Адский житель
Шрифт:
– Я же говорю, - огорченно вздохнул Рейхард, - что так тебе это не сохранить. Дай мне хоть несколько грошей...
– Ловкий же ты фокусник!
– ухмыльнулся солдат.
– Но тебе не удастся выманить ни монетки из заработанных мною денег.
И он побежал догонять товарищей, бережно сжимая колбочку в кулаке, но вдруг он остановился и воскликнул:
– Тысяча чертей, я все-таки ее обронил! Пока он искал свою пропажу в траве, Рейхард крикнул ему:
– Эй ты, беги сюда, она опять у меня в кармане! Убедившись, что колбочка каким-то непостижимым образом все время возвращается к своему владельцу, солдат загорелся желанием во что бы то ни стало заполучить этого забавного уродца, который - как обычно, когда его пытались продать, весело и радостно кувыркался, потому что каждая новая сделка, естественно, приближала конец его службы. Однако три гроша
– Будь по-твоему, сквалыга, мне все едино, давай грош и бери свою покупку.
Сделка была заключена, деньги уплачены, чертик передан из рук в руки. Пока солдаты стояли, разглядывая забавную игрушку и потешаясь над ней, Рейхард стал размышлять о своем дальнейшем житье-бытье. Ничто больше не отягощало его душу, но и карман тоже, и он решительно не знал, куда теперь двинуться и чем заняться, потому что вернуться в эскадрон, где остались его слуги, лошади и сумка с деньгами, он не смел. Отчасти потому, что стыдился своего позорного бегства, отчасти из опасения, что его по праву военного времени пристрелят как дезертира. Тогда он подумал, не увязаться ли ему за обобравшими его солдатами, чтобы поступить к ним в отряд. Из их разговоров он понял, что они воюют на стороне противника, следовательно, там его никто не знает. Освободившись же от адского жителя, а тем самым и от денег, он теперь был вполне расположен, несмотря на не очень-то удачнее начало своей военной карьеры, рисковать жизнью, уповая на, богатые трофеи. Рейхард высказал вслух свое желание, солдаты согласились, и он отправился со своими новыми товарищами в их лагерь.
Капитана не пришлось долго уговаривать, чтобы он принял в отряд такого рослого и крепкого парня, и Рейхард на некоторое время стал наемным солдатом. Однако частенько ему бывало как-то муторно на душе. После того сражения наступило полное затишье, потому что между княжествами велись мирные переговоры. Смерть теперь никому не угрожала, но зато не было и возможности ни разжиться на грабежах, ни захватить богатые трофеи. Приходилось тихо и мирно пребывать в лагере, получая скудное солдатское жалованье и тощее довольствие. К этому надо еще добавить, что большинство наемников сумели в предыдущих боях нахватать изрядно всякого добра, и Рейхард, некогда столь избалованный молодой купец, был, пожалуй, единственным, кто влачил чуть ли не нищенское существование среди множества солдат, живущих прямо-таки по-царски. Неудивительно, что такая жизнь стала ему вскоре претить, и, когда он впервые получил свое ничтожное месячное жалованье, которого было слишком мало, чтобы жить в свое удовольствие, но все же слишком много, чтобы отказаться от всякой надежды, он решил отправиться в шатер маркитанта, попытать, не окажется ли он более везучим в игре в кости, нежели в торговле и военных делах.
Игра шла своим обычным причудливым манером: он то выигрывал, то проигрывал, и так до глубокой ночи, причем вино лилось рекой. Но в конце концов фортуна отвернулась от полупьяного Рейхарда; он проиграл все свое жалованье, и никто не захотел больше ссудить ему ни геллера. Он вывернул все свои карманы и, ничего там не найдя, полез в патронташ, где были только одни патроны. Он их вынул и предложил в виде ставки; игра продолжалась и, только когда кости были брошены, захмелевший Рейхард узнал в своем противнике того самого солдата, который купил у него адского жителя и теперь с его помощью все время выигрывал. Рейхард хотел было крикнуть: "Стоп!", но кости уже лежали на столе, и он опять проиграл. Бормоча проклятья, покинул он общество игроков и побрел в темноте к своей палатке. Его приятель, который тоже проигрался в лоск, но был менее пьян, чем Рейхард, взял его под руку. Дорогой он спросил, есть ли у него в палатке запасные патроны?
– Нет!
– воскликнул разъяренный Рейхард.
– Будь они у меня в запасе, я бы сбегал за ними, чтобы продолжить игру!
– Тогда ты должен поскорее добыть себе новые патроны, ибо, если комиссар, приехав для проверки, обнаружит, что у наемного солдата пустой патронташ, он тут же прикажет его расстрелять.
– Проклятье!.. Какая глупость!
– бранился Рейхард.
– У меня нет ни патронов, ни денег!
– Не горюй, парень, - утешал его приятель.
– Раньше начала будущего месяца комиссар вряд ли приедет.
"Ну, тогда не беда, - думал Рейхард, - за это время я успею еще раз получить жалованье и куплю вдоволь патронов" На этом они пожелали друг другу доброй ночи, и пьяный Рейхард пошел отсыпаться в свою палатку.
Только он улегся на солому, как у палатки раздался голос капрала:
– Эй вы, завтра поутру поверка. На рассвете в лагерь прибывает господин комиссар!
Тут с Рейхарда слетел всякий сон. Мысль о патронах не выходила из его хмельной головы. Он принялся в панике опрашивать соседей по палатке, не согласится ли кто-нибудь ссудить ему несколько патронов или продать их в долг, но они обругали его ночным буяном и велели проспаться. В жутком страхе от того, что утром ему не миновать расстрела, он стал судорожно искать, не завалилась ли какая-нибудь монетка в его вещах, спрятанных в походном мешке, но нашел всего пять геллеров. Зажав их в горсти, бегал он неверными шагами от палатки к палатке в надежде купить патроны. Одни встречали его смехом, другие бранью, но никто даже не ответил на его просьбу. Так метался он по лагерю, пока наконец не оказался вблизи палатки, откуда до него донесся голос того самого солдата, который выиграл патроны.
– Эй, приятель!
– крикнул Рейхард с мольбою.
– Если ты мне не поможешь, я пропал! Вчера я просадил тебе все, что имел, а до этого ты меня тоже ободрал как липку. Если завтра утром я не предъявлю комиссару патроны в патронташе, он велит меня расстрелять, и ты один будешь виноват в моей смерти. Поэтому подари мне несколько патронов, или одолжи, или продай!..
– Я дал себе зарок никому ничего не дарить и не одалживать, - отвечал наемник, - но, чтобы ты отвязался от меня, я готов продать тебе патроны. Сколько у тебя осталось денег?
– Всего пять геллеров, - печально ответствовал Рейхард.
– Так вот, сказал солдат, - можешь убедиться, что я добрый товарищ; я дам тебе за твои пять геллеров пять патронов, а сейчас тебе пора на боковую, и перестань будить лагерь.
Не выходя из палатки, наемник протянул Рейхарду пять патронов, тот сунул ему деньги, потом отправился восвояси и преспокойно проспал до утра, поскольку страх его больше не мучил.
Ожидаемый смотр состоялся, и Рейхард кое-как обошелся со своими пятью патронами; к полудню комиссар отбыл и солдаты вернулись в лагерь, но в палатках от палящего солнца было нестерпимо жарко, и все товарищи Рейхарда отправились убивать время в шатер маркитанта, а он остался в одиночестве у пустого стола с ломтем казенного хлеба в руках, с тяжелой головой с похмелья и от волнений нынешнего утра. "Эх, - вздохнул он, - был бы у меня сейчас хоть один из тех дукатов, которые я в свое время так глупо растранжирил". Едва он успел это пожелать, как на ладони его левой руки оказался новенький блестящий дукат. Мысль об адском жителе молнией пронзила его мозг, полностью омрачив радость обладания увесистой золотой монетой. Но тут в палатку вбежал встревоженный солдат, тот самый, что продал ему ночью патроны.
– Послушай, друг, - сказал он, - флакончик с черным акробатиком - ну, знаешь, который я купил у тебя в лесу, - исчез. Может, я тебе его случайно отдал вместо патрона? Я завернул его в бумагу и сунул в патронташ.
Рейхард в ужасе стал шарить в своем патронташе, и, когда он снял обертку с первого же патрона, в руках у него оказался адский слуга в своей узкой колбочке.
– Ну, слава Богу, - сказал солдат, - мне бы не хотелось лишаться этой штучки, как ни отвратительна она на вид; мне кажется, она приносит мне особое счастье в игре в кости. На, приятель, возьми свой геллер и верни мне эту черную тварь.
Рейхард поторопился выполнить его просьбу, и наемник с удовлетворенным видом направился прямехонько к маркитанту.
А бедный Рейхард просто места себе не находил с той самой минуты, как он вновь увидел адского жителя и даже держал его в руках; более того, ведь оказалось, что он, не ведая того, все утро носил его при себе. Ему чудилось, что из всех темных углов палатки глядит на него, ощерившись, сам сатана, и, возможно, он и сегодня душил его во сне. Полученный дукат Рейхард в испуге выбросил, хотя ему так нужно было бы чем-нибудь подкрепиться, и в конце концов боязнь, что адский житель, находясь столь близко от него, может снова к нему перекочевать, погнала его вон из лагеря, навстречу сгущающимся сумеркам, в густой лес, где он, истерзанный страхом и усталостью, рухнул как подкошенный на глухой поляне. "Ох, - вздохнул он, изнемогая от жажды, - мне бы хоть фляжку с водой, не то я умру". И в тот же миг рядом с ним оказалась желанная фляжка. Только жадно отпив залпом несколько глотков, он стал прикидывать, откуда же она тут взялась. И ему сразу пришел на ум адский житель. С трудом заставил он себя сунуть руку в карман и, нащупав там проклятую колбочку, впал, убитый отчаянием, в забытье.