Адъютант палача

Яманов Александр

Терроризм, который потом перерастёт в организованное сопротивление и три революции, взращивается именно сейчас. И для меня загадка, почему российские власти не отвечают на подобные действия похожими методами. Ведь всё очевидно и находится на поверхности. Как-то в прошлой жизни я читал статью о том, на какие деньги жили революционеры. Советские историки дружно кивали на партийные взносы, благодаря которым пламенные борцы с режимом пили немецкое пиво, закусывая их колбасками, и разъезжали по Европам. Эта убогая теория не выдерживает никакой критики. Даже сами революционеры подтверждали, что Савва Морозов покрывал лишь треть от затрат на «Искру». Но подобных меценатов было не так много. Поэтому у меня возникает

вопрос — откуда деньги, Зин? Если подумать над ситуацией, сбросив советские шоры, то всё становится ясным. Только народ почему-то не хочет верить в очевидные факты. Ведь тогда сразу становится ясным, что товарищи социалисты просто шлюхи на дотациях иностранных разведок.

Плеханов находился в иммиграции более тридцати лет и точно не голодал. Ленин неплохо проводил время в Швейцарии, при этом ему составляла компанию не только Крупская, но и её мать с роднёй самого будущего вождя. Это касалось не только большевиков, но и эсеров с остальной социалистической сволочью. Можно прочитать про историю появления на политической арене Троцкого или Свердлова. Даже клинический идиот поймёт, что казачки засланные. Но это уже касается советской пропаганды, которая лицемерно замалчивала факты связей с иностранными разведками и финансовыми кланами. Сейчас вопрос в другом. Почему русские власти усиленно закрывали глаза на то, что враги и преступники спокойно жили в Лондоне, Париже и Женеве? При этом вся эта мерзость координировала убийства чиновников и расшатывала страну изнутри. Сотни пламенных революционеров, а по сути, преступников, оставались фактически неподсудными и получали убежище за границей. При этом они безнаказанно убивали царей, представителей правящей династии и крупных чиновников. Я просто не могу понять подобного. Почему Россия не требовала выдачи? Ведь можно было подписать соответствующие соглашения, если речь шла об откровенных убийцах и подстрекателях.

И началось всё в середине XIX века, когда Николай не смог конфисковать имущество Герцена и получил откровенную пощёчину от Ротшильдов. Именно тогда царь дал слабину, поддавшись на шантаж. По официальной версии, крупный заём на строительство железной дороги, был поставлен выше разборок с каким-то беглецом. Но кому надо, сделали верные выводы. А далее вообще начались какие-то чудеса. Террористы и убийцы спокойно находили пристанище в европейских столицах, а русская власть бездействовала. Глупость это или предательство, неважно. За пятьдесят лет прогрессирующего террора, цари не сделали ничего, чтобы кучка мразей на зарплате иностранных разведок перестала убивать их поданных и вести пропаганду по уничтожению страны. Но ведь латиноамериканские камрады придумали замечательное средство для борьбы с левацкой заразой. Лекарство называется «Los escuadrones de la muerte», которое сразу после своего изобретения показало замечательную эффективность.

В общем, ваш покорный слуга решил не изобретать велосипед и пойти по пути синьоров Стресснера и Д’Обюссона. У меня, конечно, нет таких ресурсов и поддержки властей, но попробовать не мешает. Особенно с учётом весьма либеральных законов нынешней Европы. Я ведь не страдаю хренью под названием благородство и дворянская честь. Коля Смирнов считает, что врага надо сначала убить, а потом думать о моральной составляющей поступка. Поэтому я с помощниками выдвинулся в сторону Кёнигсберга. Липовые документы у нас были, что весьма облегчало процесс. Предварительно, через Фредди я заплатил литовским контрабандистам, которые обещали нам коридор, в случае если акция провалится.

* * *

– Типография находится на окраине города и не охраняется. Ночью, кроме сторожа там людей не бывает. Интересующие вас лица живут в самом Кёнигсберге, особо не скрываются и ведут светский образ жизни. Здесь достаточно большая польская община. У них даже

есть собственный дом, где они регулярно собираются.

Фредди провёл разведку на местности и сейчас отчитывался об успехах. Мятежники вполне комфортно чувствовали себя в столице Восточной Пруссии. На полную мощность работала типография, печатающая антироссийские листовки и самую настоящую газету. В городе открыто работало общество помощи восставшим, через порт прибывали добровольцы и, вообще, складывалось впечатление, что прусские власти официально поддерживают преступников.

– Надо подумать о «языке», — отвечаю, проанализировав ситуацию, — Боюсь, что использовать Янку не получится. У нас просто нет времени на внедрение его к мятежникам. Значит, сначала разведка и затем захватываем какую-нибудь мелкую сошку, пропажу которой сразу не заметят. Надо только обзавестись телегой и арендовать помещение. Займись этим завтра, а мы с Пырхом пройдёмся по городу и изучим местность.

В итоге всё прошло как по маслу. Фредди договорился об аренде небольшого дома за городом. Заодно через свои связи раздобыл крытую повозку. Кёнигсберг — город портовый и бурно развивающийся, так что наш транспорт не должен привлекать внимание. Движение различного транспорта весьма интенсивное и внимание на него никто особо не обращает.

А вообще, сам городок очень красив, особенно окрестности королевского замка. Вряд ли получится сюда вернуться, но я бы с удовольствием погулял здесь летом. В моё время старый город был разрушен в результате английских бомбардировок. Тоже очередная странная история, в которую влезло советское руководство. В конце 1944 года Сталин уже понимал, что Германия будет расчленена и некоторые её части достанутся нам и советским сателлитам. Нафига было разрешать бомбить города, которые потом пришлось восстанавливать за свой счёт?

Что касается товарищей мятежников, то они даже не собирались скрываться. Поляки перемещались по своим делам, даже не думая об охране. Нам удалось определить, что один из домов мятежники используют в качестве штаб-квартиры. Кто бы знал, чего мне стоило не пристрелить Малаховского, который, отобедав в одном из заведений, спокойно продефилировал к польской базе. Подступы к типографии мы тоже изучили. Заодно в одном из господ, выходящих из здания, я узнал Людвига Звеждовского. Это прямо праздник какой-то!

После обсуждения ситуации с Фредди мы решили, что не стоит нападать на сам штаб. Неизвестно сколько там может быть людей, и какой поднимется переполох. Лучше брать врагов поодиночке на их квартирах или в типографии. Проблема была только в том, что сделать это незаметно очень сложно. Но в итоге нам помогли сами мятежники.

Пан Звеждовский вёл себя достаточно активно, и мы решили, что за ним надо наблюдать постоянно. Если Малаховский перемешался в основном между своим домом, типографией и польским, штабом, то у его дружка Людвига маршрут гораздо разнообразнее. Но в итоге мы определили, что он больше посещает своих знакомых и явно кого-то ждёт. Вдруг оба наших подопечных встретились на квартире Малаховского и после этого поехали в пригород, где располагалась типография. Упускать подобный шанс я не собирался. Дождавшись Янку, который проследил за поляками, мы сразу выдвинулись на место.

– Сколько всего работников в этой богадельне? — в очередной раз интересуюсь у Пырха, одновременно заряжая револьверы.

– В который раз интересуетесь! И не надоело вам меня истязать своими вопросами? — начал ныть полешук, — Обычно там не более пяти человек. Сейчас работников не более двух. Заодно, считайте — два пана, их гайдук, это который с хмурой рожей. Ещё пришлых двое, которые прибыли недавно. У последних трое слуг или охранников. Все сейчас внутри, получается десять человек. Может, не полезем внутрь и встретим их на выходе?