Адель и 40 оборотней
Шрифт:
Уж на что я много всего повидала, но все равно только что съеденная малина дернулась наружу. Издалека мне показалось, что с кролика содрана шкурка и распорото брюхо, но вблизи все выглядело куда страшнее. Словно его вывернуло наизнанку, даже ребра вывернуло, разворотило череп.
Я поджала губы, очень стараясь глубже дышать…
— Интересно, кто же его так? — сказал Косак, хотя на ответ он вряд ли рассчитывал. — Знаешь, Адель, думаю нам лучше сразу пойти в деревню. И, наверно, тебя в горы больше таскать не стоит.
Все это очень опасно, понимаю. Но я уже влезла и теперь поздно отступать.
— До приезда нового мага не меньше недели, — сказала я. — Ты планируешь просто сидеть и ждать? Я, по крайней мере, вижу магию, а ты не видишь. Мы можем только смотреть, ничего не трогать, не подходить близко. Но хоть примерно будем представлять, что происходит. А если эта тварь, — я кивнула на останки кролика, — решит наведаться в деревню? А если в город?
Он посмотрел на меня, так с сомнением, качнул головой. Эта история ему совсем не нравилась.
Потом тяжело вздохнул.
— Ты храбрая девочка, Адель. Но я отвечаю за твою безопасность.
— Трусливые девочки не идут в боевую магию. Давай я напишу расписку, что меня предупредили, я всю опасность осознаю и если влезу куда-то, то исключительно по собственной дурости и под личную ответственность, чтобы никто не виват.
— Не надо, — сказал он. — Бумажки ничего не изменят.
Ни да, ни нет явно. Ему нужно подумать? Я все равно не смогу остаться в стороне.
— Ладно, — сказала я. — Тогда снимай рубашку, я промою и перевяжу тебя плечо.
Я достала из аптечки бинты, тюбик заживляющего геля.
Он снял рубашку, сел, чтобы мне было удобнее, иначе не допрыгнуть. Я осторожно смыла кровь… когда я дотронулась в первый раз, он чуть дернулся, но потом сидел тихо. Рана широкая, много содрало, но только сверху прошлось, по коже. С одного края уже начала образовываться корочка.
У него плечи совсем белые, кожа белая. Лицо и руки еще немного потемнели под солнцем, а грудь и спина белые совсем. Мягкий пушок на плечах — у оборотней так почти всегда. А руки от кисти до локтя, и грудь — все в белой плотной шерсти. Мышцы под кожей четко очерчены — у людей так почти никогда не бывает, а для волков это обычно, у них немного другая структура мышечной ткани… О чем я думаю только? Как-то совсем не о деле, а о том, какой хороший, вот, мужик сидит рядом, пусть и не человек… малиной меня кормит… а у меня так и тянутся руки погладить белую шерстку…
На спине и на левой руке у локтя еще явно проступают старые следы от сети. Уже давно не выпуклые шрамы, просто розоватые следы, но здесь заметнее, чем на лице. Спину сильнее и глубже резануло?
Не удержалась, на руке немного провела пальцами.
Косак заметил, конечно.
Но у меня исключительно профессиональный интерес, а не то, что можно подумать.
— Мне говорили, оборотни не выживают после такого, — тихо сказала я. — Всего буквально пара случаев, когда удавалось спасти.
Он чуть заметно улыбнулся.
— Мне повезло.
Сеть впивается и прорастает под кожу, извлечь ее почти невозможно, но со временем она рассасывается сама, магия уходит. Если человек не погибает сразу, то, как правило, выживает, хотя остаются шрамы. Говорят, только чешется это страшно. А оборотни… У них срабатывает естественный рефлекс — обернуться зверем, так телу проще восстанавливаться… в обычных условиях. Но сеть нарушает структуру, и тело разрывает на трансформации.
— Удалось удержать трансформацию? — спросила я.
— Да, — сказал он. — Сначала меня держали магией, блокируя. Потом уже я сам, когда стало попроще. Наверно, едва ли не через полгода после госпиталя смог обернуться. Страшно было.
Я понимаю…
И удержать можно, хоть это не просто выходит. Но до блокировки, до того, как попасть в руки медикам, еще нужно дожить.
— Тяжело было? — спросила я. Глупый вопрос.
Он улыбнулся.
— Да ничего. Давно уже.
Немного морщился, когда я мазала гелем.
— И куда мы пойдем? — спросила я. — Машина за нами будет только утром?
След твари начинался как раз от скалы.
За тварью мы, конечно, не пошли, потому что найти ее совсем не хотелось. Что бы мы делали, если б нашли? У Косака припасены бусины со щитом и огненными шарами, он и так держит их наготове, но кто знает, помогут ли эти шары против твари? С чем мы вообще можем столкнуться?
Несчастного кролика Косак сфотографировал со всех сторон, сфотографировал место.
Я видела, как он напряжен, как принюхивается, оглядывается по сторонам. Ему не по себе.
Все оборотни боятся тварей, это сидит в них слишком глубоко. Но все же, случись что, Косак, кончено, не сбежит и не бросит меня, я уверена. Только вряд ли сможет чем-то помочь.
Пыталась перебирать в голове все, чему нас учили. Все, что я читала о кхаях, о захоронениях, о тварях, которые могут прятаться там.
Много разного читала… но, выходит, ничего, что могло бы пригодиться на практике.
Я тоже видела легенды о том, что Дымных горах проход в Нижний мир, царство мертвых. Тогда, в Дорнохе, в безопасности, это казалось смешным и суеверием, но здесь — это смешным не казалось.
— Только смотри, ничего не трогай, — сказал Косак.
Да, я помню. Не вышло бы как с огнями — когда я хотела притянуть один, а за ним потянулась еще сотня. Здесь все намного серьезнее. Даже одной, случайно привеченной твари, хватит за глаза.
Тварь не огонек, не растает, ударившись о щит. Ее не застрелить из карабина, что у Косака за плечом, тварь и так мертва. Я не представляю, что делать.
Ниточка следа тянулась прямо из скалы, уходя в плотный клубок энергетических контуров.