Адмирал "Коронат"
Шрифт:
– А чё брать-то, Ваш превосходительство?
– Прохор, не мне тебя учить, что брать. В первый раз что ли. Вот тебе две четвертные и вперёд.
И пока я дожидался возвращения Прохора, у меня состоялась интересная встреча с одним подполковником. Мы столкнулись - образно говоря - в общем коридоре, где располагались наши квартиры.
Подполковник Трифонов Николай Геннадьевич - представился он. Я тут по соседству с вами квартирую.
Подполковнику на вид было 40-43, не менее 1.85 росту. Такие должны в гвардии служить, а не в простом пехотном полку. На лице шрам, который начинался в сантиметре от мочки ухо и заканчивался около рта. И чтобы скрыть его он начал отращивать бороду.
– Конт-адмирал Бахирев Михаил Коронатович - временно в отставке по ранению.
– Я всё о вас знаю Ваше превосходительство.
– Так уж все и знаете?
– О вас много писали. Про ваши победы на море.
– Тогда понятно, откуда у вас такая осведомленность. Но много в этой газетёнке обо мне приврали, но примерно так оно и было.
Подполковник пригласил меня к себе, как говориться для закрепления знакомства.
Сейчас должен с минуту на минуту возвертаться мой вестовой, посланный в лавку господина Гуринова.
– Да никуда ваш вестовой не денется.
– Ну, хорошо я только чиркну ему пару слов.
После всего этого я направился со своим новым знакомым в его квартиру, где он познакомил меня со своей супругой, милой молодой женщиной лет так двадцати восьми и своим шестилетним сыном. Его жена быстро организовала стол за который мы все сели. Для начала пропустили по рюмочке, за знакомство, потом ещё несколько, за милых дам, за победу русского оружия.
– Я смотрю, что вы также не отсиживались в тылу.
– А, вы об этом - касаясь своего шрама, проговорил подполковник. Было дело. Это меня в июне под Барановичами.
Тут его жена оставила нас, её не хотелось слушать о том, что происходило там на фронте, где чуть не погиб её муж и отец их сына.
А он рассказал начал мне рассказывать, какие жаркие бои происходили летом в Белоруссии. Вот в одном из этих боёв он и получил эту отметину, что сейчас красовалась на его лице, это от немецкого тесака. Ещё получил и пулю в бок. Но свой отпуск он уже отгулял. Месяц назад, получив предписание прибыть в Петроград, по прибытию возглавил пехотный полк, где семьдесят процентов личного состава были бывшие фронтовики, которые знают как пахнет "смерть". По плану их должны были через месяц перебросить на юго-западный фронт. Тогда, когда он принял полк, ещё подумал что два месяца в столице это срок не малый. Тогда-то он и вызвал жену с сыном из Владимира, сюда в Петроград, чтобы побыть немного с семьёй. Но сегодня получил приказ, срочно готовится к переброске на северный фронт. Как стало ему известно, не только его полк сегодня подняли.
– У меня приказ, через два дня полк должен быть полностью готов к погрузке на транспорты для следования в сторону Риги. И почему нельзя было нас перебросить сухопутным путём до Риги, а не вести морем. Не дай бог на мину налететь или германская подлодка нас подобьёт, ведь не все умеют плавать. Да это и не поможет, вода-то сейчас холодная.
Вот так я узнал кое-какие интересные новости. Оказывается, Государь всё же отдал распоряжение о выделении войск из Петроградского гарнизона, для усиления десанта на курляндском побережье.
– Вот что Николай Генадич! Я знаю куда вас пошлют. Вас перебросят на плацдарм, что несколько дней назад в районе Ирбенского пролива захватили наши войска. Это очень важный плацдарм, который поможет выиграть войну. (Это я загнул для красного словца. Ни чего, пусть гордится таким доверием., Хотя если поглядеть на его награды, станет понятно, что он боевой офицер, а не тыловая четвероногая тварь). Если действовать с него умело и решительно, то ударом с тыла по Неманской армии противника, его можно далеко отбросить от Риги. Надо обязательно соединиться с 12-й армией и тогда Рижского залива германцам не видать, а если ещё и Виндаву обратно отбить чтобы мы смогли туда часть флота перевести. Это было бы совсем отлично.
– Отобьём Ваше превосходительство, обязательно отобьем - проговорил заплетающимся языком подполковник. Да у меня такие орлы в полку, они не первый день воюют, так что мы ещё сумеем германцу надавать хороших пи.... .
– Ты подполковник, как я понял глядя на твоего Георгия и Владимира с мечами, боевой офицер и это на твоём лице запечатлено. Так что ты знаешь, как на самом деле может воевать немец. Не надо заниматься шапкозакидательством, мы и так на этом в первый год сильно обожглись. С ними надо воевать с умом. Да и одного полка для наступления будет маловато.
– Так туда не только один мой полк перебрасывают, а не менее двух, это я точно зная и несколько батальонов, а это около десяти тысяч с полным вооружением. (Подполковник просто не знал полной информации о количестве войск. Для этих целей было выделено два полка, и восемь отдельных батальонов, об этом я узнал позднее - а это более пятнадцати тысяч человек.)
– Тогда это уже кое-что.
– Вот и я о том же. И главное, большинство все обучены и обстреляны, новобранцев не так много и они среди бывалых фронтовиков быстрей познают науку выживать и бить противника. Ну тогда давай по последней, за то чтобы война быстрей закончилась нашей победой, и вернутся домой живым и здоровым. Хотя здоровье мы с тобой немного подрастеряли. Мы с ним ещё немного пригубили. Так что посидели мы с подполковником хорошо, изрядно набравшись, расстались только за полночь. Прохор встретил меня "с распростёртыми объятиями" помог мне добраться до постели, что-то бурча себе под нос, но нотаций вслух читать не стал. Как только моя голова коснулась подушки, я тут же вырубился.
Через сутки полк подполковника шагал в порт с песней.
Взвейтесь, соколы, орлами! Полно горе горевать! То ли дело под шатрами В поле лагерем стоять! Лагерь - город полотняный, Морем улицы шумят, Позолотою румяной, Церкви маковки горят! Там, едва заря настанет, Строй пехотный закипит, Барабаном в небо грянет И штыками заблестит. Закипит тогда войною Богатырская игра, Строй на строй пойдет стеною И прокатится "Ура!" Все послушны царской воле, По "отбою" кончен спор, И на прежнем бранном поле Песню дружно грянет хор: "Слава матушке России! Слава русскому Царю! Слава вере Православной! И солдату молодцу!"В этот день в порту вместе с полком Трифонова на корабли погрузились ещё несколько батальонов пехоты, и три батареи полевой артиллерии. На следующий день уже высаживались на плацдарм, а ещё через два дня они повели наступление к югу в направление города Кандау, и реки Абава на соединение с войсками 12-й армии.
Шестого октября во всех столичных газетах был напечатан манифест Царя от пятого октября на события в Болгарии, которой мы объявили войну. А звучал он так.
Объявляем всем верным нашим подданным: Коварно подготовляемая с самого начала войны и все же казавшаяся невозможною измена Болгарии славянскому делу свершилась - болгарские войска напали на истекающую кровью в борьбе с сильнейшим врагом, верную союзницу нашу Сербию. Россия и союзные нам Великие Державы предостерегали Правительство Фердинанда Кобургскаго от этого рокового шага. Исполнение давних стремлений болгарского народа -- присоединение Македонии -- было обеспечено Болгарии иным, согласованным с интересами славянства, путем.
Но внушенные германцами тайные корыстные расчеты и братоубийственная вражда к сербам превозмогли. Единоверная нам Болгария ещё недавно освобожденная нами от турецкого рабства любовью и кровью русского народа, открыто встала на сторону врагов Христовой веры, славянства, России. С горечью встречает русский народ предательство столь близкой ему до последних дней Болгарии и с тяжким сердцем обнажает против её меч, предоставляя судьбу изменников славянства справедливой каре Божьей.