Абсолютное доказательство

Джеймс Питер

Всего несколько секунд понадобилось ему, чтобы потянуть тяжелую дверь на себя, проскользнуть в сейф, затем, светя себе телефоном, поискать внутренний замок. Однако изнутри сейф не запирался – и Росс просто как можно плотнее прикрыл дверь за собой.

Стоя здесь, прижавшись к стене, он торопливо перевел телефон в беззвучный режим – на всякий случай, хоть мобильной связи здесь и не было.

Сердце гулко билось в груди, заглушая все прочие звуки. Прижав ухо к крошечной щелке между дверью и косяком, Росс различал наверху какое-то движение – и с трепетом ожидал, что враги вот-вот начнут ломать запертую им дверь.

Но ничего не слышал.

Дрожа всем телом, он взглянул на экран мобильника. На его последнее сообщение Имоджен так и не ответила. Не дошло?

В ушах до сих пор звенел отчаянный, пронзительный крик фотографа. Перед глазами стояло, как Бен катается по земле – и как отлетает в сторону окровавленная кожа с его головы. Росс кусал губы, борясь с тошнотой. Наконец он почувствовал, что стоять больше не может, и опустился на голый каменный пол внутри сейфа. Голова раскалывалась. Чертовски болела нога. И страшно хотелось пить – с самого утра у него не было во рту ни капли.

Сняв ботинок и носок, в свете фонарика на телефоне Росс осмотрел свою ногу. Пуля прошила ступню насквозь, в паре дюймов от пальцев: входное отверстие выглядело так себе, выходное – еще хуже. Ощупав голову, Росс обнаружил небольшую ранку над правым виском.

Выходит, его дважды задело?

Где-то в здании должны быть туалеты, подумал он. И кухня. Там можно найти воду, а если повезет, даже аптечку. Попозже, когда снаружи станет тихо, он выберется отсюда и отправится на поиски.

А пока свернется клубком на полу и поспит.

Но заснуть надолго Россу не удалось. Через десять минут он проснулся оттого, что что-то ползло у него по лицу.

Глава 4

Июль 2009 года

«Неужели здесь я и умру? Один, в темноте, с крысами?»

Россу снилась вода. Много воды. И еда – самая простая: яичница, яблочный пирог, жареная картошка, бургеры с сыром, щедро политые кетчупом.

Проснулся он в полной темноте. Телефон разрядился – остались только часы с подсветкой. Росс дрожал и чувствовал, что у него поднимается температура.

В этот миг он вспомнил о брате.

Росс часто вспоминал о Рикки, и воспоминания эти всегда были окрашены сожалением и чувством вины. Вскоре после гибели брата он столкнулся как-то случайно с его старым школьным другом, Джимом Бэнтингом. Тот рассказал: Рикки знал, что Росс его не любит, и никогда не понимал, почему.

Здесь, во тьме, среди крыс, наедине со своими мыслями, Росс снова и снова мысленно возвращался к брату – и с горечью думал о том, как был к нему несправедлив. Думал и о теле Бена Хейнса, гниющем на жаре там, наверху. Пройди пуля чуть иначе – и на его месте оказался бы Росс. А может, сделай он что-то другое – и смог бы спасти Бена?

Прошлой ночью Росс поднялся по лестнице, осторожно приоткрыл дверь – и услышал снаружи чужую речь. В панике он бросился обратно, забыв запереть за собой засов. В горле было сухо, как в пустыне, губы слиплись, язык казался чужим. Голова прошла, зато осмотрев в слабом свете часов рану на ноге, Росс обнаружил там гной. Началось заражение. Если быстро не обработать рану, он умрет от сепсиса, здесь, в темноте, один. Необходимо промыть рану и чем-нибудь перевязать – и как можно скорее.

Вдруг острая боль пронзила правую руку. Росс открыл глаза – и увидел два красных глаза в темноте.

Крыса. Его укусила крыса!

– Убирайся! – рявкнул он и, пошатываясь, встал. Правая нога горела огнем. – Пошла вон!

В этот миг наверху послышался шум.

Шаги.

Росс застыл на месте.

Черт! Он слишком громко закричал – и выдал себя!

Шаги приближались. Медленные, осторожные. Вниз по лестнице. Ступень. Еще ступень.

Все ближе к нему.

Шаг. Еще шаг.

Все ближе.

Росс распластался, прижавшись к стене.

Еще ближе.

Шаг. Другой.

«Думай, думай! – говорил себе Росс. – Ублюдок здесь один. Прыгнуть на него. Застать врасплох…»

Шаги все ближе.

Человек снаружи нерешительно потянул тяжелую дверь сейфа. С усилием открыл ее.

Росса трясло от страха.

Раздался голос – робкий детский голос:

– Эй!

Он снова нажал кнопку подсветки на часах – и увидел маленького мальчика. Мальчика в лохмотьях, с серыми от пыли волосами. Тот изумленно и испуганно смотрел на Росса.

– Привет, – сипло сказал Росс. – Все хорошо, не бойся.

– Англичанин?

– Угу.

– «Талибан» уйти. Уйти! – сообщил мальчик и, повернувшись, побежал по ступеням вверх.

Росс выждал несколько мгновений, размышляя: а вдруг это ловушка? Впрочем, честно говоря, ему было уже все равно. Пусть делают с ним, что хотят, лишь бы накормили и дали воды.

Снаружи было светло. Мальчик, размахивая руками, выбежал на улицу. Росс захромал за ним – пригибаясь, стараясь держаться в тени, огибая столы и иногда на них натыкаясь. Добравшись до дверного проема, выглянул наружу.

Все тела убрали. На ярком солнце чернела пятнами запекшаяся кровь. Впервые на памяти Росса вокруг стояла почти полная тишина. Но мгновение спустя раздался рокот мотора и металлическое лязганье. На площадь выкатился танк. «Челленджер-2», узнал его Росс. Одна из немногих приличных машин на вооружении британской армии.

Хромая, размахивая белым носовым платком, Росс бросился к нему.

Танк остановился перед ним. Люк открылся, оттуда высунулась голова в шлеме.

– Подвезти, приятель? – поинтересовался танкист с неподражаемым выговором кокни.