Адская смесь
Шрифт:
– Отлично! Какое расстояние от вас до восточного поста?
– По дальномеру триста шесть метров. От поста до развалин – сто четыре метра, и от поста до дома главаря банды – четыреста пятьдесят шесть метров.
– Есть возможность снять часового без применения огнестрельного оружия?
– Трудно сказать. Если только обойти пост с севера, вдоль подножия перевала… Но это очень рискованно.
– У «духа» на посту обширный сектор наблюдения. Какой его части он уделяет наибольшее внимание?
– Юго-восточной. Но периодически
– Какова периодичность осмотра?
– Этого сказать не могу. Мало времени мы его наблюдаем.
– Продолжай наблюдение. Я начинаю выдвижение к вам. При входе в овраг свяжусь с тобой.
– Принял!
Отключив радиостанцию, Тимохин вложил ее в чехол на груди, поверх бронекостюма. Шепель удивленно смотрел на Александра:
– Ты хочешь сказать, что мы пойдем к Даку?
– Почему нет? Погода хорошая, не жарко, безветренно…
– На хрена, Сань?
– У нас сколько «винторезов», Миша?
– Два.
– Два… А снимать без шума предстоит часовых трех постов. Следовательно, что? То, что одного из «духов» придется валить ножом. А для этого надо выйти на сам пост. Или хотя бы сблизиться с ним на расстояние метания ножа.
– А что сказал Дак насчет возможности сближения с восточным постом?
– Джон сказал, что подойти к нему можно, прижимаясь к перевалу, но это слишком рискованно. Насколько рискованно, мы с тобой и проверим. Ведь нам отрабатывать базу, не забыл?
– Не забыл. А почему для снятия часового в контакте ты выбрал восточный пост?
– Потому что, по докладу Соловьева, к западному подобраться гораздо сложнее. Ну, а к фронтальному, передовому, сдвоенному, – невозможно.
– Тогда на какой хрен ты брал в разведку американцев, если мы работаем по всем направлениям? Запустил бы наших ребят, они и без нас все сделали бы…
– Конечно, сделали бы, но мы не могли оставить в стороне наших коллег. У Харсона не должно возникнуть ни малейшего подозрения в том, что мы ведем двойную игру.
– Хреново, командир…
– Согласен. Но решение принято, отходим к восточной окраине «зеленки».
– Надо предупредить Харсона, чтобы о нашем возвращении и перемещении на юго-восток известил посты охранения лагеря, а то попадем под пули братьев по оружию.
– Это ты верно заметил… – Александр вызвал на связь командира отряда особого назначения. – «Марс», я – «Орион»!
– «Марс» на связи!
– Я с напарником намерен переместиться в район работы «Ирбиса». Прошу оповестить посты о нашем проходе на юго-восток.
– С чем связано ваше решение? – не без удивления и тревоги спросил Харсон. – У «Ирбиса» проблемы?
– Нет, все нормально. Просто хочу проверить возможность подхода к восточному посту «духов» для снятия часового в непосредственном контакте.
– Моджахеда нельзя убрать с дистанции?
– Можно, но только обнаружив себя до времени… Давайте поговорим о подробностях
– О’кей! Посты будут предупреждены о вашем проходе по «зеленке».
– Вот и отлично. До связи, «Марс»! – Тимохин обернулся к Шепелю: – Готов?
– Как юный пионер!
– Отползаем к «зеленке».
Командир «Ориона» и майор Шепель вернулись на исходные позиции и пошли в глубь лесного массива, отклоняясь на юго-запад. В 0.10 воскресенья, 22 августа они вошли в овраг, в северной части которого находилась позиция американской разведывательной «двойки». Тимохин вызвал на связь Дака:
– «Ирбис», мы в сотне метров от тебя.
– Принял, подходите.
Российские спецназовцы вышли на позиции американцев.
– Так, – сказал Тимохин, устраиваясь рядом с командиром «Ирбиса», – говоришь, обойти пост можно только вдоль подножия перевала?
– Ты сам посмотри, – ответил Дак.
Александр осмотрел местность.
– Рискованная затея, Алекс! – проговорил Дак. – Отсюда можно начать штурм следом за атакой с юга и запада. И начать ее отстрелом часового из обычной снайперской или штурмовой винтовки.
– Да нет, Джон… При том количестве «духов», что сосредоточены в Тарвале, выходить на рубеж штурма надо тихо. И валить талибов в домах – по крайней мере, большую их часть. Если же они выскочат из зданий и успеют занять позиции обороны, нам их не взломать. К тому же мы не знаем, есть ли у «духов» боевая техника. Ни с юга, ни с запада, ни отсюда база полностью не просматривается; мы не знаем даже, что находится за домом Нурзая. А там приличная площадка у холма, и она не видна… Поэтому надо валить часовых бесшумно и тихо сближаться с домами. А возможно это или нет, мы сейчас и проверим. – Тимохин повернулся к Шепелю: – Миша!
– Да понял я все, командир! Надо попытаться пройти вдоль подножия перевала за пост, определить возможность выхода к часовому, а заодно посмотреть, что у «духов» между пещерами и домами, так?
– Так, Миша! Задача сложная, но ты должен справиться.
– А куда ж я денусь?
Дак взглянул на Тимохина:
– Ты хочешь сейчас послать Шепеля в кишлак? Но это же чревато раскрытием нашего здесь присутствия…
– А без полной информации по объекту штурм невозможен. Так что либо рискуем, либо атакуем Тарвал вслепую, либо… отходим. Харсон пойдет на отход?
– Нет!
– Значит, штурм вслепую? А это неизбежные потери, Джон. Нет, возможно, все сложится, как надо, но вероятность этого невелика. При потерях штурм захлебнется, и тогда уже не «духи», а мы вынуждены будем перейти к обороне. С учетом вероятности подхода дополнительных сил талибов из Дихухеля и Кульдака мы можем оказаться зажатыми врагами со всех сторон. Отойти не сможем, значит, об эвакуации речи тоже быть не может. И останется нам, Джон, одно: геройски погибнуть у Тарвала, не выполнив боевой задачи.