Адмирал южных морей
Шрифт:
Солнце уже прилично поднялось, когда преодолели скальное сужение, в котором располагался форт, защищающий водный путь в долину. На площадках возвышались укрепления из кое-как отесанных камней, оттуда размахивали руками немногочисленные воины гарнизона. Командир не удержался, догнал галеру на лодке, поднялся на борт, доложил, что все спокойно и посторонних давненько не видели. Я его отпустил, но он возвращаться не спешил, заявив, что намерен нас проводить. Судя по решительному виду, провожать рассчитывал до самого Железного Мыса, так что погнал я его на берег чуть ли не пинками.
Все же до идеальной дисциплины здесь пока что далеко…
Еще через
Рассказ так заинтересовал рулевых, что они, заслушавшись, позабыли о своих прямых обязанностях, из-за чего галера начала выполнять странный маневр – что-то вроде поворота по все круче и круче изгибающейся дуге, при этом почему-то заметно ускорилась. Наверное, дело в речном течении. Будь дело на просторе – вообще бы круг описала, но здесь тесновато и на пути оказался берег. Скалистый…
Не врезались, но пару неприятных минут я пережил – ошибочный маневр рулевого в сочетании с течением реки, осложненным остаточными явлениями прилива, едва не довели до беды.
Многообещающее начало плавания. Даже попугая проняло – ругался как потомственный грузчик мебельного магазина. Хотя ему-то чего бояться? В случае чего спокойно улетит. Ни шлюпок пернатому не нужно, ни спасательных жилетов.
А ведь на корабле даже спасательных кругов нет…
В прошлом году, гением земных ученых и личным везением будучи заброшенным в этот мир, я очутился в этом самом море, вдалеке от берегов. Точнее, берег как раз имелся, причем поблизости, но принадлежал он небольшому острову, где меня поджидали не самые приятные приключения. Пришлось тогда очень срочно уплывать на первом попавшемся плавсредстве – кривом бревне. Несмотря на всю его неказистость, я сумел добраться до более-менее нормального побережья и даже с прибылью остался, обзаведясь по пути попугаем, благодаря которому меня не повесили первые же встреченные люди.
Хотя, если вдуматься, прибыль какая-то сомнительная…
Я и раньше считал, что пересечь море на бревне – это круто. Никогда про такое не слышал. На лодках, плотах – это да, но чтобы вот так… А теперь лишний раз убедился, что совершил тогда великое деяние.
Волны медленно поднимали корабль и так же медленно опускали. Не знаю, каковы они по высоте, но на глаз такие жуткие, что страшно очутиться среди них в обычной лодке. А каково было на бревне среди них? Или тогда было потише? Не помню уже, хотя вроде да – вода поутру оказалась как зеркало. Правда, волнение тоже случалось.
Мимо с позеленевшим лицом просеменил Нюх, склонился за борт, в очередной раз покормил море содержимым желудка. Саед, брезгливо наблюдая за действиями «северного почти барона», поинтересовался:
– Зачем вы вообще взяли его с собой? От него же один скелет останется к концу плавания.
– А вдруг он и вправду замыслил меня убить, замаскировав свои намерения «явлением кающегося наемника»? Пусть под рукой будет, а не вредит исподтишка. Все равно ему подобраться ко мне не дадут. Ребята ему не доверяют.
– Есть масса способов выяснить его истинные намерения. Я как раз знаю парочку очень эффективных.
– Пытки? Примитивно… Знаете, иногда люблю пощекотать себе
– Понимаю. Но все же предпочитаю вульгарные пытки.
– К тому же Нюх много где побывал, а слушать рассказы о других странах я люблю. В тот момент мне показалось забавным держать под рукой такого человека. Сейчас, правда, уже не очень смешно, хотя ребята, как погляжу, смотрят на него и не нарадуются.
– Понимаю их чувства. Этот грубиян своим языком всех успел зацепить, так что смотреть на его мучения – для них высшее удовольствие. И ведь это только начало. Что будет, когда в море выйдем, где болтанка не чета нынешней?
– А это разве не море?
Саед удивленно повел бровью, затем указал рукой в сторону правого борта:
– Что вы видите?
Посмотрел в указанном направлении. Водный простор, пенные барашки на волнах, далеко, почти на грани видимости, просматривается вытянутое пятнышко острова или, скорее, скалы голой.
– Если не ошибаюсь, это море.
– Нет, вы не правы. Видите, как ломаются волны? Это из-за малой глубины и берегового течения. Вон, прямо по курсу, облако по горизонту – это длинный остров, прикрывающий нас от волнения с юга. Отсюда его не видно, но он точно есть – облако его выдает. Дно местами выпирает, скалы слева и справа просматриваются, добавляя водам опасности, но зато высокую волну они ломают хорошо.
– А мы не налетим днищем на скрытый водой камень? Может, стоит сбавить ход?
– Нет, в такую погоду не налетим. По поведению волн издали заметим опасность и свернем. Вот ночью – да, опасно. И днем бывает, при очень сильном ветре, когда корабль плохо управляется, как получилось с нами в тот шторм. Хуже, когда волн вообще нет: разглядеть подводный камень при спокойной погоде очень тяжело, и зачастую происходит это в последний момент, когда отвернуть уже не остается времени. Вот потому при входах в опасные бухты ставят маяки, а на борт берут местного лоцмана. Там ведь даже в бурю может быть почти спокойно, если подветренная сторона.
– Этим впередсмотрящий занимается? А вы бы могли так же замечать?
– Мог бы, иначе какой из меня капитан. Не зная всех тонкостей морского искусства, неминуемо доведешь корабль до беды. Впрочем, даже я довел. Видимо, не все еще знаю. Увы.
– Не переживайте, у вас теперь другой корабль. Как он, кстати? Нравится?
– Пока трудно судить. Ход дает хороший, а вот с маневрами пока не все гладко. На озере лучше получалось – ведь там волна не мешала, да и течения не было. Трюм нравится – хоть и низкий, но вместительный, и практично устроен. Даже если течь пойдет, вода начнет затапливать его частями. Не понравилась гребная палуба. Очень тесно, во весь рост даже в центральном проходе не выпрямиться. Люди будто в ящиках сидят. Я понимаю, что рабов демам жалеть ни к чему, но ведь это мешает им выкладываться в полную силу. На наших кораблях по вертикали простора куда больше, да и в остальном комфортнее. Видели бы вы мою каюту… А здесь? Даже у вас конура, в которой не всякая собака жить согласится.
– А когда мы выйдем к нормальному морю из этого залива?
– Это не залив – пролив. Язычники называли его Ко-ча, у нас его именуют пролив Годара. Тот остров, которого мы не видим, очень велик, но никто там не живет. Длинный он и узкий, при набеге демов не получится скрыться в глубине. Я там приставал однажды, когда мачту чинил. Отличная земля, красиво очень, дичи видимо-невидимо. Вы бы его как-нибудь к рукам прибрали, раз хозяина нет. От того форта, что на реке, до него день плавания на хорошем струге.