Ад
Шрифт:
– Афродита Конфитюр! Получите, пожалуйста, ваш приговор!
– Усатый снова пригласил меня в комнату пыток.
– Опять бессмысленная безысходная драка?
– я кометой ворвалась в кабинет.
На стенах краснели пятна свежей крови.
Пол забрызган серыми мозгами и обильно залит кровью.
Шахматные фигуры валялись в листах из книги.
Члены комиссии при моём появлении задрожали.
Санта Клаус попытался выскочить в окно.
Женщина вовремя схватила его за
– Вы показали изумительный результат в метании шахмат!
– бесполое существо опустило руку с арбалетом.
Оно полагало, что я стала безопасной, как сдувшаяся надувная лодка.
– Мы назначаем вас шахматисткой.
С этого дня, часа и минуты вы усиленно занимаетесь шахматами по всем направлениям.
Изучаете теорию и практику древней бесполезной игры.
Шахматы - напрасная трата времени.
Вместе с эндшпилями, миттельшпилями, комбинациями и позиционной игрой вы тренируете руку.
Мы назначаем вас метательницей шахмат.
Не подведите, нас, Афродита Конфитюр.
Времена сейчас сложные, голодные!
Воспитанники нашего интерната работают в различных нетрадиционных направлениях.
Например, никто не посчитает Паулину Подиум с косичками опасной!
– Мне её косы поперек горла встали!
– я прошипела зло.
Вспомнила вчерашнюю петлю на своей шее.
– Превосходно! Великолепно!
– Санта Клаус пальцем зажимал дырку в щеке.
– На солидные мероприятия допускают только без оружия.
Охрана обыщет Паулину, не найдет в ней ничего опасного.
Но они не знают, что косы мадемуазель Подиум намного опаснее, чем снайперская винтовка!
– судья пососал сломанный палец.
– Персефона Холодец шикарно метает камни из ремня.
За несколько секунд она в зале торжественных приёмов снимет ремень.
Зарядит его кокосовым орехом и метнет.
– Санта Клаус закашлялся кровью.
Булькал, словно кипящий чайник.
– Мы развиваем природные таланты нищих воспитанников!
– женщина перехватила слово, как нож. Выдернула из волос пешку.
– Иногда даже не приходится рвать пупок.
Попадаются гении с рождения.
Джельсомино не обязательно тренироваться.
Она голосом разрушит любую стену.
Или, Барбара Винтельхальтер из Новаксити.
Она обладает редким природным даром собачьего лая.
Собаки приходят в восторг, когда Барбара лает на Луну.
К сожалению, мы полагаем этот дар ненужным.
– Ненужное лаянье? Я бы за него отдала умение швырять заточенные железные прутья!
– негодование на непонятливость судей вырвалось из меня.
– Вы никогда не убегали от стаи голодных псов под предводительством гориллы.
Если бы я умела лаять, как ваша Барбара, то не умирала бы от страха перед каждой собакой.
Я бы нашла общий язык со стаей.
Афродита - повелительница собак и обезьян!
– Забыла, что нахожусь в комнате допросов.
Гордо выпятила вперед куриную грудь.
– Вы всё сказали и показали, Афродита?
– женщина недовольно надула арбузные щёки.
– Идите и изучайте шахматы!
– Вы подготавливаете террористов и диверсантов?
Привозите в интернат нищих бродяжек, о которых никто не вспомнит.
Затем бросаете нас на смерть?
– Да ты с ума сошла, Афродита Конфитюр!
– Санта Клаус, женщина и существо превратились в трёхглавого дракона!
Они размахивали руками, как ножами.
Кричали, брызгали слюной, грозили пальцами.
– МЫ не воюем!
Мы не террористы, не солдаты и не шпионы!
Наша цель - Мир на планете Земля.
Мы несем доброе, красивое и вечное!
Не оскорбляй, пожалуйста, тех, кто желает Счастья!
Мы не любим, когда нас подозревают в гадостях!
Задушили бы тебя, расстреляли, повесили и утопили за ложь!
Но, высокие моральные качества не позволяют нам убить тебя!
– чуть не разорвали меня в ярости.
Я вышла из комнаты пыток задумчивая.
Убеждения членов избирательной комиссии удивили до скрипа мозгов.
Дело не вязалось со шпионской подготовкой.
– Приговорили к расстрелу?
– Константин неуклюже пошутил, когда я захлопнула за собой дверь.
– Вы так орали друг на друга, что ворона за окном умерла от разрыва сердца.
Валяется вверх чешуйчатыми лапками.
– Расстрел! Смерть! Надоела мне жестокость!
– выпучила глаза на Пуччини, словно у него рога выросли.
– Я осознала, что Миром правит Любовь!
– Нервный срыв! Перегрелась в кабинете!
Приложи в туалете к голове холодную фарфоровую раковину унитаза!
– Флорика потрогала мой вздувшийся лоб.
– Флорика Бубнова! Зайдите, пожалуйста, за решением судейской тройки!
– усатый дяденька перешел на "вы".
Под левым глазом у него разливался синяк.
Миротворцы по-доброму благодушно подрались.
– Афродита! Что они хотят услышать?
– Флорика поскользнулась на банановой кожуре.
Не удержала равновесие и ударилась лбом о стену.
– Не знаю, что нужно говорить.
Но дам совет, о чём нельзя упоминать!
Не касайся темы диверсантов и шпионов!
– я прошипела в спину подруге.
Возможно, благодаря моему совету, Флорика вышла быстро.
В пыточной камере не кричали о войне и мире.
Лишь с грохотом упала ваза и разбилась.