Абсолютный холод
Шрифт:
– Если ты намекаешь на мою дружбу с Ильиной, то мы знакомы с ней тысячу лет. И я в ней уверена, как в самой себе.
– Так уж «уверена»?
– Мы через многое вместе прошли. Я знаю, что она, случись что, всегда подставит плечо. Как и Ларс. Для наших суровых мест это очень важно… А вот тебя, Андреас, я знаю совсем плохо.
– Ты не понимаешь, Мэрит. Русские – это проблема!
– Неужели? Ты еще скажи, что они поедают живьем норвежских младенцев.
– Не надо говорить со мной как с идиотом. Ты ведь понимаешь, что речь идет о другом…
– Нет, не понимаю. Я знакома со многими из них. Люди как люди.
– Они опасные существа! Уж мне-то можешь верить… я знаю их получше тебя. От этих русских всегда можно ждать каких-нибудь пакостей. Ты же сама не так давно обнаружила в каньоне возле своей дачи убитого этими негодяями полярного медведя…
– Мы там с Ларсом еще кое-что видели… След от скутера, например. У русских, насколько я в курсе, снегохода не было.
– Какой такой след? Ну-ка, выкладывай!
– Я сказала ровно то, что хотела сказать.
– Давай, давай колись! Что вы там с Ларсом необычного увидели, в том каньоне, где нашли останки русского и труп убитого ими медведя?
– А с какой стати я должна тебе это рассказывать? – холодно произнесла Ругстад. – Насколько я знаю с твоих же слов, ты работаешь не в Министерстве юстиции и не в полиции. Ты работаешь в какой-то неправительственной исследовательской организации. Поэтому я не обязана отвечать на твои вопросы. Все, заканчиваем этот разговор, Андреас Хёугли! Нам с Ларсом пора возвращаться в Лонгйир.
– Минутку, Мэрит! Мы еще не договорили…
Ларс выбрался из сиденья своего снегохода и встал между Ругстад и почти таким же рослым парнем, как и он сам.
– Тебе же сказали, Хёугли!
– Отвали, Торенсен, – процедил Андреас. – И не зли меня… Иначе будут проблемы.
– Я тебя не боюсь, – спокойно сказал «викинг». – Проваливай, тебя твои дружки уже заждались!
Пара снегоходов – тот, которым управляла Мэрит, шел головным – сорвалась с места и, набирая скорость, помчала по накатанной трассе в направлении Адвентфьорда. Андреас Хёугли проводил их долгим взглядом.
Вскоре он присоединился к тем троим, что ожидали его возле островка-скалы. Небольшой караван снегоходов миновал троицу лыжников, двух мужчин и девушку, следовавших вдоль трассы к известному лишь им пункту. Никаких приветствий. Никаких «хэй! хай!» и прочих проявлений показного дружелюбия. Проехали их группу молча, лишь мощные движки сотрясали белесые просторы своим слитным гулом…
Спустя какое-то время вездеходы свернули в узкий проход – по долине этой скованной льдом речушки можно проехать к фьорду. Здесь группа Хёугли разделилась. Двое его людей остались близ этого перекрестка. Ну а сам старший и один из его сотрудников, выбравшись на своих мощных и маневренных «Поларисах» на покрытый снегом и мелкими, напоминающими речную рябь, застругами простор бухты, взяли курс на норд-ост, в сторону скрытого от взгляда мутно-серой дымкой берега Нордфьорда…
Без четверти семь вечером Ильина и ее спутники встали биваком на берегу небольшой подковообразной бухты. Заметно смеркалось. Из-за низкой облачности и некоего подобия тумана видимость стала совсем уж неважной. Жаль. При хорошем освещении эта бухточка с расположенными вытянутым полудужием скалистыми уступами-ступенями здорово напоминает греческий амфитеатр…
– Эх, вы б на пару недель позже приехали! – сказала Ильина, когда они принялись снимать поклажу с саней. – А с такой видимостью, как сейчас, вы никаких местных красот не разглядите.
– Зато с нами в группе самая красивая девушка на всем архипелаге!
– Вы мне льстите, – рассмеялась Ильина. – Скажите спасибо, что инструктор поднял вас на два часа раньше. А то приди мы сюда в восемь вечера, как у вас запланировано было изначально, то шарились бы вслепую! И наверняка проскочили бы поворот…
– С таким командиром? – подал реплику Трофимов. – Никогда!.. Вы же тут каждый кустик, каждый камешек знаете… как обстановку в своей квартире.
– Спасибо за комплимент. Уточню только, что с кустиками и прочей растительностью здесь напряг. Не растет даже летом. Так, травка да ягель, да мхи на скалах и в долинах… Кстати, раз уж зашла речь о «кустиках». Помните, о чем вам говорили в офисе сиссельмана и о чем также и я вас просила, друзья. Ведем себя аккуратно, цивилизованно. Не гадим… пардон, не мусорим! Пришли на чистое место – и уйдем, оставив после себя чистоту и порядок. Так, как будто нас тут и не было. О’кей?
– Конечно, королева! Не волнуйтесь: все вокруг останется чистым и девственным.
– Вот и хорошо… Не слишком ли близко к бухте мы собираемся расположиться? – под нос произнесла Ильина. – К нам оттуда может какой-нибудь гость пожаловать…
– Зверь, в смысле? – переспросил Трофимов (оказывается, он расслышал ее реплику). – Не извольте беспокоиться. Саныч знает одно древнее заклинание, известное ему от предков-поморов.
– Какое?
– А он это не разглашает. Секрет. Но еще такого не было, чтобы какой-нибудь ошкуй преодолел ту магическую стену, которую умеет возводить вокруг ночного бивака наш старший товарищ… Королева, давайте я поставлю ваш шатер!
– Вот еще! Сама справлюсь… не безрукая.
На этот раз она управилась с палаткой едва ли не в рекордное для себя время. И десяти минут не прошло, как «двушка» уже стояла на небольшой площадке. Впрочем, мужчины поставили свою «полубочку» все равно чуть раньше, чем Ильина управилась с «Нордвеем».
Место в принципе для ночевки неплохое. С одной стороны – северной – обе расположенные чуть ли не впритык палатки прикрывает от дующего с фьорда низового ветра скальный выступ. С противоположной стороны еще один выступ – язык морены, похожий на светло-зеленоватую океанскую волну. По правую руку, если пройти еще шагов пятьдесят по фирну чуть под горку – скалистый распадок и долина того ручья – или речушки, – по которому они сюда вышли. Слева, тоже шагах, наверное, в полусотне или даже меньше, низкий, сливающийся визуально с заснеженной поверхностью фьордика, берег этой совсем небольшой безымянной бухты…
Ильина, включив фонарь у себя в «избушке», сняла прорезиненные сапоги с меховым слоем внутри, с агрессивной подошвой – в таких и по льду ходить не скользко и крепления лыж нормально держат. Она уже хотела было поставить на грелку котелок с набранным ею неподалеку снегом, как вдруг у входа раздалось покашливание:
– Ну и кто там? – крикнула Ильина. – Кто это топчется вокруг моей избушки? Медведь?
– Нет, королева, это один из ваших подданных, – донесся снаружи голос Трофимова. – Вы, пожалуйста, не затевайтесь с ужином.