А жить, братишки, будет можно!
Шрифт:
Татьяне Ивановне уже давно перевалило за пятьдесят, но стройной фигуре Сухоруковой могла позавидовать любая ее ровесница, а на лице женщины почти не было морщин.
Сухорукова сделала несколько осторожных движений, а затем распрямилась, облегченно вздохнула и повернула голову к своей молодой и такой же стройной, как Татьяна Ивановна, напарнице.
Сухорукова устало бросила:
– Шить!
Наталья Николаевна с готовностью, словно только этого и ждала, встрепенулась, склонилась над головой человека
…Сухорукова – уже без маски и перчаток – зашла в ординаторскую. В ней сидели ее коллеги: высокий, тучный и успевший почти полностью поседеть к своим сорока годам заведующий отделением Цариков и ординатор нейрохирургического отделения Лебедевич, который был младше Царикова всего на каких-то пару лет, - напротив, худой и низкорослый.
Наталья Николаевна протиснулась в дверь следом за Сухоруковой. Обе женщины присели на краешек дивана, который стоял напротив стола заведующего.
Цариков улыбнулся.
– Как прошла операция?
Сухорукова улыбнулась ему в ответ.
– Нормально, - Татьяна Ивановна кивнула на Наталью Николаевну.
– И Наташенька молодец. Давно у меня не было такого интерна. Схватывает все на лету!
Наталья Николаевна зарделась и смущенно опустила глаза.
– Завтра можно доверить ей оперировать самостоятельно, - продолжала Сухорукова.
– А Вы, Дмитрий Вячеславович, понаблюдаете. Меня ведь не будет.
Татьяна Ивановна хитро прищурилась.
– Помните, что обещали мне отгул?
Цариков взметнул обе руки вверх.
– Конечно, Татьяна Ивановна. Разве я не понимаю, что такое юбилей. Да еще у генерала!
Глаза Царикова горели от любопытства.
– Сын-то приедет?
Татьяна Ивановна утвердительно кивнула головой.
– Да. Саша обещал…
…Длинный, накрытый белоснежной скатертью стол, уставленный напитками и закусками, занимал почти ползала небольшой трехкомнатной квартиры в девятиэтажном доме на окраине Тулы. Во главе стола сидел хозяин квартиры и юбиляр – генерал-майор Василий Егорович Сухоруков в парадной форме. Кряжистый, плечистый, без малейшего намека на живот, с коротким ежиком седых волос, генерал Сухоруков держал в одной руке бокал с сухим вином, а другой обнимал сидящую рядом с ним жену – Татьяну Ивановну.
Среди гостей за столом были и старый фронтовой друг Сухорукова генерал-полковник Мурашов, приехавший на юбилей из Москвы, и заместитель Сухорукова полковник Тюпалов. Мурашов был на пять лет старше своего друга, но тоже по-прежнему выглядел молодцом, хотя в отличие от Сухорукова на его голове уже почти не осталось волос, а из-под расстегнутого кителя выпирал живот. Тюпалов же, который был младше своего командира дивизии на целых пятнадцать лет, выглядел рядом с обоими почти как мальчишка.
И юбиляр, и его супруга, и гости ели, пили, шумно переговаривались…
Взяв в руку рюмку с водкой, Мурашов поднялся из-за стола. Все сразу притихли.
Мурашов повернулся к Сухорукову.
– За твои пятьдесят пять, Василий Егорович, мы уже пили – и не раз, - помедлив, Мурашов хитро улыбнулся.
– А теперь настало время выпить за твое новое назначение!
Гости удивленно переглянулись, Сухоруков довольно улыбнулся, а Татьяна Ивановна вопросительно посмотрела на мужа. Он быстро отвел глаза в сторону.
Мурашов продолжал:
– Я знаю: многие уже думали, что через месяц-другой командир Тульской воздушно-десантной дивизии станет генерал-майором запаса, - усмехнувшись, Мурашов воздел глаза к потолку.
– Но там решили, что рано еще Василию Егоровичу на покой.
Мурашов поднял руку с рюмкой еще выше.
– А поэтому я предлагаю тост за главного военного советника в одной из дружественных нам стран генерала Сухорукова!
Изумленные гости встали. Сухоруков и Татьяна Ивановна – тоже. Все чокнулись и выпили. Пригубив из бокала вина, Татьяна Ивановна продолжала вопросительно и с легким укором смотреть на мужа.
Когда супруги следом за гостями снова уселись за стол, она придвинулась к нему вплотную.
– Вася, какое назначение? Какая дружественная страна? Почему ты мне ничего не сказал?
Взяв в свои руки ее ладонь, генерал Сухоруков виновато улыбнулся.
– Я и сам узнал об этом только час назад, Танюша. Поверь, - он кивнул на Мурашова.
– Геннадию позвонили из Главного управления кадров прямо сюда… Хотел рассказать тебе вечером. А он вот опередил.
Татьяна Ивановна вздохнула.
– Где хоть эта дружественная страна находится?
– В Африке, - ответил Сухоруков и снова положил свою руку жене на плечо.
Они посмотрели друг другу в глаза, и Татьяна Ивановна с иронией покачала головой.
– Какая я была дура… Когда поверила, что ты уйдешь на пенсию.
Мурашов сидел рядом с Тюпаловым, который почтительно подливал генерал-полковнику в бокал минеральной воды. Мурашов наклонился к уху Тюпалова.
– А ты через пару недель жди вызова на собеседование в военный отдел ЦК. Не ударишь лицом в грязь – готовься принимать дивизию.
Тюпалов, с трудом скрывая охватившее его радостное волнение, сдержанно произнес:
– Спасибо, Геннадий Сергеевич.
Мурашов махнул рукой.
– Спасибо скажешь потом.
Раздался звонок в дверь. Смирнова, вскочив из-за стола, не пошла – а побежала открывать, потому что почти не сомневалась, кого она увидит на пороге квартиры…
…Через минуту в зал зашел Александр, за спиной которого маячила счастливая Татьяна Ивановна. Под радостные возгласы гостей отец поднялся ему навстречу. Отец и сын крепко обнялись.