Адмирал Империи 29
Шрифт:
— Я догадываюсь, к чему вы клоните, Игорь Олегович, — ледяным тоном произнес Александр Михайлович. — Но даже не думайте, что я откажусь от захвата «Афины» из-за ваших сентиментальных воспоминаний! Это исключено! Мы должны пленить княжну и покончить с ее своеволием здесь и сейчас, любой ценой. Иначе император с нас головы снимет!
— Я вовсе не предлагаю вам отказываться от захвата «Афины», Александр Михайлович! — вскинул голову Паршинин. — Но я прошу, чтобы вы позволили мне лично переговорить с Аристархом Петровичем. Уверен, мне удастся убедить его не усугублять кровопролитие, не проливать понапрасну кровь наших космопехов. Мы же пока должны придержать коней…
Вице-адмирал несколько мгновений буравил подчиненного испытующим взглядом, словно пытаясь прочесть затаенные мысли. Потом скривился и махнул рукой:
— Ладно, действуйте, черт с вами, попробуйте договориться с этим вашим пиратом. Даю десять минут, не более. Но учтите — если у вас ничего не выйдет, пойдем на штурм. Без дураков и без жалости, в полную силу…
— Я все понял, Александр Михайлович, — кивнул Паршинин, включая переговорное устройство.
Красовский между тем отдал команду старшим своих штурмовых групп, чтобы те остановились. Ничем особым Александр Михайлович в этот момент не рисковал, ведь почти весь линкор, кроме верхней палубы, итак уже был «зачищен».
— Аристарх Петрович, — Паршинину наконец, удалось выйти на нужную частоту. — Узнаешь старого боевого товарища?
Послышался глухой, искаженный динамиками голос:
— Игорь, какого черта ты-то что здесь забыл? Или пришел на подмогу этому царскому лизоблюду Красовскому? Хочешь силой взять мой линкор? Не выйдет!
— Ты же знаешь, мы офицеры и должны подчиняться приказам командиров, — ответил кавторанг. — Послушай, Аристарх, не губи своих парней, прошу тебя! Красовский рвет и мечет, жаждет пленить княжну во что бы то ни стало. Он пойдет на штурм, невзирая на потери. Ваше сопротивление лишь отсрочит неизбежное, но какой ценой? Опомнись, друг, пока не поздно. Отмени приказа на применение оружия!
— Ты еще будешь учить меня, как родину любить, — рыкнул в ответ Жила. — И кто тебе сказал что я дал добро стрелять по вам?
— Я отлично вижу растущую статистику потерь, Аристарх…
— Ты забыл, как мы с тобой клялись не щадить живота своего ради Империи и государя? Вот я и выполняю эту клятву! А вот ты, похоже, скурвился вконец, раз примкнул к этой своре цепных псов, — Аристарх Петрович решил не продолжать тему к оружием, ведь на самом деле он за спиной Таисии Константиновны в переговорах со своими людьми действительно намекал на то, что не будет возражать если парни сделают пару-тройку выстрелов в сторону захватчиков, чтобы те, так сказать образумились…
— Думаешь, мне по душе приказы Красовского? Да ни хрена подобного! Но я — военный человек и обязан подчиняться воле начальства, даже если считаю ее неверной! А вот ты, как я погляжу, плюешь на всякую субординацию! — парировал Паршинин, также закипая от гнева. — Нашел, за кем увязаться — за этой гордячкой Таисией, чтоб ей пусто было! Она с отцом что-то там не поделила, а мы сейчас положим в их разборках добрую часть наших экипажей!
— Не смей так говорить о Таисие Константиновне, — взбесился Аристарх Петрович. — Она в тысячу раз лучше всех вас, вместе взятых, вылизывающих задницу Красовскому, который в свою очередь приложился языком к царственным чреслам нашего государя так что не оттащить! Капитан-командор Романова действует на благо Империи…
Жила все-таки считал что он абсолютно сейчас прав. Княжна ведь и впрямь рвется спасти Никополь-9 ради интересов русского космофлота. Ради победы в этой проклятой войне с американцами. А вот Игорь Паршинин, его старый боевой товарищ, что делает? Прислуживает сам не понимает кому…
— Ладно, Аристарх, не кипятись, — глухо произнес Паршинин, отступая в разговоре назад. — Вижу, тебя не переубедить. Но смотри, как бы не пожалеть о своем упорстве. Красовский с катушек слетел, в его глазах я только что видел решимость довести дело до конца невзирая ни на что.
— Пусть только попробует сунуться, гнида! — бросил Жила. — Встретим, как подобается…
— Ох, встретите, встретите, — обреченно покачал головой кавторанг Паршинин. — Да только чем это кончится? Одумайся, Петрович, не проливай понапрасну русскую кровь!
— Повторяю для слабослышащих. Мы будем стоять до конца, — резко отрезал Аристарх Петрович. — Передай своему Красовскому — пусть только сунется, лично глотку за княжну и за свой полуразрушенный линкор ему перегрызу!
Паршинин обреченно вздохнул и отключил переговорное устройство. Последняя надежда избежать кровопролития таяла как утренний туман. Аристарх Петрович оказался глух к доводам разума. Что ж, значит быть беде…
… Красовский, скривился, выслушивая доклад Паршинина.
— Ну что, Игорь Олегович, удалось вразумить вашего дружка-пирата? — спросил вице-адмирал, всматриваясь в посеревшее лицо подчиненного. — Судя по вашему унылому виду — вряд ли?
— Вы правы, Александр Михайлович, — глухо отозвался Паршинин. — Аристарх Петрович и слышать ничего не желает. Он ослеплен преданностью княжне, ради нее готов голову сложить. И его космопехи — тоже. Короче говоря, уговорить их сдаться без боя у меня не вышло, виноват.
— Что и требовалось доказать, — пожал плечами Александр Михайлович. — Ладно, переходим к финалу. Благо практически весь корабль уже в наших руках, осталось немного — взять командный отсек и зачистить его от последних упрямцев.
Вице-адмирал стремительно развернулся к замершему в напряженной позе командиру абордажных партий:
— Капитан, слушайте приказ — стягивайте к центральному коридору все наличные силы, какие есть. Зачищайте верхнюю палубу…
— Слушаюсь, господин вице-адмирал!
— Действуйте, капитан у вас на это десять минут — сказал Александр Михайлович.
Абордажник отдал честь и пулей вылетел в коридор, на ходу раздавая приказы по связи.
— Александр Михайлович, а может, оставим их в покое? — попробовал еще раз Паршинин. — Корабль итак уже наш, просто отбуксируем «Афину» обратно, а там пусть папаша сам разбирается со своей дочуркой?
— Если бы было все так просто, — хмыкнул Красовский. — Вот только мощи силовых установок четырех моих линкоров на это попросту не хватит.