Адептка, какого тлена?
Шрифт:
Заметив на себе мой взгляд, этот тип подмигнул и расплылся в широкой улыбке. Так, судя по всему, этот у нас любитель крутить-забивать. И он прекрасно знал, что я слышала его комментарий, потому и лыбился.
Я ответила сразу всем троим. Причем не использовав ни одного бранного слова. Да я вообще без звуков обошлась!
Лишь поправила на носу рабочие очки, которые еще не успела снять. Только сделала это не указательным, а средним пальцем. И когда я отняла тот от дужки, на его кончике на миг вспыхнул огонек.
Парни помрачнели. Во взгляде красноглазика и вовсе читалось, что мне не только крышка,
Шовинисты несчастные!
Оставив последнее слово, точнее, жест за собой, я гордо развернулась и пошла прочь, к своему рабочему месту, размышляя, что на родном бестио-алхимическом факультете такого махрового женоненавистничества не встречала. У нас как-то все терпимее было. Особенно на практиках, в чаще. Там, правда, образцом лояльности и толерантности к любому полу, возрасту, вероисповеданию была болотная нечисть: ей было без разницы, кого жрать. И вот эта ее гастрономическая непритязательность как-то нас, адептов, и объединяла… Потому мы не привередничали и радовались любому, кто протянет руку помощи, когда ты влезаешь на спасительную ель: парень, девушка, преподаватель…
Впрочем, последний отлично справился с ролью нечисти, найдя изъяны и у Молочка, как я про себя назвала красноглазика, и у Рыжего, и у слегка орканутого брюнета. И если с обточкой, креплением, подгонкой частей детали у парней было все отлично, то магические контуры подкачали. И им в пример поставили мой кособокий цилиндр с идеальной силовой матрицей!
– Не обращай на них внимания, – услышала я девичий голос сбоку. Его обладательницей оказалась та самая адептка, что чуть не ткнула мне пальцем в глаз. – Говорят, на боевом факультете еще больше девушек задирают. Дескать, раз мы физически слабее, то нам там не место.
В последних словах кудрявой девушки слышалась затаенная обида.
– Ты туда хотела распределиться? – догадалась я.
– Не я. Сестра-близняшка, – отозвалась однокурсница. – Я всегда мечтала создавать големов. А она – сражаться. Так что теперь Бриг среди таких же самоуверенных типов, как эти. Но если за нас магистр Рувир заступается, то за сестренку… – Девушка печально вздохнула и оборвала сама себя. А потом, словно спохватившись, представилась: – Я Тимира Вирф. А вот та, – кивнула на еще одну адептку, – Мойрин Лоссирин. Давай держаться вместе?
– Давай. В тихом месте подальше от самоуверенных болванов, – согласилась я.
Что ж… Дружба против кого-то – тоже дружба. Вливаться в группу мне нужно хотя бы для того, чтобы не выглядеть подозрительно. И стоило только подумать о маскировке, как мой взгляд невольно нашел пепельного блондина. Тот что-то обсуждал с кучерявым парнем. Тем самым книгоносцем.
М-да… Со стороны и не подумаешь, что этот рассветный какой-то там преступник, если не встретишь его, удирая от убийц. К слову, о последних. Они наверняка попытаются добраться до тела Мика.
А это значило лишь одно: нужно их опередить и постараться выкрасть брата из лечебницы сегодня ночью. Благо после практики у нас занятий больше не было и можно было подготовиться к похищению как следует. Главное – не отрубиться
Глава 3
С деньгами у меня было, мягко говоря, негусто. Потому я направилась туда, где не была с первых курсов, – в бесплатную столовую при академии. Кормили там… В общем, есть можно – не отравишься. И эта неядовитость была единственным достоинством местной кухни. Каша на воде и спитый, почти прозрачный чай позволяли поистратившимся адептам не протянуть ноги с голоду. На такие деликатесы, как жареные сардельки на палочке, яблоки в меду или закрутка из лепешки с сыром, мясом и овощами, тратились геллары из стипендии, а потом и с подработок.
Сейчас же привередничать мне не приходилось. Хотя и очень хотелось: за пару котлет я была почти готова убить. Но вместо этого пошла по второму кругу с миской к раздаче. Что ж, пшеничная каша, говорят, полезная.
Это я озвучила братцу, когда тот, унюхав еду, вылез из сумки, продегустировал мой завтракоужин и проворчал:
– Од, ты не могла найти ничего получше?
– Это, между прочим, диетическая пища! – возразила я, чувствуя, как на зубах скрипят алхимические специи.
– И я даже догадываюсь почему. От одного вида такой еды весь аппетит исчезает, а вместо него возникает острое желание похудеть, – выдал братец и, почесав лапой за ухом, добавил: – А то и вовсе объявить голодовку до тех пор, пока нормально не накормят.
Но спустя некоторое время, противореча своим собственным словам, братец примостился к миске и начал подъедать с краю.
Когда же с кашей было покончено, Мик, деловито шевеля усами, поинтересовался:
– Ну и что у нас дальше по плану?
– Сначала грабеж. Потом подвиг, – выдохнула я осоловело.
– Кого грабим? – уточнил братец, замерев столбиком и озираясь.
– Не кого, а что. Лечебницу, – пояснила я. – А подвиг – это мне дотащить тебя оттуда до академии через полгорода. Причем сделать это так, чтобы никто не заметил.
– Ты уверена, что сможешь?
– Нет, – честно ответила я. – Но выручать-то тебя все равно нужно.
И неизвестно еще, что будет хуже при этой спасательной операции: братец бессознательный или, наоборот, бодрствующий и передвигающийся. Ведь в его теле сейчас сознание хомяка со всеми его повадками и инстинктами.
Впрочем, гадала я о том, в каком состоянии Мик, ровно до седьмого оборота клепсидры – времени, когда закатное солнце вот-вот было готово провалиться за горизонт. Именно к этому моменту я подошла к зданию лечебницы.
Тьма, поначалу неуверенно притаившаяся в подворотнях и углах, стала все более смело расползаться вокруг. И вместе с ней мои чувства стали острее, тоньше.
Казалось, я ощущала все вокруг оголенными нервами. И прохладу сумерек, и особый больничный дух, что витал в лечебнице, в которую я зашла с улицы.
Приемный покой был небольшим и обшарпанным, со столом, за которым сидела дородная дама и с увлечением читала какой-то роман. Вахтер оторвалась от него с видимой неохотой, когда я спросила, не поступал ли вчера в отделение молодой человек без сознания. Высокий, светловолосый. Маг.