Абсолютная память
Шрифт:
Богарт откинулся на спинку, выдохнул и сказал:
— Я еще никогда не терял агентов. С этим нелегко справиться.
— Не сомневаюсь, — сказала Ланкастер.
— Хорошо, — сказал Амос, — что с ее местонахождением? Вы все поселились в одном месте?
— Да. Отель «Сенчури».
— Все на одном этаже?
— Нет, нас поселили на трех разных этажах. Но номер Лафферти был рядом с номером другого агента.
— Когда ее видели в последний раз? — спросила Ланкастер.
— Я опросил всех по пути сюда. Похоже, в девять тридцать. Она
— Знаем ли мы, что она действительно вернулась в свой номер? — уточнил Декер.
— Она упоминала Дэрроу, что собирается сбегать за чем-то нужным.
— Она сказала, куда и зачем именно?
— Ему показалось, речь идет о каких-то аптечных штуках. Не думаю, что такое случилось впервые. Нас вызвали срочно. У агентов не бывает много времени на сборы.
— То есть она уже за чем-то ходила? — спросила Ланкастер. — Возможно, в то же место?
— Да. Наверное, за всякой командировочной ерундой, — ответил Богарт, уставившись в окно и явно думая о чем-то другом.
Декер откинулся на сиденье, закрыл глаза и на секунду задумался.
— В двух кварталах от «Сенчури» есть круглосуточная аптека. Я сам заходил туда за всякой мелочью для поездок. У них есть видеокамеры на парковке.
— Ладно, давайте посмотрим, не покажут ли они чего, — сказал Богарт.
В такое время поездка заняла минут двадцать, к тому же агент ФБР не обращал внимания на ограничения скорости. Еще не наступило четыре утра, и большая часть жителей Берлингтона крепко спала. Движение было скудным, а пешеходы просто отсутствовали.
В круглосуточной аптеке было двое людей. Один сидел за кассой, прикрытый пуленепробиваемым стеклом, второй расставлял на полке дезодоранты. Оба вышли на работу в восемь вечера. Богарт показал им фотографию Лафферти и спросил, не видел ли ее кто-нибудь из сотрудников.
— Это ночью я ее не видел. Но она заходила предыдущим вечером.
— Значит, она могла делать покупки не здесь, — заметил Декер.
Они попросили и получили DVD с записями с камер наблюдения на парковке.
— Она могла прийти пешком, — сказал Амос. — Для машины слишком близко.
— И все наши машины на месте, — откликнулся Богарт.
Они засунули диск в ноутбук, который был у агента в машине. На записи были метки времени, и Богарт сразу прокрутил ее на 21:30 и запустил. Все трое сгрудились у экрана, напряженно следя за записью. На отметке 21:58 Декер произнес:
— Вот она.
Лафферти вышла из переулка рядом с аптекой. Она сделала два шага, и ее резко втянули обратно в переулок.
— Прокрутите еще раз и замедлите, — попросил Амос.
Богарт послушался. Он запускал эпизод еще пять раз, увеличив размер картинки, насколько позволял небольшой экран. Декер напряженно смотрел в него, отмечая и укладывая в голове каждый пиксель.
— Не могу разглядеть, кто там.
— Мы попробуем увеличить изображение, — сказал Богарт. — Наши парни
— Он знал, что там камера, — сказал Декер. — Точно как в школе. Он не хотел, чтобы его увидели. По крайней мере, некоторую его часть.
— Как он так быстро с ней справился? — спросил Богарт. — Лафферти была не из слабаков.
— Ее схватили за горло рукой в перчатке, — сказал Декер. — Возможно, напавший что-то держал в ней. Лафферти слишком быстро окоченела. Я думаю, он ввел ей какой-то парализатор.
— Анализ крови покажет, — подсказала Ланкастер.
— Значит, ее взяли в девять пятьдесят восемь, — сказал Декер.
— Но ее ВС — около полуночи, — заметила Ланкастер.
— То есть они держали ее у себя два часа, а потом убили, — подытожил Декер.
Богарт напряженно произнес:
— Вы говорили, ее изувечили. Вы думаете, они еще что-то с ней сделали?
Декер покачал головой:
— Мою жену не насиловали. Но ее изуродовали. В той же… области.
— Но к чему это? — спросил Богарт. — Зачем это делать? Это же бессмысленно.
— Когда я спросил Леопольда, сделал ли он что-нибудь еще с моей женой, тот не ответил. Далее, информация об увечье не была обнародована. Он мог знать об этом, только если сам был там, а сейчас нам известно, что его там не было. Но ему мог рассказать тот, кто действительно там был. Поскольку Леопольд не ответил, невозможно сказать наверняка: то ли он просто не хотел говорить мне, то ли не знал. В любом случае, он по-прежнему подозреваемый.
Богарт потер лицо.
— Что еще?
— Они держали ее у себя два часа. Вероятно, большую часть этого времени она была в сознании.
— И что они с ней делали? — спросила Ланкастер.
— Пытались выяснить, в каком направлении идет расследование, — ответил Богарт.
Декер кивнул.
— Они хотели узнать, что нам известно. Дошли ли мы до определенных точек.
— Ну, Лафферти им ничего не сказала, — резко произнес агент.
— Любого человека можно расколоть на допросе, если использовать правильную тактику, — сказал Декер. — Она могла заговорить против собственной воли. В любом случае, для подстраховки нам следует допустить, что им известно все, что мы знаем. И в первую очередь, что мы нашли подземный ход.
Богарт посмотрел на замершую картинку, на руку у горла его коллеги.
— Но как она могла не подозревать, что ее преследуют? — спросил он. — Этот человек должен был стоять прямо у нее за спиной.
— Он мог прятаться в переулке, — предположила Ланкастер.
Богарт покачал головой:
— Что, дожидаясь, пока она не придет? Откуда он вообще мог знать, что она собирается в аптеку?
— Он мог выжидать, следить, а потом пойти за ней, когда она вышла из отеля. Лафферти уже ходила в аптеку, по меньшей мере, один раз. Возможно, они как-то об этом узнали и решили, что она может пойти туда еще. И она могла знать, что он там, но по какой-то причине не чувствовала угрозы.