Адская смесь

Тамоников Александр Александрович

Александр вернулся на свою позицию. Отложил в сторону карту района, прилег на спальный мешок. В тени еще можно было дышать, хотя и здесь градусник показывал тридцать девять градусов. И все же это не пятьдесят на солнце.

Остаток дня прошел без происшествий. Наблюдатели сообщали о том, что обстановка в лагере успокоилась, вошла в обычный режим. Часовые несли службу, боевики во главе с полевым командиром и его заместителем никакой активности не проявляли. Дополнительных мер по усилению охраны лагеря предпринято не было. Не тревожили моджахеды и пленных. Ужин провели по расписанию. С заходом солнца большинство из них находилось у речки. Горизонт был чист, признаков ухудшения погодных условий не было. Но данный факт можно

было принимать лишь условно. В горах погода менялась быстро; «афганец» же налетал мгновенно, но и успокаивалась песчаная буря тоже быстро. Ее приближение можно было определить по затемнению небосклона. Так что в принципе применение снайперов в благоприятных для них условиях просчитать тоже можно. Но пока ничто не предвещало каких-либо кардинальных изменений в общей обстановке.

Ужин организовали в 21.00. Снайперы поужинали захваченными с собой специальными пайками, представляющими собой комплект, похожий на набор космонавтов: тюбики с питательной массой, упакованный в пластик хлеб, пакет сока.

Ровно в полночь бойцы «Ориона» и «Ирбиса» в полной боевой готовности построились на поляне напротив командного пункта отряда. Из шалаша, также облаченный в боевую экипировку, вышел генерал Харсон. Речь его была недлинной, но обстоятельной:

– Порядок наших дальнейших действий: в 0.10 группы начинают выдвижение к местам спуска в ущелье и выход на рубежи ожидания штурма в непосредственной близости от постов охранения лагеря. При выходе на рубежи – командирам групп доклад мне. Я буду находиться на западной позиции снайпера, лейтенант Крош – на восточной. Мы обеспечим работу стрелков «Ориона». Снайперы работают в 5.50. Тимохин и Дак подтверждают ликвидацию охранения объекта. В 6.10 штурмовые подразделения начинают сближение с крайними домами лагеря, используя естественные укрытия подножия северного склона Хайрабского ущелья. Разграничительная линия установлена, секторы действий групп доведут до вас командиры. В 6.25 полковникам Тимохину и Даку провести контрольный сеанс связи, после чего «Орион» и «Ирбис» атакуют лагерь моджахедов, одновременно выслав для занятия сарая с пленными подгруппы из двух человек с каждой стороны. «Орион» проводит штурм с западного направления, «Ирбис» – с восточного. Задача отряда: освобождение пленных и тотальное – я повторяю, тотальное – уничтожение банды с последующим подрывом всех зданий лагеря. Нам никто из талибов живым не нужен. После штурма и зачистки домов – вызов вертолета эвакуации и отход из района Джабала. При отходе – подрыв зданий. Вопросы? Вопросов нет? О’кей! В случае возникновения непредвиденных ситуаций группам действовать по обстановке. У меня всё. Командирам групп начать выдвижение к местам спуска в ущелье!

Ровно в 0.10 диверсионно-штурмовые группы вышли из лесного массива. Российский спецназ пошел на запад, американские морские пехотинцы – на восток. Начался первый этап боевой операции «Джабал».

Боевому подразделению Тимохина пришлось делать крюк почти в три километра, чтобы найти спуск в ущелье – там, где группу не могли видеть часовые западного поста душманов. На марш до спуска «Орион» затратил больше часа: плато изобиловало балками, которые приходилось обходить, да и спуск оказался не из простых. Тем не менее в 1.20 «Орион» спустился в ущелье. Сориентировавшись по карте, Тимохин вызвал на связь командира отряда.

– «Марс» на связи! – ответил Харсон.

– «Орион» вышел в ущелье на восемьсот метров юго-западнее расчетного района. Но это не помешает нам сблизиться с постами и занять рубеж подготовки штурма в назначенное время.

– Ол райт! Как обстановка в ущелье?

– Обстановка спокойная, но мрачная. Шакалья много. И что интересно, они совершенно не боятся людей, чуть ли не мордами тычутся в ноги бойцов. Шугануть бы их из автомата, но нельзя.

– Большое скопление шакалов не может повлиять на безопасность группы?

– Да нет, генерал. Не

тот это зверь, чтобы создавать серьезные проблемы восьмерым вооруженным мужикам. Если что, мы с десяток этих глупомордых ножами отработаем, жратвы на всю стаю до утра хватит.

– Еще один вопрос, «Орион»…

– Да?

– Нигде не заметны останки убитых пленных?

– Нет. И их не будет.

– Ясно. Доклад принял, продолжайте первый этап операции.

Тимохин провел инструктаж по порядку подхода группы к постам боевиков, одновременно распределив задачи среди всех подчиненных. Исходя из решения командира «Ориона» следовало: в передовой дозор отправились майор Шепель и капитан Ким, в тыловое замыкание – подполковник Соловьев и майор Каменев. Была сформирована и подгруппа, которой при штурме предстояло прорваться к сараю содержания пленных и совместно с американцами обеспечить безопасность невольников. После небольшого отдыха «Орион» продолжил движение по ущелью.

Группе «Ирбис» не пришлось делать большой крюк. Она без проблем спустилась в ущелье за поворотом к границе Пакистана, не видимая с восточного поста моджахедов, в 0.35, о чем Харсону доложил полковник Дак. Так же, как и «Орион», проведя перестроение, группа «Ирбис» начала сближение с лагерем Джабал и выход на рубеж подготовки штурма. Обе группы достигли назначенных рубежей в 4.10 и заняли позиции вдоль подножия северного перевала.

Погода не изменилась. Все шло по плану. Наблюдатель за лагерем сообщил Харсону о замене часовых на вражеских постах в два часа. Следовательно, следующая смена была запланирована у моджахедов на восемь часов. Смена, которой не суждено было состояться…

Тимохин, заняв позицию рядом с Шепелем, через ночной бинокль смотрел на посты и далее на ряд домов лагеря.

– И что там впереди, командир? – поинтересовался Шепель.

– «Духи» сегодня несут службу как положено. И не по одному. Оба торчат за брустверами, пулеметы убраны.

– Оптику они применяют?

– Нет. А для чего им оптика, если в такую светлую ночь они без биноклей и прицелов видят метров на пятьсот впереди себя? Этого для них достаточно.

– И для нас достаточно. А может, пройдемся еще немного? Впереди неплохая полоса кустарника.

– Зачем? Мы и отсюда быстро выйдем к лагерю. До него не более восьмисот метров. Как раз десять минут быстрого сближения. Ну, а если задержимся минут на пять, не беда. Без контрольного сеанса связи Дак не поведет «Ирбис» на штурм.

– Интересно, как дела у американцев…

– Нормально дела, иначе Харсон уже достал бы нас.

– Тоже верно… Черт, ждать два часа. И чего вы не запланировали штурм на 4.30? До шести закончили бы. Как раз поднялось бы солнце, подошла бы «вертушка», и ушли бы спокойно.

– Неизвестно, как отработают цели снайперы.

– Ты сомневаешься в Шматко и Санееве?

– Я опасаюсь, как бы тросы лебедок не преподнесли нам неожиданных и неприятных сюрпризов. Ребятам придется висеть на тросах, и возможности изменить положение, если их вдруг развернет, не будет. До скалы они не достанут. А это может кардинально изменить обстановку. Одно дело валить «духов» в домах, другое – вести с ними бой в ущелье, где им каждая рытвина, каждый валун, каждый куст известен. И потом, мы не знаем, в каком состоянии у них БТР. А если он выйдет на открытое пространство, то жечь его нам будет нечем. Гранатометы-то с собой не взяли…

– Э-э, Саня! Не беспокойся, у меня есть отличное средство против бронетранспортера.

– Ты о плащ-палатке?

– Именно! Надо будет только взобраться на этот чертов БТР и накрыть башню палаткой. Затем пару гранат в моторный отсек, под стволы пулеметов – и дело сделано.

– На словах все легко, Миша…

– Я же сказал; если в ходе штурма произойдет сбой, БТР я беру на себя, а значит, в бой он не вступит.

– О’кей, как говорят наши коллеги. Ты со вторым домом поаккуратней работай. Мутный он какой-то…