Адъютант палача
Шрифт:
Вскидываю руку и делаю выстрел в сторону террориста с револьвером. Стреляю в ногу, хотя очень хотелось продырявить ему башку. Далее, не обращая внимания на творящийся хаос вокруг, подскакиваю ко второму и валю его с ног. Слышу шаги подбегавших людей и ору.
– Не стрелять! Я арестовал убийц! И быстро зовите врача.
Хотя, откуда здесь взяться врачу? Это я голливудских фильмов пересмотрел.
– Я даже не сомневался, что это вы, — слышу знакомый голос.
Встаю и от души пинаю по почкам, пытающегося дёргаться хлипкого мужичка в круглых очках. Далее обозреваю картину, а она эпическая. В нескольких шагах от меня, стоит Лосев с револьвером в окружении нескольких «ивангородцев» со вскинутыми карабинами.
Муравьёв жив, и это самое главное! Другой вопрос, кто пострадал при покушении? Есть у меня подозрения, но не хочу пока об этом думать. Солдаты, тем временем, начали паковать двух нападавших. Около третьего, который громко стонал, держась за простреленное бедро, сразу встала двойка для охраны. Успеваю только перекинуться парой фраз с жандармом.
– Если я правильно понял произошедшее, то террористы подорвали один из возков Михаил Николаевича.
– Да. Он ехал во втором, конвой двигался впереди. К сожалению, пострадал Мосолов, находившийся в первой карете, и три казака. Я был вместе с генерал-губернатором и приказал гнать к зданию. Но вон оно как. Он меня не послушался и почти сразу пошёл следом на место взрыва. Ну и надо признать, что сработала ваша задумка о перемещении на двух возках. Мы запутали нападавших, которые не знали, где находится Его Превосходительство. А вы неплохо стреляете, — сменил тему Лосев, кивнув на стонущего раненого.
– Надо срочно допросить задержанных, — успеваю сказать, прежде чем рядом оказался подозрительно спокойный Муравьёв.
– Поручик, что здесь происходит?
– Я попытался задержать подозрительного наблюдателя. Но их оказалось трое. В итоге был ранен атаманец Денисова, — показываю рукой на казака, которого как раз перекладывали на чью-то шинель, дабы нести к доктору.
– Распорядитесь, чтобы раненому оказали немедленную помощь, — Михаил Николаевич сразу отдал команду Красникову, — Если надо, то приглашайте любого доктора. Нельзя терять ни минуты.
– Ваши дальнейшие действия? — это уже вопрос Лосеву.
Тот переводит взгляд на меня. Его примеру следуют все присутствующие.
– Необходимо быстро допросить пленных и сразу заняться поисками других заговорщиков. Их было явно больше троих. Эти, скорее всего, просто занимались прикрытием и должны были напасть на карету в случае отсутствия взрыва. Хотя, кто знает, что у них в голове.
– Хорошо! Выполняйте! Подполковник, вы назначаетесь старшим. Не хватало ещё, чтобы поручик в поисках террористов залил кровью полгорода.
Под ухмылки и смешки своей свиты, Муравьёв развернулся и зашагал в сторону входа во дворец.
– Предлагаю не тянуть и быстро допросить задержанных. Лучше у меня в доме, благо, здесь недалеко. Во дворце излишняя суета. Да и какие-нибудь начальники захотят поделиться своим, безусловно, важным мнением.
– А с раненым что делать? — Лосев указал на недобитка, которому один из солдат бинтовал ногу.
– Думаю, выпотрошим и затем пристрелим. Чего на него лекарства тратить и ждать пока излечится? Всё равно он уже мертвец.
– Вы не имеете права! — заверещал лежавший террорист, который услышал мои слова, — Я шляхтич и подданный Его Величества! Требую к себе соответствующее моему статусу отношение!
– Я уж подумал, что вы серьёзно, — усмехнулся жандарм, увидев мою улыбку, — Сейчас пригонят две телеги, и мы направим людей к вам в дом. Вон как раз поручик Корф спешит в нашу сторону. Лучше поручу это дело ему.
– Хорошо. Значит, есть шансы, что преступников не упустят. Я предлагаю вам воспользоваться лошадью
Мы так и поступили. По дороге встретили спешащего Фредди, который сообщил, что отделение Павлова должно скоро прибыть. Я послал немца к Денисову, чтобы узнать новости и пригласить поручика на совещание. Он человек сообразительный, а самое главное — обучаемый. Инерцию мышления местных кадров никто не отменял.
— Значит, делаем нелицеприятные выводы, — через десять минут после допроса начал подведение итогов Лосев, — Покушение организовал Зыгмунд Падлевский[1], тот самый палач, который отличался звериной жестокостью даже в сравнении с иными маргиналами. Он неожиданно исчез полтора месяца назад. Оказывается, наш разбойник спокойно пересёк границу и обосновался в Гумбиннене, где вышел на связь с членами Литовского комитета. Главным исполнителем покушения являются не менее одиозные личности — Винцент Гзовский, Антоний Ильковский, Ян Гринчик, и подданный Пруссии — Соломон Август. Эта четвёрка создала так называемый отряд «жандармов-вешателей» в Гродненской губернии. Рассказывать об их зверствах долго, и не имеет смысла. К сожалению, все сумели скрыться от правосудия. Основной ударной силой выступили остатки местных подпольщиков. Какие у вас будут предложения, Иосиф Янович?
Кстати, товарищ с простреленным бедром, требовавший к себе уважительного отношения, оказался тем самым вешателем Ильковским. Двое остальных — просто мелкие сошки из жителей Виленской губернии.
– Нам известны три адреса в Вильно и одна усадьба, расположенная недалеко от города. По словам поручика, — киваю на присоединившегося к нам казака, — Его командование среагировало с завидной быстротой и все выезды из города перекрыты. По телеграфу предупреждены все города, расположенные вблизи границы. Преступники будут прорываться в Восточную Пруссию. Сейчас в Крае им просто нечего делать, так как всё под контролем наших войск. Только пограничники и армейцы не учли, что террористы воспользуются фальшивыми паспортами. Эту информацию надо будет срочно передать в Петербург. Надеюсь, наши власти воспользуются данным аргументом в переговорах с прусским посланником. Что касается наших действий, то делимся на два отряда. Казаки Варлама Александровича — люди бывалые, и должны захватить поместье. Для усиления выделю им несколько человек, которые участвовали в штурме поместий. Мы же, не теряя времени, произведём обыски в домах, указанных задержанными.
Уже перед выездом Лосев подошёл ко мне во дворе и тихо произнёс.
– Иосиф, недопустимо пытать задержанных, тем более раненого. Если пан Ильковский умрёт, то я буду вынужден написать рапорт. Поймите, нельзя бороться с преступниками их же методами. Мы не палачи, а государевы люди, поэтому обязаны соблюдать закон.
Я подобного разговора ждал, и ответ у меня был готов. Поправляю недавно переделанную кирасу, эдакую предтечу бронежилета, которую я заказал всему отделению Павлова, и внимательно смотрю на подполковника.
– Для меня всё происходящее является форменной дикостью. Люди годами строят заговоры против власти, создавая террористические ячейки прямо в столице страны. Идеологи и подстрекатели вроде Заинчевского пишут в тюрьме воззвания, которые затем становятся катехизисом для юных революционеров. Сумасшедшие помещики[2] продают имения и передают полученные деньги лютым ненавистникам России, дабы им было на что разрушать нашу страну. Бывший губернатор Края своей предательской политикой фактически способствовал росту сепаратизма и создания антиправительственных кружков. Союзник, с которым заключён специальный договор, открыто помогает мятежникам, на чьих руках кровь тысяч русских подданных.