Адмирал Ушаков. Письма, записки
Шрифт:
Как скоро от кардинала Руффо получил я уведомление и копии с тех писем, объяснился ему, что договоры и капитуляции начаты и производятся не только в великую и неприличную пользу французов, но даже вредны союзным державам, а особо войскам вашего императорского величества и австрийским, блокирующим Геную, ибо по отвозе их со всею военную амунициею во Францию, в ближние места к Генуе, могут они там быть достаточным сикурсом против войск союзных, а ежели высажены будут в остров Корсику, то весьма умножат в нем свой гарнизон и затруднительно будет освобождение оного острова. Кардинал Руффо уверил меня наисовершенно, что он сей же час посылает повеление к маршалу Буркарди, чтобы он таковые неприличные договоры прервал и не производил, ожидал бы повеление и войска, с эскадр, мне вверенных, в десант высаженные
Будучи в таком достаточном уверении, посоветовавшись с господином Италинским и вице-адмиралом Карцевым, поспешили мы отправление войск. С вверенной мне эскадры послано разных чинов 818 человек под командою господина полковника Скипо-ра, неаполитанских войск: конницы, инфантерии и артиллерии — всего разных чинов более 1500 человек, которые после надлежащих приуготовлений из Неаполя выступили вчерашний день поутру.
А сего дня получено известие от генерала Буркарди, что он о сдаче французами Рима подписал капитуляцию (хотя о сем весьма невероятно). Присланы от него одни только переговоры и предложения французского генерала Гринье во множестве весьма неприличных пунктов и в соответствии на оные пункты, назначаемые командором Трубричем, а настоящая капитуляция не прислана. По замечанию моему и по обстоятельствам в рассуждении подающих сумнение поступков кардинала Руффо, полагаю, что она еще не сделана и не заключена и медлится от невозможностей и неприличных предприятиев.
За всем тем во избежание, дабы не войтить в какие-либо важные последствия, намерился я войска, от меня отправленные, возвратить на эскадру, объявя кардиналу Руффо все подробные обстоятельства о производимых против поведения нашего несоответствия. Как скоро получил он от меня через господина Италинского объяснение, что я войска российские, от меня посланные, возвращаю, наиубедительно просил оных не возвращать, а паче, чтобы приказал я им с наивозможной поспешностью туда следовать, объясняя, что Рим в теперешнем положении не только не покорен оружию союзных держав, но паче состоит в чрезвычайной расстройке, в тревожностях и предприятиях военных, даже бунтующие обыватели и якубинцы предприняли твердое намерение, как скоро выступят французы из крепости Сант-Анжело, овладеть оною и всем городом и защищаться до последней крайности и не впускать войска, ныне его осаждающие.
Кардинал Руффо объяснялся словесно, что неаполитанские войска не только не в состоянии войти в город Рим и в крепость и удержать оные, даже состоят в опасности быть атакованы и прогнаты, и, ежели я не успешу таковые худые последствия предупредить силою войск, мне вверенных, непременно последуют весьма худые и вредные обстоятельства. Посему требовал я, чтобы о таковом состоянии и требовании дать мне письменно, и тот же час от кардинала Руффо получил письмо с выключением в нем некоторых слов, объясненных им господину Италинскому словесно; с оного письма точную копию всеподданнейше подношу. Получа я оное и почитая, что все таковые производства капитулу-ющих есть одни замыслы и искательство собственной своей пользы и что без достаточных сил регулярных войск совершиться не могут, кроме худых последствиев, повторил повеление командующему десантными войсками полковнику Скипору походом к Риму как наивозможно поспешить и исполнять данные ему от меня предписания о взятии Рима и Чивита-Веккии, ежели она еще не взята. Для блокирования Чивита-Веккии от 18 числа сего месяца послал я к оной фрегат «Поспешный» и судно «Панагия Апотуменгана» под командою флота капитан-лейтенанта Эль-финстона.
К командору Трубричу, к маршалу Буркарди и к кардиналу Руффо какого содержания посланы от меня письма, также какая прокламация послана от меня с полковником Скипором к римлянам и всему народу Римской области во многом количестве листов напечатанных копий, при сем всеподданнейше подношу. И если удобное время и обстоятельства позволят, от Рима отделю я достаточное число войск и пошлю их к Анконе для вспоможения блокирующей оную эскадре под командою флота капитана графа Войновича, дабы ускорить взять оный [город]. И все, что
РАПОРТ Ф. Ф. УШАКОВА ПАВЛУ I О БЛОКИРОВАНИИ ЭСКАДРОЙ Н. Д. ВОЙНОВИЧА АНКОНЫ И ВЗЯТИИ ИМ КРЕПОСТЕЙ ФАНО И СЕНИГАЛЛИЯ С ПРИЛОЖЕНИЕМ ТЕКСТА КАПИТУЛЯЦИИ КРЕПОСТИ ФАНО
20 сентября 1799 г.
Кардинал Руффо, королевский наместник, в Неаполе находящийся, доставил ко мне письмо, присланное к нему флота от капитана графа Войновича, блокирующего с отделенною от меня эскадрою Анкону, о успехах, производимых им десантными войсками против крепости Анконы, и о взятии действиями же сих войск замков или крепостей Фано и Сенигаллии и о прогнании французов из местечка Фьюмезино. С оного письма и с капитуляции о взятии крепостцы Фано и из оной французского гарнизона военнопленным копии всеподданнейше вашему императорскому величеству подношу. Я по прибытии с эскадрами к Неаполю послал к нему повеление уведомить меня обстоятельно обо всех его действиях и нужно ли еще ему вспоможение, которое могу доставить из своих войск, посланных к Риму, о чем сим всеподданнейше доношу. Капитуляция, заключенная между капитаном и кавалером графом Войновичем, командующим соединенною эскадрою и десантными войсками под городом Фано, и гражданином Шевалье, командующим французским гарнизоном в том же городе.
Артикул 1-й. Гарнизон выступит с военными почестями и своим багажом и в ста шагах положит оружие, сделавшись военнопленными.
Артикул 2-й. Вся артиллерия и амуниция, которые найдены будут в крепости, сдаваемы будут офицерам, определенным от начальника российских войск. При офицерах гарнизона оставлены будут их шпаги и имущество и отправлены [они будут] на их счет в сопровождении россиян и их союзников во Францию. Взят от оных честный пароль не служить до совершенного их размена.
Артикул 3-й. До отправления французских войск из крепости гарнизон не будет вводим, как только российскими и немецкими войсками.
Артикул 4-й. Со всеми французскими военнослужащими, находящимися ныне в госпитале Фано, поступлено будет со всевозможным человеколюбием, равномерно как и офицеры, в том же госпитале обретающиеся, пользоваться будут теми же выгодами, относясь к 2-му артикулу. Все отпущенные офицеры отправятся на честный пароль не принимать оружие против союзных держав до настоящего их размена.
Учинена и заключена на фрегате «Навархия» 17 июля 1799 года.
ПИСЬМО Ф. Ф. УШАКОВА Г. Г. КУШЕЛЕВУ О НАПРАВЛЕНИИ ДЕСАНТА В РИМ И ЧИВИТА-ВЕККИЮ И НАМЕРЕНИИ АНГЛИЧАН ВЕСТИ СЕПАРАТНЫЕ ПЕРЕГОВОРЫ С ФРАНЦУЗАМИ
20 сентября 1799 г.
Вашему сиятельству донесть честь имею: с эскадрами, мне вверенными, семью кораблями, одним фрегатом и одним авизом, отправясь из Палермо сего месяца 2 числа, и 7 дня в Неаполь прибыл благополучно, при котором фрегаты «Св. Михаил», «Григорий Великия Армении» и шхуна № 1 также обстоят благополучно, но фрегаты имеют великую течь и следуют к исправлению, как от меня уже вашему сиятельству донесено.
Осмотрев и учредя в Неаполе все потребные надобности, высажены с эскадры войска в десанте 818 человек под командою батальонного командира господина полковника Скипора и посланы в Рим и Чивита-Веккию для освобождения и взятия оных. В Неаполе прежних войск, в десанте находящихся, и с прибавкою к ним с фрегатов солдат, матросов и канонир до шестисот человек да еще с эскадры прибавлено к ним матросов и канонир до 400 для потребных надобностей. Впрочем, обо всех обстоятельствах с подробностию всеподданнейшим рапортом донесено от меня его императорскому величеству, с которого копию при сем представить честь имею. По случаю проезжающего из Палермо чрез Неаполь неаполитанского курьера к высочайшему двору более писать, даже и с приложениев к рапорту копиев снять не успел.