Аделаида: путь к Тьме

Муратова Ульяна

— А что вы можете рассказать о Гнеббисе? Он что предпочитал?

— Сечку ни в каком виде не ел, особливо жидкую если. Солил много, любил солёное да острое. Завтрак частенько пропускал, а чего уж — не разумею я. Говаривал, что не голодный по утрам.

— А какие-то перемены были? Может, в последнюю перед смертью ночь Дельмина что-то особенное попросила? — задала я вопрос. Повар сначала удивился, а потом улыбнулся мне широко, от всей души.

— Не врёт молва стал быть. И правда заговорила ты. Ай, чудо вы сотворили, грандай Асульский!

За одно это в ножки вам кланяюсь, — он несколько неловко наклонился вперёд, а затем разогнулся и одарил меня ещё одной улыбкой. — Что ж до особенного, я перемен никаких не приметил. Я крякву запекал как раз, с вечера поставил, ночью подал томлёную, с фруктами печёными.

— А за едой всегда Дельмина приходила?

— Так и есть, она самая. Я даже спросил, отчего она Идку не пошлёт, но грандая тогда ответила, что эту лентяйку не добудишься. Хотя то напраслина, Идка — девка трудолюбивая. И рад я, что теперь не только разумеет, но и балаболит, — снова улыбнулся повар, а затем перевёл взгляд на Даммира и осёкся.

— Расскажите, кто и как обнаружил пузырёк.

— Дак Идка пришла, бутылёк в мусор бросила. Мы как раз после обеда кухню прибирали, все видели, Фикла даже хотела вытянуть его из мусорки, да я на неё шикнул. Раз Идка выкинула, значит, грандая Дельмина приказала.

— И что с ним было дальше?

— Дак знамо что, лежал. А потом Гнеббис пришёл, спросил, не видел ли кто бутылёк необычный. Ему сразу и указали, где искать. Он его забрал и коронеру отнёс.

— А откуда он вообще знал, что надо пузырёк искать?

— Дык это мне не ведомо.

— Что ещё вы можете рассказать?

— Пожалуй, что и ничего, — пожал плечами мастер Рольг.

— Если что-то необычное вспомните или заметите, то обязательно сообщите. А сейчас прошу вас приготовить обед, мы скоро закончим.

— Спасибо вам, мастер Рольг, — искренне улыбнулась ему на прощание.

Оставив артефакт на столе, повар вышел и аккуратно прикрыл за собой дверь.

Даммир едва сдерживал гнев. Когда повар ушёл, он резко выдохнул и замер, уперев пустой взгляд в одну из карт на стене. Руки он завёл за спину, одну сжал в кулак, а второй обхватил напряжённое запястье. Вся его поза выдавала досаду и злость, но на лице была маска равнодушия. Я скорее ощущала его эмоции, чем видела их проявления. Очень сдержанный тип.

— Дельмина не ела мяса. Не любила. Говорила, что она от него становится тяжёлая и ленивая. А сечку дают каторжникам.

— Что?

— Гнеббис сечку не любил, а её каторжникам дают. Жидкую, несолёную сечку, — процедил он.

Я предпочла слиться с окружающей обстановкой. Даммир злился, и не хотелось попасть под горячую руку. Оставалось только неловко замереть в кресле и не совершать резких движений, чтобы вспышкой ярости не задело по касательной. Я даже глотала медленно и тихо. На сердитого аристократа не смотрела, делала вид, что пейзаж снаружи занимал гораздо сильнее. Если так дело пойдёт дальше, то, пожалуй, поддамся искушению

и таки выпрыгну прямо в окно. Сольюсь с природой в радостном экстазе, прикинусь кудрявым пиончиком на этой клумбе.

Мои планы по спасению себя от дальнейших следственных действий нарушило появление Управляющего.

— Солнечного, Даммир. Хотел меня видеть?

— Да, Иссон. У меня есть все основания предполагать, что Гнеббис был не тем, за кого себя выдавал. Расскажи, как ты на него вышел. Только возьми сначала артефакт.

Иссон взвесил в руке неровный каменный шар и обхватил его двумя руками.

— Да как обычно, по рекомендации. А как это связано с убийством Дельмины? И почему эта не в камере? — перевёл он на меня презрительный взгляд.

— Это Аделаида, и она достойна более деликатного обращения. В смерти Дельмины она виновата лишь косвенно. Намешала в стакан то, что приказала Дельмина. О том, что это яд, не знала.

— И как ты смог юродивую девку допросить? — с любопытством перевёл Управляющий взгляд на Даммира.

— Деликатнее, Иссон. Это последний раз, когда я прошу, — голос Даммира звучал, как треск весеннего ледохода на реке.

— Даже так? — теперь взгляд Управляющего стал ещё более удивлённым. Затем он перевёл взгляд на мои штаны и хмыкнул.

Да что с ними не так? Я же видела женщин, одетых подобным образом в деревне! Штаны как штаны!

— Пока нет. Но ты меня понял. Аделаида — довольно умная девушка, она просто не говорила на нашем языке. Она — одна из потерянных невест Эринара Торманса.

Теперь во взгляде Управляющего появился подлинный, горячий интерес.

— Вон оно как… А мы-то думали… Что ж, госпожа Аделаида, приношу вам глубочайшие извинения за все причинённые неудобства и неразбериху, — он сделал витиеватый жест рукой и чуть склонил голову вперёд.

— А теперь прощупай её заклинанием, — с усмешкой предложил Даммир.

Пара секунд спустя меня коснулась чужая магия. Теперь на лице Управляющего был настоящий шок. Он повернул ошеломлённое лицо к своему нанимателю.

— Она же…

— Да. Ещё одна в Альмендрии. Шаритон её от себя на отпускает ни на шаг. Вторую я видел в делегации Ковена. Там тоже было без вариантов, она явно привязана к сидху. А эта — третья. Работала полтора года служанкой. В моём поместье, — нервно ухмыльнулся Даммир.

— Тёмная.

— Да, тёмная. Такое тоже бывает.

— Эссельк её чуть сам не казнил, — протянул Иссон, — но я не дал. Сказал, что ты сам разберёшься.

— Не думаю, что она бы ему это позволила. Ты бы видел, во что она превратила мой кабинет, когда на неё прыгнул Гарай. С ней даже я еле справился. Ожидал заклинаний, а получил мощнейший поток сырой магии.

Порядком бесило, что обо мне говорили в третьем лице, словно меня тут не сидело. Кроме того, очевидно, что ещё две другие — это девушки, которые тоже не попали на конкурс невест. Могли бы и побольше о них рассказать, это же интересно!