Ацтеки. Воинственные подданные Монтесумы
Шрифт:
Попутно можно заметить, что эта дворцовая драма была одной из отдаленных причин падения мексиканской империи, так как смерть наследника Несауальпилли при таких обстоятельствах привела к тому, что право наследования трона Тецкоко подверглось яростному оспариванию со стороны нескольких его единокровных братьев, и один из них, Иштлильшочитль, перешел на сторону испанцев вместе со своими сподвижниками и армией.
Эту «первую леди Тулы», которая, видимо, помимо своей воли явилась причиной трагической смерти Уэшоцинкацина, можно рассматривать как законченный образ фаворитки мексиканского владыки. Хотя она была всего лишь дочерью человека, занимающегося коммерцией, она была в равной степени и образованна, и прекрасна: она могла соперничать с царем и высокопоставленными сановниками в знаниях и поэзии. У нее было нечто вроде личного двора, и она жила во дворце, построенном специально для нее, и «царь
Кажется, все эти жены, главные и второстепенные, имели большое количество детей, и полигамные семьи стали чрезвычайно многочисленны. У Несауальпилли было сто сорок четыре ребенка, одиннадцать из которых ему родила его главная жена. «Хроника Мешикайотль» приводит список из двадцати двух детей Ашайакатля, двадцати детей Ауицотля и девятнадцати детей Монтесумы. Сиуакоатль Тлакаэлельцин, занимавший высокий пост при Монтесуме I, сначала женился на знатной женщине из Амекамеки, от которой у него было пятеро детей, затем у него появились двенадцать второстепенных жен, каждая из которых родила ему либо сына, либо дочь. Но, как говорится далее в тексте, «другие мексиканцы говорят, что старший Тлакаэлельцин, Сиуакоатль, стал отцом восьмидесяти трех сыновей и дочерей».
Ясно, что только сановники и состоятельные люди могли выдержать расходы на такую семью. Даже будучи ограниченной высшим классом общества, полигамия ускоряла рост демографического развития и помогала компенсировать последствия частых войн. Много мужчин погибало на полях сражений, или они были принесены в жертву до того, как получали возможность жениться или, во всяком случае, завести много детей. В списках имен, которые можно найти в некоторых хрониках, пометки «убит в бою против Уэшоцинко» или «убит в бою при Атлицко» повторяются без конца, как печальный лейтмотив. Вдовы могли либо пожить в одиночестве, а затем вновь выйти замуж – часто бывало, что вдова выходила замуж за одного из рабов своего мужа и делала его управляющим, – либо стать еще одной женой одного из братьев погибшего.
Мужчина был непререкаемым главой семьи, и в семье царила явно патриархальная атмосфера. Он был обязан обращаться со всеми своими женами как с равными, но плохой муж иногда подвергал одну из них, особенно главную жену, всевозможным страданиям. Общественное мнение это весьма порицало. Мокиуицтли, правитель Тлателолько, женился на сестре мексиканского императора Ашайакатля, принцессе Чальчиуненецин. Но помимо того, что у нее было несвежее дыхание, она «была тощая, кожа да кости, и из-за этого ее муж никогда не хотел ее видеть. Он забрал все подарки, которые послал ей ее брат Ашайакатль, и отдал их своим другим женам. Принцесса Чальчиуненецин очень страдала: ей приходилось спать в углу у стены, рядом с метлатлем, и у нее был только грубый плащ, чтобы укрыться, да и тот рваный. Царь Мокиуицтли не спал с ней, он проводил ночи только со своими наложницами, очаровательными женщинами, так как благородная Чальчиуненецин была очень худа: никакого тела, а грудь – одни кости. Так что Мокиуицтли не любил ее и плохо обращался с ней. Все это стало известно, и император Ашайакатль пришел в ярость: именно по этой причине началась война между Мехико и Тлателолько. И можно сказать, Тлателолько погиб из-за наложниц».
И тем не менее не нужно думать, что мексиканка всегда была на второстепенных ролях. Хотя она и жила в обществе, в котором правили мужчины, она ни в коей мере не была порабощена настолько, насколько можно было подумать вначале. В былые времена верховная власть находилась в руках женщин, как, например, в Туле; и оказывается, что женщина по имени Иланкуэйтль была родоначальницей королевской власти в Мехико. По крайней мере, сначала королевская кровь текла в жилах женской ветви династии, и Иланкуэйтль принесла в Мехико кровь тольтекского рода из Кольуакана, позволив, таким образом, династии ацтеков претендовать на то, что она произошла от знаменитого рода Кецалькоатля.
В более поздний период есть пример того, что простолюдин самого скромного происхождения стал тлатоани одной из провинций благодаря его браку с дочерью императора Ицкоатля. Несомненно, со временем власть мужчин стала больше, и появилось все возрастающее стремление запереть женщину в четырех стенах дома. Но она сохраняла свою собственность и могла заниматься торговлей, доверяя свои товары странствующим торговцам, или другими делами, например быть жрицей, повитухой или целительницей, и быть в высокой степени независимой. Профессия ауианиме, к которой испанские составители хроник склонны относиться как к профессии проститутки, однако констатируя,
Некоторые обычаи выдают определенный антагонизм между полами, который выражался в том, что иногда мальчики и юноши нападали на женщин на улице, стукая их подушками и иногда получая от них больше, чем договаривались; а иногда девушки насмехались над неловкими молодыми воинами и едко их оскорбляли.
Во время празднеств месяца Уэй тосоцтли процессия девушек с раскрашенными лицами и украшенными перьями руками и ногами несла освященные початки кукурузы, и, если молодой человек отваживался что-либо им сказать, они оборачивались к нему с криками: «Вот это длинноволосое существо (то есть тот, кто еще не побывал в бою) заговорило. Но что же ты можешь сказать? Лучше пойди и соверши что-нибудь, чтобы тебе остригли шевелюру, волосатик. Или, может быть, ты на самом деле всего лишь женщина, как я?» Тогда молодые люди старались ответить им с напускной грубостью: «Иди и вымажь себе живот грязью. Иди и вываляйся в пыли». Но между собой приведенные в замешательство молодые люди говорили: «Слова женщин остры и жестоки; они ранят наши сердца. Пойдемте добровольцами на войну. Может быть, тогда, друзья, мы получим награду».
Старые женщины, которые уже пережили то время, когда они должны были слушаться своих мужей, или которые пережили своих мужей, имели большую свободу. Их очень уважали, и, подобно старикам, они могли время от времени пить октли. Вчитываясь в тексты, можно увидеть, как они спешат помочь своим дочерям или другим родственникам или неустанно посещают бесчисленные церемонии, в которых у них была своя роль. Они были матерями семейств и свахами и всегда находились там, где проходил семейный праздник, на котором они занимали свое место за столом и получали право выступать с длинными речами. В стране, в которой возраст сам по себе дает привилегии, старая женщина находится среди тех, чей совет спрашивают и выслушивают, даже если это люди из ее ближайшего окружения.
У мексиканки в течение ее жизни в роли жены и матери, то есть с двадцати до пятидесяти лет, было очень много забот. Возможно, царские фаворитки и могли позволить себе увлекаться поэзией, но обычная индианка, занятая детьми, приготовлением пищи, ткачеством и бесчисленными домашними обязанностями, имела мало свободного времени. В сельской местности она также работала на земле, и даже в городах она присматривала за домашней птицей.
Трудно сказать, часты ли были супружеские измены. Чрезвычайно суровые репрессии и частое упоминание в литературе казни прелюбодеев показывает, что общество видело в этом серьезную опасность и реагировало на это с жестокостью, в чем-то схожей с той, что была направлена против пьянства. Наказанием за оба проступка была смерть. Прелюбодеев убивали, размозжив им головы камнем; женщин, правда, сначала удушали. Даже высшие сановники не могли избежать этого наказания. Но хотя закон и был суров, он требовал, чтобы преступление было подкреплено исчерпывающими доказательствами, так что показания одного мужа не считались: для их подтверждения необходимы были беспристрастные свидетели, и убивший жену муж также подлежал смертной казни, даже если он застал ее на месте преступления.
Наверное, самый известный и драматичный пример супружеской измены в истории древнего Мехико также можно найти в хрониках королевского дома Тецкоко. Среди побочных жен царя Несауальпилли была дочь Ашайакатля, императора ацтеков. Принцесса, хотя она только что вышла из детского возраста, «была такой дьявольски порочной, что если она оказывалась одна в своих покоях, окруженная только своими слугами (в другом месте Иштлильшочитль пишет, что их было не менее двух тысяч), которые уважали ее, отдавая дань величию ее имени, то она предавалась тысяче сумасбродств. Доходило до того, что если она видела красивого и стройного молодого человека, чей внешний вид соответствовал ее вкусу и предпочтениям, она приказывала, чтобы его тайно привели к ней и он насладился ее прелестями. Удовлетворив свои желания, она приказывала его убить и сделать статую, похожую на него. Она наряжала эту статую в великолепные одежды и украшения из золота и драгоценных камней и повелевала поставить ее в комнате, в которой она обычно проводила время. Таких статуй было достаточно много, и они стояли почти вдоль всех стен. Когда царь нанес ей визит и спросил ее, для чего стоят тут эти статуи, она ответила, что это ее боги. Он поверил ей, зная, как религиозны были мексиканцы и как глубоко они привязаны к своим поддельным богам».