Адвокат

Гришэм Джон

— Полиция привлечена к расследованию, — холодно умерил мое благородное негодование Гектор. — Совершена кража.

— А раз так, идите и ловите вашего вора. Не тратьте на меня время впустую.

Он сделал хороший глоток из кружки.

— Вам кто-нибудь давал ключи от офиса Брэйдена?

— Нет.

— На вашем столе нашли папку с запиской о двух ключах: от входной двери и от стеллажа.

— Бред. — Я лихорадочно пытался вспомнить, куда положил пустую папку. Пропаханная мной борозда катастрофически углублялась. Неудивительно:

меня учили мыслить как юриста, а не как преступника.

Новый глоток пива — и глоточек кофе.

С обеих сторон сказано предостаточно. Я получил два сообщения: от имени фирмы и от Гектора лично. Фирма требует назад досье. Гектор боится: если его соучастие раскроется, он вылетит с работы.

Его спасение целиком в моей власти. Я возвращаю досье, клянусь, что навек забуду почерпнутую информацию.

Фирма проявляет великодушие, и меня прощают. Условием возвращения досье можно выдвинуть сохранение за Гектором его рабочего места.

— У вас ко мне еще что-нибудь? — осведомился я.

— Нет. Когда вы готовы пообщаться с полиграфом?

— Я позвоню.

Набросив на плечи пальто, я вышел из бара.

Глава 16

По причинам, которые мне предстояло понять, к столичной полиции Мордехай испытывал сильную неприязнь — хотя многие полицейские были чернокожими. Грин считал, что копы бессердечно измываются над бездомными.

Их отношение к слабым мира сего служило основанием для оценки: свой или чужой.

Кое с кем он был знаком. В частности, с сержантом Пилером, которого Мордехай называл человеком с улицы. В Районный общественный центр от нашей адвокатской конторы Пилер приходил заниматься с трудными подростками.

Кроме того, он являлся прихожанином той же церкви, что и Грин. Имея определенные связи, Пилер согласился помочь мне добраться до «лексуса».

На пороге конторы он появился субботним утром, в начале десятого, когда мы с Мордехаем безуспешно пытались согреться кофе. Суббота была у Пилера нерабочим днем, и мне показалось, что сегодня он предпочел бы остаться в постели.

Гоня машину по мокрому асфальту на северо-восточную окраину, Мордехай непрерывно болтал с сидевшим справа от него сержантом, а я, устроившись сзади, изредка вставлял слово-другое и молча смотрел в окно. Вместо обещанного прогнозом снега лил ледяной дождь. Движения на улицах почти не было. Не многие отважились в это промозглое февральское утро выйти из дома.

Мы остановились у отстойника.

— Ждите, — хлопнув дверцей, бросил на ходу Пилер.

Сквозь плотную завесу падавшей с неба воды я различил останки своей машины.

У ворот Пилер остановился и нажал кнопку звонка. Из будки вышел маленький тощий и не по форме одетый полисмен с зонтиком. Пилер обменялся с ним несколькими фразами и вернулся к машине:

— Он ждет тебя.

Я под зонтом быстро направился к воротам. Приятель Пилера, некий Уинкл, выудил из кармана внушительную

связку ключей, чудом отыскал нужный, распахнул тяжелые ворота и пропустил меня вперед:

— Вон туда.

Вслед за Уинклом я зашагал по гравию, стараясь обходить полные коричневой жижи ямы. Тело ныло, и мне почему-то не хотелось оступиться и подвернуть ногу.

Уинкл подвел меня прямо к машине. Я рванул на себя дверцу и с ужасом обнаружил, что папки с досье на переднем сиденье нет. После мгновенной паники нашел свое сокровище за спинкой на полу кабины. Желания уточнять масштабы нанесенных «лексусу» повреждений не было. Главное — я выжил, остальное обсудим на следующей неделе с представителем страховой компании.

— Все? — спросил Уинкл.

— Да.

— Иди за мной.

В будке ревела газовая плита и жаркими волнами поднималось тепло. Покопавшись в бумагах на столе, Уинкл извлек чистый бланк и цепким взглядом окинул папку:

— Так и запишем. Папка из коричневого картона, около пяти сантиметров толщиной. Название у нее есть?

Протестовать в сложившейся ситуации я не мог.

— Зачем вам?

— Положите папку на стол.

Я подчинился.

— Ривер-Оукс-дробь-ТАГ, — бормотал Уинкл, записывая. — Дело номер ТВС-96-3381.

Борозда углублялась и углублялась.

— Она принадлежит вам? — с изрядной долей подозрительности осведомился Уинкл.

— Да.

— Ну-ну. Можете идти.

Мое «благодарю вас, сэр» осталось без ответа.

Плюхнувшись на заднее сиденье машины, я почувствовал недоуменные взгляды Мордехая и Пилера: такой переполох из-за какой-то папки? Подоплека нашей поездки была им неизвестна. Мордехаю я сказал только, что в папке важные документы.

На обратном пути меня просто подмывало перелистать Досье, но я удержался.

Источником финансирования двадцатимиллионного проекта выступало федеральное правительство — для Вашингтона в этом не было ничего удивительного. Министерство почт намеревалось обзавестись в городе цехом для обработки негабаритных отправлений, и компания «Ривер оукс», будучи одной из самых активных на рынке недвижимости, рассчитывала заключить с министерскими чиновниками контракт на строительство и управление объектом. Огромный цех решено было возвести на месте разрушающегося от ветхости квартала, одного из многих в городе.

ТАГ оказалось сокращенным названием официально зарегистрированной корпорации, все акции которой принадлежали Тилману Гэнтри, отсидевшему два срока сутенеру и карманнику. Подобные личности были не редкостью в городе. Выйдя на свободу, Гэнтри внезапно почувствовал интерес к торговле недвижимостью и подержанными автомобилями. Купив заброшенное здание, он делал косметический ремонт и либо перепродавал, либо сдавал помещения в аренду. В досье были перечислены четырнадцать его владений.

Намерение почтовиков расширить свои площади позволило Гэнтри войти в деловой контакт с «Ривер оукс».