Achtung! Manager in der Luft!
Шрифт:
— Сам-то спал?
— Было немного. Готов? Пошли завтракать.
После завтрака — в штаб, там невыспавшийся и очень недовольный Рудаков поставил задачу.
— Высоту облачности намерили 400–800 метров. Локатор до Тихвина не достает толком. В Пикалево возвышенность, все, что за ним — не может быть просмотрено на малых высотах. На связи только 7-я армия, но у них сведений от командующего нет. Старое командование отстранено, временно армию принял генерал-полковник Мерецков. Вот его и нужно найти. Предположительное место: вот в этом районе.
— Это же задание нам не по зубам! Оно — для У-2.
— Виктор, это ты мне говоришь? — ответил Рудаков. — Подтянули мы туда У-2, но их действия зависят
Мысленно мы всех послали к черту, а Хохлов сделал это вслух. Лететь тут совсем ничего, максимум 15 минут, а там убирай газ, выпускай щитки и нарезай круги, при условии того, что двое суток назад тот же Мерецков передал, что противник быстро продвигается в сторону Вологды. А наши аэродромы стоят у него на дороге. «От винта!». Идем тремя парами, но искать будем только мы, две пары снижать скорость не будут. Будут нарезать круги над нами. Все взяли ракеты, оружие почти бесполезное, но шугнуть и сигнал подать можно. Идем над железной и условно шоссейной дорогами. Насчитали восемь воинских составов, следующих от фронта, с живой силой, в том числе. Как в гражданскую войну, люди ехали даже на крышах. Ничего, в Ефимовской их развернут обратно. Два, правда, его уже проскочило, их будут тормозить в Подборовье. Подходим к Чудцам, там железную дорогу пересекает дважды шоссе, уходящее на юг. Как раз в ту сторону, куда нужно немцам. Но машины и беженцы — наши! Немцев нет. В Сельцах и Пикалево — наши. И тут появляются «черточки», чуть справа.
— Самвань! Четыре, пять справа на час, один — толстый, уходят вниз!
— Принял, атакую! — ответил Самсон Иваныч. — Похоже свои, «ишаки» и два ЛаГГа сопровождают «Лидку».
— Разворачивай их обратно, приказ Ставки! Не подчинится — сбивай! — раздался голос Рудакова.
— Может там уже танки? В Большом Дворе.
— Развернуть гадов! Как поняли?
— Принял, разворачиваю! — это опять Андреев. Бьет предупредительными, открыл фонарь и подал сигнал: «Вернуться на аэродром»! На связь ни одного было не вызвать, понятно, что специально отключили. А у нас «гвардейские значки» на бортах, так что, не перепутают! Такой полк всего один на всю страну! Подчинились.
Я сбросил вымпел в район СКП, с тем, что вовнутрь положил Рудаков. Танков на аэродроме не было, противника я еще не обнаружил. Но к обороне аэродрома никто не готовится, снимают зенитки, возле них стоят грузовики. Прошелся из «ШКАСов» предупредительным. И красную ракету, запрещающую действия. Радиостанцию они уже свернули! В общем — паника! «Немцы прорвались!» И резкий контраст! Паголда — это просто площадка подскока, там бойцы в окопах, орудия в капонирах, а немцы обнаружились в пяти километрах от них. Перед площадкой — шесть сгоревших танков и несколько бронетранспортеров. Они их атаковали, их немножечко пожгли, и они отошли. Обходят, но за Тихвинкой. Подходят к Астрачам. Доложился и отвернул. Нам севернее, к Сароже, там самолеты ВВС 7-й базируются. Даже вышли на связь.
— 9-9-9 (Отставить прямой текст!) 8+1! — (называю кодовую таблицу) и по ней передал сообщение о том, что ищу первого-первого. Придется возвращаться: деревня Бор, командующий там. Уж лучше бы он на связи сидел, но жираф — большой, ему — видней. Сарожа передала, что у них нет топлива, обеспечить вылеты нет возможности. Имеют только Н/З на случай перелета. Связи с Лодейным Полем почему-то нет. Все, бросаем еще два вымпела справа и слева от деревни, где видны скопления людей в форме. Через несколько минут из леска, который ближе к Сароже, выскочило несколько автомашин, которых сопроводили до аэродрома. Хоть что-то сумели сделать. И тут же появилась четверка «мессеров», и пришлось вступить в бой над Бором. Нормально! Мы их зажали, нас было больше, и топливо уже частично выработали. Многое не удалось, облачность,
[1] Бред, находящийся в интернете, про 60-ю танковую дивизию можете не читать, «иксперд» не нашел станцию Клинцы в 12-ти километрах от места развертывания дивизии, и «отправил» ее в Крестцы, под Новгород, в 154-х километрах по прямой. Но и 14-ти километров хватило, чтобы бравый кавалерист г-м Попов потерял с ней связь. Он еще раз повторил тоже самое под Воронежем, был с треском снят и отправлен в тыл, в УАБТЦ.
Прошли дальше над линией железной дороги, обнаружили еще части РККА и места их соприкосновения с противником. Над самой Будогощью развернулись и вернулись на свой аэродром. Кассеты сняты, доложились Рудакову прямо у машин и направились в столовую, но меня и Хохлова отозвали в сторону трое незнакомых военных в белых, а не серых, ушанках и таких же полушубках. Зима была ранней. Кстати, большинство красноармейцев зимнего обмундирования почему-то не получило. Не здесь, там, у Тихвина.
— Капитан ГБ Никонов, 3-й отдел Северо-Западного фронта. Вы проводили разведку в районе Тихвина?
— Майор Хохлов, комэск-один 67-го гвардейского. Да, мы. Ведущий — он, ведомый — я.
— Лейтенант Суворов, старший летчик эскадрильи.
— Вы не могли бы ответить нам на некоторые вопросы? — Хохлов не нашелся, чем возразить, посмотрел на меня.
— Я бы предпочел вначале пообедать и дождаться получения фотоматериалов, а после этого отвечать на ваши вопросы.
— Вы настолько голодны?
— Нет, просто после просмотра у вас будут совершенно другие вопросы. Это я вам обещаю.
Но, питались мы в разных столовых, их талоны котируются по другой норме. После этого, зайдя в фотолабораторию, забрали фотоснимки и двинулись в секретный отдел для их расшифровки. «Гости» прошли с нами, и «попросили» иных присутствующих, в том числе, начальника разведки полка, некоторое время погулять. Отдавать им в руки снимки я не рвался, сидел и обводил объекты, и писал «легенду», ни слова не говоря. Тем же самым занимался Дима. Он хоть теперь и майор, и большая шишка, но отношения у нас остались прежними: на служебный язык мы переходим редко и только в официальной обстановке. Закончив первый снимок, прежде, чем передать его в руки капитана ГБ, я спросил его:
— А чем вызван такой интерес к результатам разведки со стороны такого уважаемого органа соседнего фронта? — удостоверения они предъявили, когда представлялись. Наш Спиридонов подтвердил их полномочия и сам присутствует на этом действе. Как всегда, перед ним лежит бумага, в руке карандаш. Работа у него такая. Двое из «ГэБят», помладше званиями, тоже обнажили свое оружие и застрочили карандашами, изображая какие-то значки. Капитан улыбнулся:
— Да вот, не повезло быть ближайшей инстанцией от места вашего расположения. Распоряжение пришло из Москвы и Ленинграда, там очень интересуются результатами.
— Смотрите, это место, это время, это номер объекта, а это расшифровка данных. Первичная. А я займусь следующим, их 12-ть, только у меня. Там еще девять.
Закончив, записал выводы: город взят примерно батальоном пехоты противника, с шестью легкими танками и 28 бронетранспортерами. В соседних гарнизонах — следы полной паники, ведут боевые действия на восточной окраине района три подразделения до батальона величиной, в основном меньше, на юго-западе части танковой и стрелковой дивизий, которые пытаются отойти к городу, то есть прекратили выполнение приказа взять Будогощь. Их ответ на запрос: получен приказ на отход 08.11.41 в 20.00. Передал бумаги капитану. Тот чесал лоб, читая расшифровки.