Абсолютно неправильные люди. Ветер перемен.
Шрифт:
– Как-то она вопросы ставила, что ответы сами собой появлялись! – пробормотал Вадим. – Да уж… что ни говори, а деду с ней будет совсем не просто, и, наверное, это к лучшему – с Елизаветой общаться – это ему не маму шпынять почём зря. – Не исключаю, что она и из него добудет нечто такое, о чём он и не думал, и не собирался даже…
Глава 5. Вся прямновая
Как легко становится жить, когда внезапно оказывается, что ты ни в чём не виноват. Ну, то есть вообще ни в чём! Всё, что у тебя не получилось, прошло мимо, сделано не так как надо
Нет, Вася не сразу оценила всю прелесть и мудрость этого убеждения. Как-то странно было поначалу, но Томочка ей всё-всё объяснила.
– Василиса, ну, сама посуди… Даже твоё имя… Почему твои родители не подумали о тебе, когда так тебя назвали?
– А что плохого? – Ваське её имя с детства нравилось – было в нём что-то сказочное, какое-то ожидание чудес, королевича на коне… И Васей её одноклассники не дразнили, а вполне уважительно звали – за дразнилки Васька и треснуть могла нехило. Поди подразни девчонку, которая самбо занимается… Нет, попробовать-то можно, только вот потом будешь долго и упорно обдумывать, цел ли ты и вообще, каким образом оказался именно тут, хотя только что был на другом конце класса.
Но Томочка даже с этим Васькиным убеждением управилась в два счёта:
– Дорогая, ну, это же смешно! Правда-правда. Это как Дуня или Акулина… немодное, замшелое имя. Так только какую-то старушку могут звать! А вот твои родители и не подумали о том, каково тебе будет! А крещение? Разве можно нaсильнo крестить младенца? Ты же не сказала им, что согласна? Нет! Значит, это нaсилиe!
Нaсилиeм над её личностью оказалась и умнейшая репетитор по английскому, которую оплачивали родители, подчас отказывая себе в каких-то приятностях и радостях, Васино самбо, поступление в институт на айтишника, и вообще всё-всё, что делали её родные.
Нет, поначалу Вася пыталась было возражать, но ей объяснили, что это «стокгольмский синдром», что вполне-вполне доказывает, что она – жертва.
Вася и сама не могла уже вспомнить, что именно её так привлекло в том тренинге, ну, не хотела же туда идти, но уговорила институтская подружка.
– Вась, да ты чего? Это же в самом тренде! Это супертренинг, нам ещё повезло, что есть свободные места. Пошли-пошли, у меня знакомая там была, говорит, что почувствовала себя прям новым человеком!
Вася тоже почувствовала себя «прямновой». Правда, поначалу удивлялась, почему все в небольшом зальчике так слушают тонкогубую субтильную блондинку, чуть не рты раскрыв, почему ловят каждое её слово.
Теперь-то, когда Томочка стала самым-самым важным человеком в её жизни, Вася сама себе удивлялась – как она сразу не осознала, с каким удивительным человеком её свела судьба! Не уловила сразу, как неподъёмно тяжко она раньше жила, придавленная со всех сторон абьюзерами разных сортов и мастей, как её измучили всякими разными обязанностями и долгом.
– Вася, запомни! Ты же не просила их себя рожать? Нет? А раз так, то ты им ничем и не обязана. Они же ребёнка не для тебя, а для себя родили! И всё остальное делали тоже для себя! Чтобы им было чем заниматься, чем гордиться, а потом и взвалить на тебя какие-то обязанности! Ни-ка-ких обязанностей у тебя нет!
– Правда? – удивлялась Васька, не подозревая, что её Томочка, которая так отважно спасала Василису от гнёта долга, паутины «удушающей» родительской любви, от попыток других людей «закабалить» её, прикидываясь добренькими, сама отнюдь не проста.
Поначалу деньги за личные занятия с суперкоучем Вася платила просто смешные. Пааадумаешь… билет в кино стоит больше! Потом они стали заниматься всё чаще и чаще, потом перешли на «неформальный стиль» – ежедневные звонки. А это уже выходила совсем другая сумма. Нет, Вася, сообразив, что получается как-то накладно, попыталась было снизить количество звонков, но…
Но у неё ничего не вышло! Мягкий, но уверенный голосок Томы, скидывающий маски с волков, которые постоянно подкрадывались к Василисе, скрываясь под образами нормальных, обычных, а то и близких людей, стал просто необходим!
Вася иногда чувствовала себя похожей на помидор в бабушкиной теплице – она упорно и быстро росла как личность, ежедневно расширяла свои горизонты, выпуская всё новые и новые листья убеждений, но ощущала, что почему-то не может стоять на ногах без подпорки и подвязок. Именно это и давали разговоры с Томой – уверенность в правильном восприятии мира, в том, что она всё-всё делает как нужно. После разговора с ней становилось так приятно, легко, бездумно. Как… как после удачного шопинга!
Если бы Васе сказали, что Тамара Павлюченко очень успешно применяет на ней навыки НЛП, то есть нейролингвистического программирования, легко и насмешливо манипулируя её сознанием, Вася ни за что бы не поверила!
Это ведь только Тома и стояла между ней, Василисой, и жестоким миром, постоянно давящим на неё, что-то требующим, миром нaсилия и жестокости!
Это именно Тома научила её защищаться, отбиваясь от окружающих абьюзеров, выводить их на чистую воду мудрёными вопросами, которые надо было задавать быстро, стремительно переспрашивать, повторяя одну и ту же формулировку много раз, сбивая нaсильникa с толку.
С Мариной, Василиса, разъярённая омерзительным к ней отношением, начала отрабатывать привычный «контрудар», а получив абсолютно неожиданный ответ, разваливший привычную словарную конструкцию, опешила и растерялась.
– Ты… ты признаёшь, что ты абь… абьюзер? – потрясенно выговорила Вася. Обычно-то все с пеной у рта отрицали подобные вещи!
– Ага! – с видимым удовольствием кивнула тётка. – Ужинать будешь?
Не дожидаясь ответа остекленевшей от полного разрыва шаблона Васи, Марина отправилась на кухню.
– Так… и что это у нас за интересная такая Томочка? И почему это Васька смартфон ищет, словно умирающий от жажды человек воду? Интересненько так, да? Да! Ну, где её гаджет, я знаю. Если спёрла его Фиона, то найти несложно. А раз так, то нужно его быстренько обесточить, чтобы дитятко не догадалось на него позвонить… Нечестно? Есть чутка… Но раз уж я честно и превентивно призналась в том, что я абьюзер – надо соответствовать, однако. А то, что такое? Напраслину на себя мы не возводим – не наш метод!