Адаптация
Шрифт:
который таскал мешок с гудронкой, но они так похожи, что точно не скажу, бросил на меня
суровый взгляд и я пошла собираться. Вернее, вернулась в каюту, уселась на диванчик, сло-
жив на коленях руки и стала думать о хорошем. Не думать же о текущем моменте, верно? А то
вдруг Злодей намеревается продать меня в рабство прямо здесь и сейчас? Такой момент за-
поминать точно не стоит.
Нет… Вспомним лучше самые счастливые дни своей жизни. Выпускной, когда
дела в своем бежевом платье как участница конкурса красоты (пусть даже все мы так выгля-
дели). День, когда я выяснила, что вс-таки поступила в институт, потому что до жути боялась
провалиться и что родители узнают. Тот первый раз, когда осталась наедине с Сержкой, ко-
торый, между прочим, клятвенно обещал на мне жениться. Не женился, что к лучшему, да и
вечер был не сказать, чтобы особо счастливым. Запоминающимся, это да. Я тогда жутко пе-
реживала, как вс пройдт, и вс прошло совсем не так, как хотелось, хотя вряд ли стоило ори-
ентироваться на кино и романы.
А кажется, это было совсем в другой жизни с другой девушкой, наивной и счастливой,
чем-то напоминающей нынешнюю гудронку. Я ведь тоже считала, что меня любят так сильно,
что горы свернут. И это тоже был некто мифический и неопределнный и, как ни печально, в
действительности не существующий. С Сережкой у нас не срослось, к тому времени, когда мы
расстались, я сама уже радовалась, что вс позади.
И теперь ещ радовалась тому, что кроме семьи, на Земле не осталось других действи-
тельно близких людей, без которых жизнь превращается в существование. Хотя я вс равно
умудряюсь страдать, правда, по тому, кто гораздо ближе.
Так и прошли мои последние минуты на корабле вольнодумцев.
Вскоре мы вылетели на катере к виднеющейся поблизости красноватой планете, и Хи-
ромэ зачем-то полетела вместе с нами.
Не знаю, куда мы направлялись, но Злодей снова улыбался и излучал оптимизм. И снова
изобразил на свом лбу жирное красное пятно. Видимо, вс шло по плану.
Всего в катере расположилось несколько человек: я, гудронка, Злодей, громила – одна
штука, два более субтильных на его фоне вольнодумца и одна девушка постарше меня по име-
ни Мази, с равнодушным лицом, как будто прибитым доской – настолько у не были плоские
губы и маленький приплюснутый нос. Однако она была симпатичной, отметила я машиналь-
но, потому что постоянно отслеживала соседство симпатичных девиц. Не знаю, то ли в виде
потенциальных конкуренток, то ли потенциальных подруг, но в любом случае приятную на-
ружностью девицу в свом окружении я не могла не отметить. На меня она, кстати, внимания
не обращала, зато часто зевала и хмурилась.
Присутствие женщин успокаивает, но вот беда – когда катер приземлился, из него вышли
всего двое – я и Злодей. Потом ещ минут пятнадцать он вз меня куда-то на мотоцикле, вы-
веденном из катера, до тех пор, пока мы не оказались у города, построенного, или скорее вы-
рытого в невысокой жлтой горе. Гора походила на кусок сыра, изъеденного мышами, потому
что постройки смотрелись крайне неаккуратно, как и жители. Этакие нелепые нагромождения
из глины жлто-бежевой цвета, между которыми бродят покрытые пылью дикари.
Остановившись за границей города, обозначенной хлипким заборчиком из камней, Зло-
дей дождался пока к нам подойдет парочка местных мужчин – огромные, замотанные от груди
до колен то ли в ткань, то ли в тонкий мех, с грубыми лицами, на которых вперед выступали
толстые губы и подбородок, а глаза, наоборот, прятались под широкими дугами бровей.
Злодей убрал руки, отпустив руль и принялся корчить фигуры из пальцев и гундосить,
как я поняла, говорить на местном языке, который судя по всему в комплект основного обу-
чения адаптантов не входил.
Стражники рычали в ответ и тоже гнули пальцы, складывая устрашающие фигуры.
Ну, все заняты делом, не мешает и мне оглядеться.
Быстро повертев головой, я заметила справа от города отдельно стоявшую гору сыра в
миниатюре, к боку которой прилепилась кривая башня - видимо, это или храм, или какое-то
другое место поклонения высшим силам. Наверняка там или жрецы живут, или правители.
Так вот, возле скошенного входа в башню стоял второй мотоцикл вольнодумцев, а возле него
две фигуры – одна мужская, одна женская. А, нет, ещ одна, отсюда крошечная, в подозри-
тельно знакомом одеянии гудронки входила внутрь, пока две другие е всячески загоражива-
ли.
Разглядеть толком, что происходит, не удалось, потому что Злодей перестал гнуть паль-
цы, кивнул дикарям и крикнул мне:
– Теперь держись!
А потом схватил руль и выжал такую скорость, что мы с места не уехали, а выстрелили,
как ядро из пушки.
Я была вынуждена схватиться за Злодея, хотя сразу решила, что никогда никому не рас-
скажу о том, что предпочла спасти свою жизнь, прикоснувшись к нему, чем с честью упасть с
мотоцикла и умереть. Жить я люблю, и раньше любила, и впредь тоже надеюсь ею нас-
лаждаться. Особенно на фоне появления в моей жизни кисейца, который, конечно, неизвестно