама потом виноватой останешься. Сейчас всё общество гуртом на учителей набросилось. В газетах, по телику - сплошная критика школьных порядков, вопли о необходимости срочных реформ. Баба Лена предпочла выкрутиться.
– Да-а-а, немного ты о себе можешь рассказать. Ну, садись. Начнём урок. Запишите тему: "Роль маятника в часах. Автоколебания". Пишите, чего вы ждёте?
Я воспользовалась моментом и незаметно раскрыла под партой чудесную книгу, которую дядя Коля Пономарёв одолжил всего на три дня, - "Поющие в терновнике". Как раз ночью добралась до грехопадения отца Ральфа и заснула на самом интересном месте. Мне не терпелось продолжить чтение.
Воронин, все школьные годы просидевший со мной за одной партой, сначала пытался косить взглядом в книгу, которую я держала на коленях. Потом заскучал, стал прислушиваться к тем, кто отвечал у доски, прикольно комментировал ответы бедолаг. Потом опять заскучал. Толкнул локтем в бок.
– Слав, отстань!
– Эгоистка! Сама развлекаешься, а о ближнем своём не думаешь.
– Отстань, бездельник, - я с головой ушла в книжную любовь, видя в главных героях себя и Логинова.
– Если ты меня не развлечёшь, - пригрозил Славка шёпотом, - я сам развлекаться начну. Например, гладить тебе коленки. Они у тебя стали неприлично красивыми.
И он плюхнул растопыренную пятерню через книгу прямо на моё колено.
– Псих озабоченный, - шёпотом же взвыла я. Имела веские причины так его обозвать. Не коленки у меня стали неприлично красивыми, а друг неприлично озабоченным. За летние каникулы, во время которых мы не виделись, - Воронин отдыхал в Болгарии почти три месяца, - Славка сильно изменился. Вырос, обогнав меня на полголовы, раздался в плечах и сексуально озаботился. Протягивал шаловливые ручонки к любой девушке вне зависимости от её внешних данных. Подцепил у кого-то дурное присловье, что нет некрасивых женщин, есть "мало водки". Пижон и позёр. В конце августа у нас случилась безобразная сцена. Я смотрела у него дома видак, ему, то бишь Славке, отчего-то померещилось, что старая дружба обязательно должна перерасти в приятный секс. Схлопотал, мало не показалось. С трудом выклянчил прощение, но периодически, вроде бы в шутку, домогался. Я отсылала его к этим... как их теперь называли? К путанам.