Адаптация

Шолох Юлия

самое ненавистное – ждать.

Глава 9. Торги

Ночь прошла безобразно – диванчик, на котором мне пришлось ночевать, не позволял вы-

тянуться в полный рост, а когда мне надоело мучиться и я стянула одеяло и улеглась на полу,

гудронка так взволновалась моей неприличной в их среде (как оказалось) выходкой, что под-

скочила и заявила, что простоит всю ночь столбом, если я немедленно не поднимусь с пола.

Не скажу, что эта угроза меня напугала, по мне, так пусть бы себе стояла, сколько влезет, но

она ведь ещ и хныкала вс время, сопела и шмыгала носом, так что пришлось сдаться и вер-

нуться на диван. В результате к утру я чувствовала себя так, будто меня переправляли из пун-

кта А в пункт Б, запаковав в крошечную посылку.

Утром тоже не произошло ничего, прибавляющего оптимизма. Завтрак был вкусным, но

нас опять не выпустили даже пройтись по коридору, правда, отвели в кабину чистки, где я, на-

конец, вымылась, а одежде вернули первозданный вид. Потом я долго расчесывалась, сделала

хвост и стала бродить по каюте в поисках какого-нибудь интересного занятия, потому что ещ

немного, и я начну сходить с ума.

Гудронка после вчерашнего тоже выглядела не очень-то радостно и беспрестанно зудела

о том, что ей не повезло и теперь вместо того, чтобы веселиться, она скучает. Тоже мне, уди-

вила!

Потом е забрали на переговоры с родственниками, но вернули так быстро, что я даже пе-

редохнуть не успела. Злодей вернул е самолично, но в этот раз не стал улыбаться или расто-

чать комплименты, а свирепо взглянул в мою сторону и захлопнул дверь. Как ему удалось

создать такой эффект, учитывая, что двери съезжались автоматически, я не поняла.

Гудронка с мрачным видом запустила клубящийся туман, вывернула настройки так, что-

бы стелился только сине-черный с проблесками серебряного и, сжав губы, уселась ко мне спи-

ной.

– Что произошло? – немедленно спросила я. Тоже мне, страдалица, я, между прочим, зна-

ете ли, тоже не особо развлекаюсь.

– Не знаю я, но переговоры сорвались!

– Почему?

– Это просто возмутительно! – разошлась Хиромэ. – Толком никто не изволил объяснить,

отчего вдруг разговоры со стороны моих родственников прервались! Но я услышала случай-

но… что тут замешаны кисейцы.

Произнеся это, она мигом оживилась и даже на секунду приподнялась в кресле, а потом

упала обратно.

– Вроде бы они летят меня спасать! Говорят, та команда, которая играла вместе с нашей.

Видимо, они заметили меня на игре и один из кисейцев в меня влюбился. Да, так бывает в Со-

юзе, у кисейцев даже чаще остальных рас. Вот, кстати, я только что я вспомнила одну кисей-

скую известную сказку, где принцесса украдкой сбежала в лес и встретила там незнакомое су-

щество. Это был жуткий зверь в шкуре, раскрашенной полосами, и с клыками. Но она не ис-

пугалась, а наоборот, полюбила это существо так сильно, что оно под воздействием е неуга-

симой любви превратилось в человека и женилось на ней. Вот как это было!

Я сжала губы.

Да уж, сомнительная какая-то сказочка, прямо скажем. Мрачноватая. По крайней мере,

лично у меня особого восторга не вызывает. Хотя допускаю, причина в том, что услышала я е

из уст гудронки и наверняка в искаженном виде, а кисейцы рассказывают иначе, так, что зас-

лушаешься. И обязательно напевно, будто песню поют.

Даже захотелось послушать. Интересно, Парфен стал бы рассказывать мне сказки, если

бы я попросила? В голову никогда не приходило просить у молодого человека о таких экзо-

тических услугах, хотя я обожаю сказки. Но попросить об этом… А вот в случае Парфена сов-

сем не стыдно просить. Почему-то я совершенно уверена, что он не просто поймт, а и согла-

сится. Что это должно быть очень уютно – сидеть у него на коленях и слушать его голос. По-

чему-то кажется, кисейцы любят рассказывать истории, особенно о свом народе.

Я резко вдохнула и выдохнула. Хватит! Мало мне одной изводящей темы вроде возвра-

щения на Землю к родителям, так чего мелочиться, давай найдм себе ещ и вторую! А то не-

чем заняться в свободное от страданий по первому поводу время, верно?

Гудронка тем временем подхватила мой вдох, а на выдохе слегка ахнула и произнесла:

– Интересно, какой он?

– Он…

Я уже было открыла рот, чтобы рассказать, какой он замечательный, но резко опомни-

лась.

– Кто он?

– Ну он, тот кисеец, который в меня без памяти влюбился, раз уж полетел меня выручать

из плена. Когда мы познакомимся, он наверняка опустится передо мной на колени. У кисей-

цев это приравнивается к признанию в любви. Я прямо вижу…

Тут она не поленилась прерваться, потянуться рукой к панели настроек и пустить по по-

толку и стенам туман нежного розового цвета. Мне сразу показалось, что я погрузилась в зе-

фир, пахнущий однозначно клубникой, ну или на худой конец, ванилью.

Гудронка мечтала.

– Я вижу, как он смотрит на меня сверху вниз, а он обязательно будет высоким и силь-

ным… а потом медленно опускается на колени и застывает… и тогда сверху смотрю я. Он бу-

дет осторожно держать меня за руки и шептать признания на свом языке, те, которые говорят