Адская смесь
Шрифт:
– Погодите, Харсон, не горячитесь. Убийство пленных в корне меняет дело. Когда самолеты должны пройти над Хайрабским ущельем?
– Время я уточню позже. До связи, сэр!
Харсон отключил трубку и положил ее на пол, отпустив связиста. Взглянул на Тимохина, перевел взгляд на Дака:
– Будет авиация!
– Это мы слышали.
– Так, давайте определимся по времени. Когда сможем установить лебедки?
– Полчаса на доставку их к позициям, еще минут десять на установку пиропатронов… с запасом через час, – прикинул Тимохин.
Харсон взглянул на часы:
– 13.40. В полдень моджахеды смену постов не провели. Возможно, проведут в 14.00.
– Не факт, – сказал Тимохин. – Да и что нам смена? Рев самолетов заглушит выстрелы пиропатронов для всех в ущелье.
– О’кей! – Генерал поднял трубку: – Сэр! Харсон на связи.
– Слушаю, генерал.
– Звено истребителей должно пройти над Хайрабским ущельем в 14.00. Но до этого самолетам необходимо провести ряд подобных маневров и в других местах.
– Я понимаю. В 14.00 звено будет над ущельем.
– Благодарю, сэр!
– Не за что, генерал. Удачи вам!
Харсон отключил станцию и повернулся к Тимохину:
– Алекс, отдай команду на выдвижение к позициям подгрупп установки лебедок. Эта работа на «Орионе».
– Есть!
Александр вышел из шалаша, подозвал Соловьева, проинструктировал насчет лебедок.
– Запомни, Леша, лично выйдешь к ущелью. Ребята должны все подготовить до 13.50, и как только самолеты ВВС США пойдут над ущельем, над лагерем, отдашь команду на применение пиропатронов. «Духи» внизу не должны услышать выстрелы. С собой возьмешь снайперов. Санеева отправишь на восточную позицию, Шматко – на западную. Им находиться там до рассвета, до начала штурма. Давай, Леш! Ориентировочно, самолеты пройдут над ущельем в 14.00. Работай. Об установке лебедок доклад мне.
– Есть, командир!
Тимохин вернулся в шалаш, доложил:
– Мои люди немедленно начнут выдвижение к позициям установки лебедок!
– Ол райт! Будем считать, лебедки установили.
– Где-то в полночь группам надо покинуть лагерь и разойтись на запад и восток. На запад пойдет «Орион», на восток – «Ирбис». Спуск в ущелье проведем там, откуда не будем видны с постов, и проводим синхронное сближение с ними, до расстояния, обеспечивающего безопасность групп. Оно определится на месте. В 5.50 начинают работать снайперы «Ориона». На тросах лебедок они спускаются вниз до уровня, откуда смогут гарантированно поразить цели, и без команды производят отстрел часовых. После чего поднимаются вверх. Часового у сарая снимает прапорщик Санеев. Так как снайперы в дальнейшем участие в штурме принимать не смогут, то наблюдателем с 4.00 и до 8.00 должен быть не боец «Ориона», иначе я останусь без людей.
– О’кей, Алекс! – согласно кивнул Дак. – В 4.00 я выставлю своего наблюдателя.
– Еще по одному человеку от групп оставляем при лебедках, чтобы поднять снайперов, – продолжил Тимохин. – Следовательно, у нас вне штурма остаются четыре бойца: трое моих, один – Джона.
– Вместо одного вашего бойца, Алекс, пойду я, – неожиданно предложил Харсон. – И тогда, с учетом того, что «Ирбис» оставит на позиции наблюдателя своего человека, составы групп сравняются.
– Вы пойдете к лебедке?
– Почему нет? Я знаю, как обращаться с ней.
– Что ж, дело хозяйское, – пожал плечами Тимохин. – Значит, так и решим. На штурм выводим по восемь бойцов в каждой группе. Итого шестнадцать человек при пассивной огневой поддержке с поста наблюдения, против двадцати пяти «духов». Это нормально. Но продолжим. В 5.50 снайперы проведут отстрел часовых на постах. Доложат об этом мне, я – вам, генерал, вы – полковнику Даку. В 6.00 группы должны выйти к постам и, оценив обстановку, продолжить движение к лагерю, используя растительность у подножия северной скалы. Сближение до расстояния прямого штурма лагеря с двух направлений. В 6.15 – сеанс связи между мной и Даком. Если группы будут готовы к штурму, то тут же атакуем «духов», выслав вперед по два человека непосредственно к сараю, где им предстоит занять оборону. У группы «Ирбис» две цели – дом нахождения главарей банды и соседнее здание. Разгранлиния между зонами действия подразделений – от сарая на юг к реке. Огонь вести только фронтальный, ни в коем случае не стрелять вдоль ущелья. «Орион» отрабатывает три здания, одно из которых подрывает выстрелом гранатомета. А конкретно – второе слева здание, где находится неизвестно что. Порядок штурма стандартный: сближение с домами, заброс их гранатами через окна и двери, обстрел из автоматов. Зачистка после освобождения пленных.
– Меня беспокоит второй дом, – проговорил Харсон. – А если в нем все-таки окажутся люди? Заложники или рабы? А вы, Алекс, по ним из гранатомета…
– Там не может быть людей. Мы бы это просчитали.
– И все же, если во втором доме находятся люди?
– Ну хорошо, генерал, убедили: отработаем первый и третий дом, проверим второе здание.
Голос подал полковник Дак:
– Я прошу разрешения на взятие Сайеда Мухаддина живым.
– Зачем, Джон?
– Чтобы лично удавить этого ублюдка.
– Для того чтобы удавить Мухаддина, – улыбнулся Тимохин, – его, конечно, надо взять живым, но зачем спрашивать на это разрешение? Ворвешься в дом – и делай с главарем банды, что захочешь. Генерал же не может официально разрешить тебе самосуд над пленным, будь тот трижды ублюдок?
– Я все понял, – кивнул Дак и повернулся к генералу: – Я снимаю свою просьбу, сэр.
– А я, Дак, никакой просьбы и не слышал.
– О’кей!
Планирование было завершено, и группы отряда «Марс» приступили к подготовке боевой операции.
Глава третья
Майора Шепеля на посту наблюдения сменил сержант группы «Ирбис» Гарри Спайк. Возвращения Михаила в «зеленке» ожидал Ларсен. Он окликнул российского спецназовца, как только тот вошел в лесной массив:
– Майкл!
Шепель подошел к американцу:
– А ты чего тут пасешься? Разве Харсон не отдал приказ готовиться к штурму?
– Я хотел узнать, как погибли наши солдаты.
– Генерал не рассказывал?
– Но он не видел, как все происходило. Это видел ты один.
– Глупо погибли твои соотечественники, Пол. Геройски, но глупо. А все почему?
– Почему?
– Потому что надежду на спасение утеряли. Они даже не предполагали, что кто-то придет к ним на помощь. А ведь должны были знать, что в беде их не оставят. Ведь ваша пропаганда уверяет на весь мир, причем постоянно, что за каждым американцем стоит вся военная мощь США…
– Ну, скажем, вы тоже не всегда вытаскивали своих ребят из душманского плена. Взять мятеж в Пешаваре. Почему вы не помогли своим пленным, когда их в упор расстреливала артиллерия?