Адская смесь
Шрифт:
Тимохин понимал состояние бригадного генерала. И решил в интересах дела пойти на мировую:
– Извините, господин Харсон, я погорячился. Отрядом командуете вы, и я был обязан согласовать свои действия с вами. Однако принял решение, исходя из обстановки, быстро; и когда в кишлак ушел Шепель, согласовывать что-либо было уже бесполезно. Вернуть майора, несмотря на ваш приказ, я уже не мог. Отличия действий российских и американских спецподразделений заключаются в том, что ваши спецы решают боевые задачи, стараясь придерживаться принятого ранее плана. Мы же, также стараясь придерживаться плана, при возникновении нештатных ситуаций начинаем действовать по обстановке. Вот это и не учли руководители проекта «Эльба», отсюда и несогласованность наших действий, и обострение взаимоотношений. Считаю, нам не следует и далее развивать негативную ситуацию и впредь больше времени уделять подготовке каких-либо акций или мероприятий, обговаривая действия в той или иной обстановке более досконально, отрабатывая все возможные варианты развития событий. Собачиться нам не стоит.
В разговор вступил командир «Ирбиса»:
– Сэр, – обратился он к командиру отряда, – при принятии решения на разведку кишлака полковником Тимохиным я находился рядом с ним и видел, как русские парни досконально обговаривали действия Шепеля в тылу противника. Решение Тимохину далось непросто. Но я полностью поддерживаю его.
– О’кей, – вздохнул Харсон. – Все мы погорячились. Забудем об этом разговоре. Давайте перейдем к планированию операции.
– Сейчас, после рейда, заниматься планированием я считаю нецелесообразным, – возразил Тимохин.
– Почему? – спросил Харсон.
– Как я понимаю, штурм мы проведем на рассвете понедельника. Вот накануне и разработаем детальный план действий. А днем понаблюдаем за базой «духов», тем более что сейчас у нас на западе установлен пост, с которого хорошо просматривается кишлак. Да и за сутки обстановка может измениться так, что все планы полетят к чертовой матери.
– Например?
– Например… К Тарвалу начнут выдвижение банды из Дихухеля и Кульдака. В этом случае ни о каком штурме речи быть не может, и вместо планирования отработки Тарвала нам придется сниматься, зачищать следы и уходить из района, пока здесь не успокоится обстановка.
– Да, перспективу вы, Алекс, нарисовали радужную…
– Повторяю, генерал, мы на войне в Афгане, а здесь возможно все – даже то, что считается невозможным. Поверьте, я знаю, что говорю.
Харсон ударил ладонью по самодельному столу:
– Вы убедили меня, полковник Тимохин. День наблюдаем за базой. А вас я попрошу поддерживать связь с Крымовым по ситуации в тылах, в кишлаках Дихухель и Кульдак – если это, конечно, в силах российской разведки. Если за день не произойдет ничего нештатного, то в 19.00 собираемся здесь и разрабатываем план штурма Тарвала, который ориентировочно проведем в 5 утра 23-го числа. Вопросы ко мне есть?
Вопросов у Тимохина и Дака не было. И командиры групп покинули временный полевой командно-наблюдательный пункт отряда особого назначения. Александра уже ждал Шепель.
– Ну, что Харсон?
– А что Харсон?
– Так я тебя об этом и спрашиваю. Даже здесь было слышно, как он выражал недовольство тем, что ты без его разрешения принял решение на разведку кишлака и проверку БМП. Тебе надо было свалить все на меня. Мол, отправил наблюдать, а я, сукин сын, взял да проявил своеволие… С меня какие взятки?
– Ты свои советы, Миша, для жены оставь, ладно?
– С таким взаимодействием, пожалуй, и жены больше не увидишь…
– Ты чего разговорился? Иди отдыхай.
– Да я-то пойду, но Харсона надо поставить на место. Мужик он неплохой, базара нет, но ни хрена не въезжает, как воевать с «духами». А согласиться с тем, кто имеет опыт противодействия моджахедам, ему должность и статус не позволяют. Так скоро рассыплется к черту наша локальная коалиция… Да и хрен с ней, если не в ходе решения боевой задачи. А в бою распри могут привести к самым печальным последствиям.
– Иди уже отдыхай, Цицерон! И позови ко мне Колданова с «Орбитой».
Шепель ушел. Вскоре к Тимохину подошел штатный связист группы с чемоданом спутниковой станции.
– Вызывали, товарищ полковник?
– Обеспечь-ка, Слава, мне связь с Крымовым.
– Есть!
Старший лейтенант развернул станцию, набрал номер Крымова и доложил:
– Товарищ полковник, Крымов передает сигнал отсрочки переговоров.
– У него-то что могло произойти?
– Возможно, разговаривает с Москвой.
– Может быть… Что ж, подождем.
Тимохин присел под куст, отложив в сторону автомат. Из-за горных хребтов на востоке поднялось солнце, и температура воздуха сразу поползла вверх.
– Тихо сегодня… В смысле, безветренно, – проговорил Колданов. – Как бы эта тишина не стала предвестником песчаной бури. Хотя горизонт чист.
– Черт с ней, с бурей – налетит и уйдет дальше. Что там Крымов?
– Молчит.
– Молчит… Ненавижу ждать!
Глава шестая
Полковник Крымов вышел на связь в 6.40. Александр, приняв трубку спутниковой станции, спросил:
– Что за дела у тебя, Крым, с раннего утра?
– Феофанов вызывал.
– Насчет чего, если не секрет?
– Передал данные космической разведки по району применения «Марса».
– И что это за данные?
– Банды Омара и Моджарина находятся в кишлаках Дихухель и Кульдак, а вот в Джабале вновь отмечено скопление «духов». И судя по тому, что гости приехали в бывший лагерь Мухаддина на внедорожниках, собирались там полевые командиры. Осматривали местность внизу, поднимались наверх – туда, где вы делали привал, – что-то обсуждали.
– Не дает покоя «духам» Джабал. Наверняка имея своих людей в гарнизонах сил по поддержанию мира в Афганистане – и кто только придумал подобную хрень, в смысле название? – «душки» не могут въехать, кто же освободил пленных американцев. Талибы в непонятке.
– И это, Саня, плохо.
– Да пусть ломают свои макушки.
– Не все так просто. По каналам Службы внешней разведки поступает тревожная информация. В Пакистане придают большое значение складам в Тарвале, и не исключено, что в ближайшее время туда будут переброшены дополнительные, и весьма крупные, силы охранения базы.