Абиссинец
Шрифт:
– Да, ваше величество, пока не бедствую, хотя я трачу много денег на новые исследования. У меня была мысль завернуть другой мой подарок в эту ткань и так вам и подарить, то вас не было в Ставке и поэтому шелк был отдан в рулоне. Но теперь я могу исправить это, зная, что в груди такой красивой женщины бьётся сердце настоящего воина (вообще-то я что-то там «сморозил» про красивую грудь, не знаю, поняла Таиту мою оговорку или пропустила мимо ушей).
Я обернулся, и казаки подкатили пулемет.
– Это, конечно, не мое изобретение, но очень эффективное оружие, им, вместе с «яблоками смерти», я и разбил кавалерию Салеха, не потеряв ни единого человека.
Таиту заинтересовалась. Я стал пояснять, как вставляется лента, какие патроны используются: русские, такие как в наших винтовках. Императрица захотела посмотреть на действие оружия. Пошли к стене форта и с двухсот метров, проверив воду в кожухе, я дал очередь по стене. В земле крепостного вала сразу появились фонтанчики от пуль, и Таиту захотела сама попробовать. Бросив свою шаму на землю, чтобы императрица не запачкала в пыли своё платье, я стал показывать, где гашетка и как целиться (ну прямо Петька с Анкой из фильма «Чапаев»). Наконец, убедившись, что на стене нет зевак, разрешил стрелять: раздалась очередь, пули улетели «за молоком», пояснил, что прицел был очень высоким. Со второго раза все получилось. Встав на колено, помог императрице подняться и был удостоен милостивой улыбки. Принесли ящик и стали убирать пулемет. Объяснил, что его надо чистить, смазывать и смотреть, чтобы в кожухе была вода.
– Великая императрица, ну как, берете орудия по 1200 золотых, только деньги казакам надо платить прямо здесь, а то не отдадут.
Таиту решила поторговаться и предложила восемьсот. Попросил Нечипоренко нахмурить брови и отрицательно покачать головой. На девятьсот – тоже так же. А на тысячу сказал, чтобы соглашался, здешние трофейщики больше, чем пять сотен, не дадут. Когда предложили тысячу, Нечипоренко улыбнулся и кивнул головой. Сказал, что братья согласны, но деньги сейчас. Таиту крикнула казначея, и он вытащил из сундука, притороченного к верблюду, три увесистых мешочка. Мы поклонились и нам милостиво было разрешено продолжить путь.
Поехали в лагерь искать своих, но пока мы показывали оружие и торговались, казаки уже нашли наши палатки, все они стояли вместе, как я и просил, отвели и развьючили остальных лошадей и мулов и теперь просто провожали нас к месту стоянки. Рядом со мной шел, держась за стремя моей лошадки, одетый в добровольческую куртку (не в итальянском же мундире с оторванным рукавом ему по лагерю рассекать), Петя Антонелли, который был удивлен встречей с императрицей, и все выспрашивал, откуда я ее знаю, и почему я и мои казаки так свободно с ней держались, хотя видно, что все ее до смерти боятся. Ответил, что мы как-то встречались в моем замке на Галапагосских островах, где я давал прием для владетельных особ по случаю своего нового открытия. Петя поинтересовался, не в математике ли это открытие было сделано. Я ответил, что математика там тоже понадобилась для оценки результатов исследования, но открытие заключалось в создании новых лекарств.
Спросил Петруччио, почему орудия волокли быки, пушки ведь сравнительно не тяжелые для калибра 80 мм – вес меньше тонны. Лейтенант ответил, что кони не выдержали рейса по морю в плохо вентилируемом жарком трюме, поэтому пришлось впрягать тех, кого дали, конечно, шли со скоростью пешехода, а кони тянули бы гораздо резвее, тем более что цель была – усилить форт Мэкеле и не дать его захватить абиссинцам или снять блокаду, если она есть. Генерал Дабормид был храбрым и умелым генералом, несомненно, он бы добился успеха, прибудь они к форту чуть раньше. А я подумал: вот если бы сохранили итальянцы лошадок, то по мне с форта ударили бы 80-мм пушки, и полетели бы от моего отряда клочки по закоулочкам. Не говоря уже о том, что форт Мэкеле надежно бы перекрыл негусу дорогу, отбив всякие попытки дойти до границы с Эритреей. А все решила тупоголовость какого-то чиновника, не посмотревшего, что за пароход предлагается для перевозки лошадей. Как в английской песенке в переводе Маршака: «Не было гвоздя – подкова пропала» [36] .
36
Не было гвоздя – подкова пропала, / подкова пропала – лошадь захромала, / лошадь захромала – командир убит, / армия разбита, конница бежит, / враг вступает в город, пленных не щадя, / Оттого, что в кузнице не было гвоздя!
В оригинале песенка звучит так:
For want of a nail the shoe was lost,
For want of a shoe the horse was lost,
For want of a horse the rider was lost,
For want of a rider the battle was lost,
For want of a battle the kingdom was lost,
And all for the want of horseshoe nail.
– Вот не знаю, Пьетро, что с тобой делать? Я бы тебя вообще домой отпустил, но, боюсь, отпущу я тебя, а ты заблудишься, и галласы, или еще какие дикари на службе Менелика, тебе кишки выпустят. Да и в лагере военнопленных жизнь – не сахар, а ты – домашний мальчик, это сразу видно. И чего тебя на войну потянуло?
– На этом настоял мой дядя, он дипломат и раньше занимался делами африканских стран, а теперь ждет назначения послом в Южную Америку, вроде в Аргентину. Дядя много путешествовал и говорил, что путешествия закаляют характер, меня же он считал избалованным мальчиком (и в этом дядя прав!).
– Ладно, Петя, посиди пока с галапагосскими всадниками, они тебя накормят, мне надо делами заняться, там есть один офицер, он хорошо говорит по-французски.
Предупредив Стрельцова, что мы – галапагосцы, отдал ему Петю на поруки и отправился к Менелику, поскольку Букина в лагере второй день не было, говорили, что его потребовал для каких-то планов негус. Негуса тоже не было, а ящик с песком стоял на месте. Посмотрел на диспозицию. Северная армия заняла Аксум и ее фланг упирался в реку Текэзе [37] , а фронт – в реку Мерэб, нависая над итальянской армией с северо-запада. Наши войска заняли городок Адуа (что же, теперь знаменитой битвы при Адуа не будет?), а наш правый фланг, опираясь на форт Мэкеле, как основной укрепленный пункт (ставка располагалась сразу за ним), заканчивался у края Данакильской пустыни. Основные силы противника были сосредоточены в городке Адди-Грат – там был флажок Баратьери, чуть выше – еще один генеральский флажок с надписью Альбертоне (не иначе еще одно подкрепление). Навскидку нам противостояло около 20 тысяч итальянцев и сзади у Асмэра, еще 6 тысяч стрелков в черных батальонах (наскребли где-то боевых негров) во главе с третьим генеральским флажком, имя не разобрать, что-то на «Э».
37
Практически непроходимая преграда, река в этом месте течет по каньону глубиной до двух километров.
То есть легкой прогулки на Асмэру не будет, при условии, что мы уже выбили две с половиной тысячи итальянцев у Амба-Алаге, взяв в плен генерала Аримонди, с четырьмя орудиями и разбили отряд генерала Дабормида в три-четыре тысячи человек и четырьмя суперорудиями, которые, оказывается, шли выручать Мэкеле, где мы опять-таки заставили капитулировать майора Гальяни с полутора тысячами защитников форта, правда, они в основном оказались черными эритрейскими стрелками с двумя орудиями без боеприпасов. Еще хорошо, что мы вовремя повернули назад из рейда, сейчас бы нас просто отрезали основные силы итальянцев, и пришлось бы партизанить в тылу, что вроде как и делают всадники раса Микаэла – вон они, бумажные, рассредоточены по отдельности в районе Асмэра, как раз и перерезают коммуникации. Но мы то не столь мобильны, это еще казаки могли бы партизанить, но у нас целый артобоз был, да и трофейные пушки пришлось бы подорвать и бросить. В общем, обстановка ясная, даже без Букина.
Пошел к Ильгу, надеясь застать его на месте, так как военные игрища премьер-министру всегда не нравились. Как и ожидал, Ильг был на месте, он мне явно обрадовался:
– Александр, я так рад, что ты живой, а то у нас большие перемещения войск и я боялся, что вы натолкнулись на крупную часть итальянцев. От раса Микаэля был гонец, который рассказал о ночном бое, где вы разбили генерала Дабормида, гонец его голову в мешке привез (тут лицо мсье Ильга исказила брезгливая гримаса). Галласы после боя ушли на север, где теперь ведут гверилью [38] в северной Эритрее и нападают на мелкие гарнизоны и караваны снабжения. Полностью перерезать дорогу они не в состоянии, но постоянно отвлекают войска, в основном туземные батальоны, для охраны коммуникаций от Массауа до Адди-Грата. Гонец сказал, что ты взял какие-то огромные орудия и потащил их назад.
38
Гверилья или герилья – партизанская война, так называли борьбу испанцев с войсками Наполеона, а повстанцев именовали «гверильясы».
– Да притащил, но императрица Таиту отобрала их, заявив, что за неповиновение посадит меня в яму за компанию с Лаврентьевым. Потом она согласилась выкупить орудия у казаков, которые на это согласились, для того чтобы меня не сажали в яму. Кроме того, галласы по ошибке зарубили одного из казаков, приняв в темноте за итальянца и, поскольку пенсиона семье не будет, мы же ушли со службы, надо было собрать денег семье на долгое безбедное существование без кормильца. Так что, пушки у Таиту, но они же все равно у вас и, главное они не будут стрелять по нашим войскам. А если бы их успели дотащить быками до Мэкеле, да еще три с лишним тысячи воинов Дабормида усилили гарнизон крепости, мы бы ее просто не в состоянии были взять, не понеся потерь, а дальность стрельбы пушек не позволила бы обойти форт, пришлось бы всем карабкаться по горам.