Адам Кодман, или Заговор близнецов
Шрифт:
Да и нам с Алонсо перепадало от славы шефа, особенно когда тот уезжал на многочисленные симпозиумы и семинары. С нами консультировались, на нас обращали внимание, мы принимали тесты у студентов. И студенток. Главное, мы могли располагать собой и не вздрагивать от поздних телефонных звонков. Именно в такие минуты я мог работать над диссертацией, не оглядываясь по сторонам.
Судя по всему, нас опять ожидала разлука с драгоценным шефом.
– Дорогой Гарри! Вот вам мой подарок. Извините, вчера до вас я не дозвонился.
Профессор протянул мне опутанную ленточками и цветной фольгой коробку, в которой оказалась трубка мобильной Моторолы.
– Профессор, спасибо, – начал было я, чувствуя себя почти счастливым, – но стоило ли…
– Стоило, стоило. Во-первых, вас вечно невозможно вызвонить, когда это необходимо.
Я повиновался.
– В будущий понедельник я лечу в Мадрид. Там я пробуду, самое меньшее, три недели. Кроме прочей текучки, у нас остается статья про Абеляра 9 , которую надо сдать через неделю. Во вторник, самое позднее, в среду, я жду от вас факс для правок. И, пожалуйста, не вылезьте за десять страниц…
9
Абеляр, Петр (ок. 1079–1142), французский философ и теолог-схоласт.
– Но Абеляром занимался Алонсо! – искренне возмутился я. – У меня и материалов нет…
– Материалы на моем столе. У Алонсо что-то с бабушкой. С какой-то из бабушек. Он улетел домой. Да и что за проблемы? Там все практически готово. Пересмотрите свежим глазом и отфаксуйте. Работы на два часа. Потом внесите правки и сдайте в срок. О чем тут говорить? Перестаньте капризничать.
– Профессор, я ничего не имею против родственных чувств Алонсо, но это третья статья с начала года, которую я пишу за него. У меня своей работы навалом…
– Пишу статьи, Гарри, я. А не вы или Алонсо. Вы мне помогаете. И очень хорошо, что вы помогаете больше, чем Родригес. Ведь вы у нас юное дарование. Вам и карты в руки.
– Ничего себе юное! Мне вчера исполнилось тридцать пять. А Родригесу, между прочим, нет и тридцати…
– Не кокетничайте, Гарри. Вы выглядите значительно моложе.
Я смирился, тем более что никаких встречных предложений у меня не было. Статью надо было сдавать, и кроме меня сдавать ее было некому.
– Да, вот еще, – словно вспоминая что-то малозначительное, продолжал Янсен. – Меня пригласили консультировать мюзикл на Бродвее. Ничего сложного. Надо поприсутствовать на нескольких репетициях и высказать свое «фэ». Свяжитесь с ними и отфаксуйте мне предложения. Они решили сделать спектакль к семисотлетнему юбилею событий, описанных в «Божественной комедии» 10 . Причем, ставят они пока только «Ад». Не работа, а сплошное удовольствие. Треть гонорара ваша. Это примерно десять тысяч. Каково?
10
Принято считать, что путешествие Данте начинается утром Страстной пятницы, 8 апреля 1300 года.
– Хорошие деньги, – согласился я, – а если они будут глупости ставить?
Янсен задумался. Или мне это показалось.
– Глупости? Что вы имеете в виду? Ах, ну да. Начнут настаивать на том, что сценическая правда и историческая правда не одно и то же, а спектакль – продукт режиссерской фантазии? Посылайте их к черту. Или подальше. В афише – я консультант. И не хочу, что бы надо мной смеялись коллеги. Будьте принципиальны, но вежливы. Деньги хорошие. Потяните время, поморочьте им голову. Вернусь – разберемся.
Я, конечно, понимал, что ни в чем мы не разберемся, даже когда профессор вернется. Весь этот хлам придется вывозить мне. Но десять тысяч на дороге не валяются. И это всего за пару репетиций. Кроме того, Данте был моей темой, и никаких трудностей в этом смысле не предвиделось. Я сделал задумчивый вид и через десять секунд утвердительно кивнул.
– О’кей. Что будете пить?
– Водку, профессор.
Ярви Янсен устал принимать решения за других. Он вообще устал принимать решения. Ему хватало проблем со вторым Лионским Вселенским Собором 11 . Тему на него взвалил дополнительной нагрузкой деканат, не сумевший отбиться от заказа какого-то экуменического центра. И период был не его, и тема, честно говоря, так себе.
11
Второй Вселенский Лионский Собор (1274 г.) известен в первую очередь тем, что на нем впервые за почти 500 лет после Второго Никейского Собора (787г.) была произведена попытка объединить римское и византийское христианство в единую церковь. Попытка не удалась. Восточные христиане до сих пор не признают Второй Лионский Собор, равно как и все другие, прошедшие после Второго Никейского, положившего официальный раскол Церкви.
– Ну, объясните мне вы, выходец из страны ортодоксии, какого рожна не хватало вашим адептам? Что им было делить с Римским престолом? – Янсен теребил свою жидкую шевелюру без особого возбуждения.
Мы сидели в уютных креслах и пили вкусный алкоголь. Зная склонность профессора к риторическим вопросам, я не реагировал.
– Нет, ну какого черта? Теперь полная сумятица. Этот собор признаем, тот не признаем… Хасиды же ваши в доктрине ничего не меняли 12 . Хотя могли бы. Уж там раздолье! А ведь не стали. Спрятались в свою ракушку и почивают в ней доныне.
12
Хасиды – религиозное мистическое учение, основанное в середине XVIII века Исраэлем Бен Елиезером из Меджибоша (1700–1760). Очень быстро распространилось в Центральной Украине и проникло в Европу. Бен Елиезер, которого еще называли Баал Шем Товом, учил постигать тайны каббалы изучая язык птиц, животных, деревьев, камней и звезд. Такой подход и аскеза последователей хасидизма дают повод для сравнения Баал Шем Това со святым Франциском Ассизским. До появления хасидизма еврейской мысли был присущ рационализм и приверженность букве религиозного закона, хотя черты хасидского учения можно проследить с очень давних времен, поскольку элементы мистицизма можно найти в иудаизме уже в позднебиблейский период.
– Территории… – лениво буркнул я, понимая, что моя часть диалога уменьшается с каждой выпитой рюмкой.
– Бросьте вы! Территория! Еще скажите «власть». Для территорий вам нужен был Ислам. Вот уж где и тенденция к оседлости и неприкасаемость собственности. Нет. Дело в другом. Никакой политикой это объяснить невозможно. Православные, хасиды, греко-католики… Даже Лангедок 13 меркнет. Ваша Украина позволила себе то, чего не смог позволить никто. Просто какой-то разгул вседозволенности.
13
Лангедок – провинция на юге Франции с центром в г. Тулузе. В XIII веке из Лангедока стала распространяться катарская ересь, давшая повод Альбигойским войнам.
– Контроля мало. Придумывай что хочешь…
– Так и придумывали бы! Ведь ни единой сколько-нибудь заметной мысли. А почва-то какая! Зависть берет. В течение шести столетий ни одного мирного года. Впрочем, нет. Вру. Десятка три лет наберется. – Профессор жадно отхлебнул из стакана. – Вам бы Платонов да Абеляров рожать через год. А ведь никого!
– Все уехали в Европу, – пошутил я.
– Ну и где они в Европе? – профессор понял шутку, но поддержать ее отказался.
– Не сохранились, – ляпнул я, чтобы отвязаться.
– Не сохранились, – передразнил меня шеф. – Да нечему было сохраняться. Вот в будущем году мы непременно отправимся с вами в Киев. Я просто заболел вашей страной. Такие возможности и полное отсутствие результата! И не говорите мне про Ойкумену. У вас просто мозги навыворот. Ладно, мы, варяги… – Тут Ярве Янсен поперхнулся выпивкой и закашлялся. – Слышали, кстати, последний шедевр Хейердала? Протоукраинцы – прямые предки викингов! Будто они сперва завоевали Украину, потом Скандинавию и потом вернулись назад. У кого они отвоевывали Украину первый раз ему не известно. Скорее всего, ни у кого, потому, что это было так давно, что найти тогда противника было труднее, чем его победить. Совсем старик в маразм впал. Если я доживу до подобных открытий, пристрелите меня.