Адъютант палача
Шрифт:
– Поручик, я уже боюсь того, о чём далее пойдёт речь, — Михаил Николаевич усмехнулся не оборачиваясь.
– Нет уж, пусть продолжает, — воскликнул Кауфман.
– Я не слышал про суды над бывшим главой Края, шестью губернаторами, руководителями жандармерий и полицейскими чинами. Вы правы — вам не захочется слушать мои умозаключения. Почему без реакции осталась деятельность таких же чиновников в Царстве Польском? Особенно это касается некоторых излишне либеральных наместников. Там ситуация ещё хуже и погибло гораздо больше людей, чем в Северо-Западном Крае. Что-то я не слышал новостей об арестах или хотя бы про увольнения некоторых персон с их удалением от двора. Если наказывать виновных, то надо начинать с самого верха. А то получается, что пострадают лояльные России люди. Чиновники же будут и далее делать вид, что верно исполняют свой долг. В то же время, судя по инициативам Милютина, польские крестьяне получат невиданные
— Это возмутительно! Я отказываюсь далее выслушивать подобное и требую принять меры! — не выдержал Кауфман и вскочил со своего кресла, — Это не просто крамольные речи! Поручик посмел бросить тень на представителя августейшей фамилии!
– Не горячитесь, Константин Петрович, — остудил пыл генерала Муравьёв, — Иосиф излишне резок и, в связи с молодостью, не понимает сложившуюся ситуацию. Но в некоторых моментах я с ним согласен.
– Ваше Превосходительство…
– Господин генерал, мы здесь обсуждаем новый закон и просто обязаны рассмотреть его с разных сторон. Это не лихая кавалерийская атака, а политика. Тем более что многие проблемы откладывали на потом и замалчивались. И я согласен с поручиком, что наша задача русифицировать местную администрацию и деловую жизнь, а не бороться с поляками или католиками. Что у вас ещё, Иосиф?
– Кроме откровенно вредительских мыслей по запрету языка, есть ещё школы. Какой смысл мешать людям, учиться на родном наречии? Это касается не только поляков, но и западных русских, литовцев, немцев и жидов. Пусть дети спокойно заканчивают школу, а вот далее в училищах и университетах они могут получить знания только на великорусском языке. Но и здесь нельзя спешить. Надо дать преподавателям срок для перехода на новую программу. Естественно, это должно касаться лояльных России специалистов. Думаю, на первых порах возникнет большая нужда в русских кадрах. От поспешных решений пострадает качество образования, что нанесёт вред империи, — делаю паузу и допиваю остывший чай, — То же самое касается чиновников. Мы можем уволить всех поляков и католиков хоть завтра. У меня сразу возникает вопрос — кто их заменит во всех шести губерниях? Административная работа и так частично разрушена. Ведь пострадали от этого простые люди, которые месяцами не могут оформить обычные бумаги. Пока работа будет восстановлена, пройдёт не один месяц. Что касается люстрации, то у меня вопрос к составителям закона. А почему она не касается чиновников русского происхождения, которые виноваты не меньше, чем непосредственные участники восстания? Может, потому что они сейчас и помогают писать эти самые законы?
Муравьёв никак не отреагировал на мой пассаж. Кауфман кривил лицо в ухмылке, таким образом, выражая своё отношение к моим словам. Лосев и Мосолов особо эмоций не высказывали, но явно были на моей стороне. С Александром мы эту тему обсуждали уже не раз, и он согласился с моими идеями. Нам нужен спокойный и развивающийся Край, а не тысячи обиженных. При этом большая их часть — образованные и энергичные люди, которые приносят много пользы. Раз шеф молчит, то я решил продолжить.
– Ещё немаловажный вопрос — это конфискация имущества. А также планы по обязательной продаже недвижимости и земли высылаемых граждан. Я понимаю, что по закону всё будут выкупать православные. Вот только на многие лакомые куски уже нацелились эти самые русские чиновники и, как это ни забавно, стоящие за ними жиды.
– Иосиф, чем вам иудеи не угодили? Они вроде сохраняли нейтралитет и не помогали бунтовщикам. И откуда информация про махинации со стороны чиновников?
– Свято место пусто не бывает. К этим нейтралам мы ещё вернёмся, но пока предлагаю обсудить вопрос имущества. Я считаю, что выкупать его должна казна по реальным ценам. Это необходимо сделать, дабы не дать возможности нечистым на руку гражданам воспользоваться ситуацией. Далее, почему в законе нет ни слова о земле, положенной крестьянам? Мы с вами обсуждали, что конфискованная земля должна отойти простому мужику. С учётом верноподданных помогавших давить мятеж, тысячи должны получить долгожданные наделы. Ещё в Царстве Польском хотят снизить выкупные платежи на тридцать процентов. У нас почему-то речь идёт об одной пятой. И вообще, почему этот закон распространяется только на земли бывшей Речи Посполитой? А как же остальная Россия? Если бы это был просто эксперимент, когда идёт проверка хороших и плохих сторон нововведения. То есть мы два или три года оцениваем работу и далее, сделав выводы, распространяем её на всю империю. Но какой смысл делать поблажки исключительно местным мужикам и тем более полякам?
– Дельное замечание. Я это обдумаю. Только уж больно глобальный вопрос вы поднимаете. В своё время, мою версию закона об отмене крепостного права не приняли. И вот опять приходится возвращаться к прошлому, — произнёс Муравьёв, — Что ещё?
–
– Пф, — презрительно фыркнул Кауфман, — Поручик, вы меня разочаровали. У вас уже жиды стали силой, опасной для империи. Кто будет назначен следующим пугалом?
– Проблема в том, что никто толком не занимался проблемами еврейства. А она есть. Как любое замкнутое общество, оно когда-то станет опасным или вступит в конфронтацию с окружающим миром. Или постарается подмять всё под себя. Иудейская община достаточно многочисленная и сплочённая. К тому у неё сильные традиции работы в финансовой сфере. Уже лет через десять по стране начнут массово открываться банки. И среди них наверняка будут конторы, принадлежащие евреям. С учётом достаточно большого количества купцов данной национальности, с этими людьми придётся считаться. Ещё есть европейские финансисты, вроде тех же Ротшильдов, которые активно вмешиваются в дела России. Вырисовывается достаточно неоднозначная картина.
– Чем же она так неоднозначна? — Муравьёв, в отличие от Кауфмана, губы не кривил и слушал меня внимательно.
– Вы же сами указали эту причину. Евреи самоустранились от восстания. Складывается впечатление, что они просто наблюдали за ситуацией, и им всё равно, кто возьмёт верх. Это неприемлемое поведение с точки зрения подданного империи. Лояльные граждане просто обязаны занимать конкретную позицию. Если её нет, значит, мы что-то упустили, и огромный процент жителей Края не чувствует своей привязанности к России. Я уже описал вам, какими неприятностями это может грозить в будущем. Еврейский вопрос неотделим от остальных проблем Края. И чем раньше власть займётся реальными реформами и начнёт обращать внимание на накопившиеся противоречия, тем лучше. Пока я вижу два пути — полная интеграция иудеев в русское общество, с отменой черты оседлости, или их выселение. То же самое касается старообрядцев, которые гонимы в собственной стране. Не буду вам рассказывать, какое влияние они имеют в торговле и промышленности страны. С каждым годом становится сложнее прийти к согласию. Империя в любом случае когда-то столкнётся с необходимостью решения всех этих проблем. Пока же мы просто теряем время.
На этот раз со мной не стал спорить даже Кауфман. В кабинете собрались отнюдь не дураки. Будучи государственным человеком, невозможно не видеть назревающие сложности, которые вскоре могут трансформироваться в неразрешимые противоречия. Именно восстание, которое отвлекло на себя внимание общества и выявило ряд очевидных проблем, может помочь их решить. Неравнодушная и образованная публика действительно ждёт реакции властей. С учётом того, что даже откровенные либералы и мечтатели весьма жёстко отреагировали на бунт, и общество в кои веки сплотилось вокруг государя. Будет глупостью не воспользоваться сложившимися обстоятельствами. Со своей стороны я делаю всё, что могу. К сожалению, у меня просто нет иных рычагов, кроме попыток убедить Муравьёва. Кстати, забыл ещё про одну странную инициативу. Надо её озвучить.
– Хотелось уточнить, кому в голову пришла «гениальная» идея переводить литовскую письменность на кириллицу? Где у нас окопался очередной враг?
Судя по лицу зама, которое стало похоже на свёклу, я правильно угадал инициатора. Не дав генералу возразить, привожу свои аргументы.
– Зачем нам создавать нового врага? Простые литовцы весьма сухо встретили восстание. Их практически не было среди мятежников. А вот за право писать и читать на латинском алфавите, люди начнут бороться. В итоге газеты и прочая литература будут издаваться в той же Пруссии или Австрии. Печатные издания с русским шрифтом читать не станут, но люди озлобятся и сплотятся вокруг местной интеллигенции. Литовская знать давно полонизирована, но нельзя забывать про простой народ. Зачем нам следующее поколение, которое будет воспитано в ненависти к России? Пусть учатся на своём языке, читают газеты и книги на латинице. Но при этом все должны смириться с фактом, что высшее образование и делопроизводство осуществляется исключительно на русском. Активные и амбициозные люди будут учить язык, дабы реализовать свои планы.