А жизнь так коротка!
Шрифт:
– Дашь показания в суде. – Граф снизошел до личного общения с Бульдозером.
Он разговаривал с ним не в подвале загородного дома, где его допрашивали. Они сидели в гостиной этого дома. Бульдозер в наручниках на диване, Граф в кресле. В руках он вертел хрустальный бокал – виски с содовой.
– Да меня же в расход... – затравленно глядя на него, проскулил Бульдозер.
В глазах животный страх.
– А ты думаешь, я тебя пожалею?..
– Да мне все одно могила, знаю...
– Почему?.. Я дарю тебе шанс.
– А если меня самого заметут?
– В бега уйдешь, я тебе это устрою. И за бугор зеленый свет... Отвечаю...
Мразь он, этот Бульдозер. Перо ему в бок – и вся свобода. Но Граф должен был дать ему стимул. Завтра его ментам сдадут, майору Михайлову. Допрашивать его будут. На Баула он показать должен. И следаку прокурорскому ту же песню спеть. Есть на него узда – «узи» с пальчиками, из которого мента грохнули. Но поведение жертвы, загнанной в угол, непредсказуемо. А вот когда у Бульдозера будет надежда на светлое будущее, тогда все будет нормально. И Граф дает ему эту надежду. Так что повезло этому ублюдку – будет он за бугром и с «бабками». Граф слово дал, а это железно...
– Где Бульдозер?.. Где Бульдозер, мать твою?..
Баул был в ярости. И чуть голос не сорвал, кричал на своего порученца.
А чего кричать? Он не хуже Кулибы знал, где Бульдозер...
Сегодня человек от Баула с ментом, которого на посту в больнице подстрелили, базарил. За «бабки» язык ему развязал. Так вот, Бульдозера гэбисты замели. Мало того, ему вроде как ствол в руки сунули, из которого второго мента завалили. А потом гэбисты ушли и Бульдозера за собой потянули. Теперь он у них крепко на крючке: неслабую компру против Баула имеют.
А если Бульдозер расколется? Если его сдаст?.. Что тогда?
Баул вспомнил о заместителе начальника Задворского УВД. Прикормленный мент.
– На Полкана выйди, – немного успокоившись, велел он порученцу. – Пусть вопрос по гэбистам провентилирует... Кто такие, где Бульдозера держат...
– Уже... – Кулиба с трудом сдерживал самодовольную улыбку.
– Что уже?
– С Полканом перетерли...
– И?
– Комитет здесь ни при чем. Не было комитетчиков в больнице. Липа...
– Тогда кто же был?
– Можно только догадываться...
– Кто конкретно разгребает разборки с Булатниковым и Насосом?
– Следак из городской прокуратуры, Малютин... Мосты к нему подбиты. Взяли дядю в оборот...
Кулиба пацан толковый. Иной раз быстрее хозяина соображает. Не зря Баул его к себе приблизил.
– Молоток, пять с плюсом тебе...
– Только этот мудила ни хрена не знает. А вот Михайлов в курсах...
– Какой Михайлов?
– Мент из РУОПа, зверь... С ним бы перетереть...
– Ну так в чем вопрос?
– Да не успели...
– Ну так шевелитесь...
– Канапырь
– На нас этот мент работать должен. Закошмарить его или «бабок» на карман насунуть, но приручить бобика... И Бульдозера мне из-под земли достать... Если все будет путем, – Баул многообещающе глянул на Кулибу, – «озеленю»... Пятьдесят штук баксов лично на лапу сгребешь...
– Да у меня уже почти все схвачено, босс! Я сразу срубил, чем канитель эта дымит... На тормозах дело сойдет, не вопрос...
Баулу нравился оптимизм Кулибы. Только на душе было неспокойно.
– А завалишь дело, будешь умирать. Медленно и мучительно...
В глазах Кулибы появился страх. Уж кто-кто, а он знал, каким жестоким бывает Баул.
– О любой мелочи – сразу мне. В любое время!
На порученца надейся, а сам не плошай. Слишком крутая каша заваривается, чтобы сидеть сложа руки и ждать, когда кто-то за тебя ее расхлебает. Это дело он берет под жесткий личный контроль.
Следователь Малютин хмурил брови, напрягал взгляд – короче, делал умное лицо. Но Михайлов не воспринимал его всерьез. Хотя и не подавал виду.
– Личности преступников уже установлены... – вяло сказал он. – Вы уже в курсе...
– Да, конечно... Ранее судимые граждане Григорьев и Насонов... Их вина не вызывает сомнения... Только мотивы преступления неизвестны. Если они киллеры, то чей заказ исполняли?.. Так и не удалось установить, кому они могли подчиняться...
При желании установить это не так уж трудно. Михайлов уже знал, под кем ходили Григорьев и Насонов. Но предпочитал об этом пока молчать.
– А перестрелка у реанимационной палаты... Есть версия, что четыре преступника пытались ликвидировать Насонова. Как опасного свидетеля, понятное дело... Личности нападавших установлены. Их принадлежность к преступной группировке некоего гражданина Баулина не вызывает сомнения...
– Зато вызывает сомнение другое. Эти ли четверо пытались убить Насонова?.. И они ли убили милиционера?..
Ну вот, Малютин начал реализовывать заложенную в него программу.
– Точно установлено, что шестеро неизвестных, представившихся сержанту Коншину и старшине Званцеву сотрудниками ФСБ, таковыми не являются...
Дальше начался бред сивой кобылы. Из рассуждений Малютина следовало, что баульские молодчики не убивать пришли, а, напротив, защищать Насонова. И на подходе к палате столкнулись с неизвестными. Завязалась перестрелка, в результате которой неизвестные вынуждены были отступить... Бредовая эта версия ломалась легко. Прежде всего показания сержанта Коншина. Никаких сомнений, что бауловцы нападали, а не оборонялись. Потом, двое «неизвестных» стояли на стреме в палате – если бы они хотели, то успели бы убить Насонова...