Абсолютная полиция
Шрифт:
— Я вас слушаю! — сказал Прайс.
Мэр потер пальцем сначала левую, потом правую бровь. Лицо его, лицо уверенного в себе человека, было спокойным и доброжелательным. Оно вселяло надежду и успокаивало. Мэр произнес:
— Срок, предусмотренный контрактом, — пять лет. Время еще есть. Но это — предельный срок нашей с вами жизни. Я вам уже говорил о динамическом равновесии, сложившемся в Городе. Нам нужно не менее трех-четырех лет конспиративной деятельности «Прайсокиберов», чтобы они уничтожали преступников.
— Минутку! — перебил Прайс. Он поднялся и, подойдя к двери, ведущей в лабораторию, приоткрыл ее. Оттуда донесся хрипловатый баритон, рассказывающий что-то, и женское хихиканье, смолкнувшее, однако, через секунду после открытия двери.
— Я вас просил сразу же ко мне! — сухо произнес Прайс, и лицо его стало жестким, на скулах вздулись желваки, а губы сжались в узкую твердую полоску.
— Извините, шеф, — пробормотал баритон из лаборатории, послышался шум отодвигаемого стула, и в дверях показался грузный, пожилой человек, судя по одежде и выражению лица — типичный таксист Большого Города.
Мэр с интересом глядел на необычное для Прайса выражение лица.
— Ой, у вас посетитель, — прошептал «шофер».
— Это заказчик! — перебил Прайс.
Шофер с интересом оглядел мэра, и глаза его оценивающе прищурились. И мэр почувствовал неловкость, так глядела только мать, которая досконально знала все его слабости. Но в таксисте не было ничего материнского.
— Вот! — сказал Прайс, показывая мэру рукой на «шофера». — Готовая к действию модель. Практически заряженная информацией. Через две недели и можно будет начинать!
Кибер сидел, развалясь в кресле, и ковырял в зубах пластиковой зубочисткой. Очень сосредоточенно отрыгнул, и в кабинете запахло кетчупом и кисловатым пивом.
— Извините! — кашлянул он. — Что-то с пищеварением! — Он с видимым удовольствием отрыгнул еще раз.
— Выйдите, пожалуйста! — обратился мэр к киберу. Тот хмыкнул, поднялся и пошел в дверь лаборатории, подтягивая на ходу штаны.
— Я знаю его! — мэр поморщился…
— Вам известен дядюшка Вилли? — удивился Прайс.
— Конечно, его звали Вилли! — вспомнил мэр. — Я учился с ним в школе!
Прайс подошел к двери лаборатории и попросил кибера снова зайти.
— Разденьтесь, пожалуйста, до пояса! — обратился он к киберу.
«Шофер» разделся. Прайс взял со стола скальпель и, подойдя к шоферу, изо всех сил ударил его в живот, но кибер напряг брюшные мышцы, лезвие медленно выдавилось из живота, и скальпель со звоном упал на пол. Прайс нагнулся, поднял скальпель и подал его мэру. — Можете попробовать сами!
Мэр размахнулся и ударил кибера в грудь, но почувствовал очень упругое и мощное противодействие. Скальпель даже не порезал кожу «шофера».
— Самые уязвимые
— А если рот закрыт? — спросил мэр.
— Тогда нет проблем!
— Хорошо… — задумчиво протянул мэр скорее для себя, чем для собеседников. Он никогда не сталкивался с биокиберами и был очень удивлен.
— Для следующего периода жизни мы изменим ему и внешность, и привычки! — пояснял Прайс.
— Я вас недооценил, — проговорил мэр. — Но как информация просочилась к Чирутти?
— Что нам известно о Чирутти? — спросил Прайс кибера.
— Чирутти — это крупная фирма по пошиву одежды. Причем с претензией на роль законодателя моды. Собственные дизайнеры, лазутчики в Париже и Лондоне… Вас интересуют его связи с младомафией?
— Конечно, — кивнул мэр.
— Чирутти — один из четырех руководителей этого клана. И претендент на единоличное… Самый сильный… Склонен к риску… Любит авантюры. Иногда принимает сам участие в ликвидации неугодных свидетелей. На личном счету — около двух десятков жизней. Для вас более опасна другая фигура в вашем окружении — ваш секретарь…
— Айрин? — изумился мэр. Дышать ему стало тяжело.
«Шофер» холодно разглядывал посеревшее лицо мэра. Прайс стоял у окна и, слава богу, ничего не видел.
— Чирутти умен и осторожен, — продолжал дядюшка Вилли. — Думаю, что будет правильно начать с него.
— Что начать? — спросил мэр.
— Ликвидацию лиц с преступным мышлением! — отрубил робот.
— Да, да, — закивал мэр, — пальцы Чирутти уже на моем горле… Да, уберите его!
VI
Сообщение «шофера» об Айрин было для мэра ударом под ложечку. И хоть внешне это не было заметно, внутри оставалась боль…
Айрин — подруга дочери мэра. Она очень нравилась мэру.
Любовниками их назвать нельзя… Просто Айрин зашла однажды в кабинет, остановилась у мэра за спиной и положила руки ему на плечи. И мэр стал как пластилин в ее руках. «И не терзай себя! — сказала она. — Это я во всем виновата! Но вина моя не очень большая, — шептала она, целуя его в ухо, — потому что ты мне нравишься».
И осталась она прекрасным работником, не жалеющим личного времени. Но иногда она заходила в кабинет совершенно другой походкой, клала мэру на плечо левую руку и, когда он поднимал голову, выпрямляясь в кресле, приставляла к его носу левую грудь. Он чувствовал лицом набрякший сосок, и голова у него начинала кружиться от близости молодого, ждущего, прекрасного тела.
— Мэр! — говорила она прерывающимся шепотом. — Вас любит молодая женщина. Я надеюсь, ты не собственник! Я вообще принадлежу другому! А ты принимай меня как подарок судьбы. Как кусочек пирога, который забыли на столе!