Ад на земле II
Шрифт:
Я во сне.
Я просто во сне. Я не могу контролировать происходящее.
Я сильно вздрогнула, когда Экейн заговорил:
– Я должен тебе кое-что сказать.
Солнце светило мне прямо в глаза, и я очень сильно щурилась.
Экейн не смотрел на меня, и казалось, его мысли были где-то далеко, но снисходительный тон голоса говорил о том, что он здесь, со мной.
– Можешь не притворяться, Аура. Я призвал тебя для нашего разговора, потому что я должен сказать тебе нечто важное.
– О чем ты? – я в смятении уставилась на него.
– Я хочу, чтобы ты не общалась с Адамом Россом, – приказным тоном сказал Экейн. – Ему нельзя доверять.
– Останови машину, маньяк!
Рэн снисходительно рассмеялся, бросив на меня взгляд:
– Тебе некуда идти. Все это – сон.
Я опешила. Это не нормально. Как он может говорить о том, что я сплю, когда я сплю? Словно… Экейн заманил меня в мой сон, чтобы поговорить.
Я посмотрела в окно.
– Какой сегодня день?
– Какой ты захочешь. Это может быть ночь.
На моих глазах день превратился в ночь, и Экейн медленно затормозил машину, посреди дороги. Теперь у него есть масса возможностей причинить мне боль. Я посмотрела вправо, влево, но ясно было, что на этой пустынной дороге нет ни машин, ни людей.
– Это мой сон, разве я не могу проснуться? – осторожно спросила я. Рэн не был похож на психопата, быстро выходящего из себя, даже напротив – он полностью контролировал себя, и от этого наоборот, страшнее. От таких людей, я считаю, можно ожидать чего угодно, потому что сложно предположить, о чем они думают.
– Нет, ты не можешь проснуться. Пока я не скажу то, что должен сказать, и пока ты не услышишь меня, ничего не получится, Аура. Пока ты не поймешь, о чем я говорю, ты будешь сидеть здесь.
– Я буду слышать тебя, но не слушать.
Рэн наверняка и не догадывался что, несмотря на то, что мой голос даже не дрогнул и звучит достаточно строго и мрачно, мое сердце огромными рывками подскакивает к горлу, и обрушивается вниз, заставляя незаметно содрогаться все тело.
Этот сон был странным; больше похожий на реальность, чем все то, что мне пришлось пережить за последнюю неделю, в психбольнице.
– Лучше не слушай то, что говорит Адам Росс, - посоветовал Экейн, пронзительно глядя на меня, своим мрачновато-угрюмым взглядом.
– Он не тот человек, которого ты должна слушать.
– Может быть, ты хочешь, чтобы я слушала тебя?
– Для начала да.
– Этого не будет. Ты действительно глупый, если думаешь, что, делая те вещи, которые ты делаешь, ты сможешь… заставить меня слушаться тебя.
– Я не хочу так поступать, особенно с тобой.
– Ну конечно, - я саркастично засмеялась.
– В отличие от Адама Росса.
Я сжала зубы. Я была очень зла. Тем, что Экейн указывает, кому мне следует доверять, тем, что он прикидывается моим другом, и тем, что он пытается настроить меня против Адама. Поэтому сдавленным от ярости голосом, я выдавила:
– Адам единственный человек, которому я могу доверять в этом мире. Все вы – кроме тебя, потому что тебе я не верила с самого начала - все вы люди, которым запрещено верить!
– Послушай, что я говорю.
– Ладно, говори, – безмятежно скрестила руки на груди. Внезапно его рука оказалась на моем затылке, пальцы легко сжали кожу, и по моему позвоночнику прошел ток. Экейн повернул мою голову к себе, и приблизил лицо:
– В тебе не должно быть столько злости, - прошептал он угрожающим тоном, и я ему тоже шепотом ответила:
– Тебя должны поселить в соседнюю палату со мной.
Он вздохнул. Я ощутила этот вздох на своем лице. Затем, пальцы Экейна опустились на мое плечо, все еще сжимая, но я не отодвинулась. Наши носы почти соприкасались, и я начала думать о вещах, о которых не должна. Несколько секунд я пыталась взять себя в руки, и только потом сказала:
– Да, Рэн. Если бы ты поселился в соседней палате, мы смогли бы видеться иногда в общей комнате. Мы с тобой могли бы делиться страхами. Я бы рассказала тебе о том, чего боюсь больше всего на свете, и ты тоже смог бы рассказать мне.
Его глаза изучали мои. Иногда они переключались на мои губы, и мне было любопытно, думает ли он о том, чтобы поцеловать меня. Я – да. Я даже сейчас нахожу его привлекательным. Это не нормально, но это и не должно быть нормальным, потому что я не нормальная. Да и он тоже.
– Ты хочешь меня поцеловать? – спросила я. Кажется, я уже спрашивала у него об этом.
– Я хочу, чтобы ты перестала общаться с Адамом Россом. Этому человеку верить нельзя. Нельзя было с самого начала. – Экейн вздохнул, отстраняясь от меня. – Я знаю о твоей настоящей матери.
Мое сердце пропустило удар.
Что он сказал?
Он говорит, что знает о моей маме. Он, конечно, имеет в виду мою настоящую маму, ту, которую нашел Адам.
Не успели мои мысли сложиться в логическую цепочку, как Экейн сказал:
– Я знаю, что ты вспомнила те редкие моменты поиска своей матери. Из-за нашей связи, ты начинаешь понемногу вспоминать, я так думаю. Мы с тобой искали ее. – Мое сердце колотилось все сильнее с каждым произнесенным словом. Экейн говорил через силу, словно заставлял себя: – И мы нашли ее.
Зачем он это говорит? Почему именно сейчас? И здесь?
Через минуту я поняла, когда Рэн произнес:
– Мы нашли ее в женском монастыре. Мертвой.
Я исступленно выдохнула.
Он снова лжет.
– Не могу поверить, что ты снова делаешь это. Что ты снова лжешь мне, после того, как доказывал, что тебе можно верить.
– Аура…
– НЕТ, ХВАТИТ! – громогласно остановила я.
– Не говори больше ни слова! Я знаю, что она жива! И она приедет, чтобы помочь мне выпутаться из ловушек, которые вы мне устроили!