Аэлита (фантастическая поэма по роману А.Толстого)
Шрифт:
стал собираться с полудня народ.
Шёл с набережной в настроенье мирном,
бежал с Петровки всякий пёстрый сброд.
Сбивались в кучки, в облака глядели.
о разных слухах меж собой галдели:
«Что собрались? Убили здесь кого»?
«Не знаем про убийство ничего».
«Сейчас на Марс отправятся прилюдно»!
«Вот дожили! Затея в «самый раз»!
«Кто полетит»? «Там двое из подсудных.
Закинут их для опыта на Марс»!
«Да будет врать! Кончайте, в самом деле»!
«Они опять людей не пожалели»!
«И, кто это «они», откройте нам»!?
«Вам, гражданин, заехать по зубам»?
«Конечно издевательство, скажу я»!
«Народ- дурак! О, Боже! Вот беда»!
«Вы, что несёте! Мы вас арестуем!
Вас самого отправить бы туда»!
«Товарищи, оставьте разговоры!
Здесь неуместны домыслы и споры!
Собачью чушь несёте вы сейчас!
История творится в этот час»!
«Ну, а зачем на Марс их отправляют»?
«Простите, но сказал один буян –
литературы тонну посылают
туда для агитации крестьян»!
«Нет, это экспедиция. Известно»!
«За чем же, расскажите, интересно»?
«За золотом, вестимо! Что гадать»!
«Да! Фонд Российский нужно пополнять»!
«И много привезти они берутся»?
«Неограниченно»… «Нам долго ждать»?
«Как солнце сядет, сразу и взовьются…
Увидим сами, что уж тут гадать»?
До сумерек переливался говор.
Шли разговоры, волновался город.
Что будет ныне, волновало всех.
И многие не верили в успех.
Закат в полнеба запылал багрово.
Прислал автомобиль Губисполком.
Пришли сказать приветственное слово
к сараю инженера прямиком
учёные, начальство, журналисты.
Торжественны все были и речисты.
Со всех сторон открытый аппарат
Заклёпок предъявил блестящий ряд.
В открытый люк была видна кабина,
вся в ромбах жёлтой кожи, как диван.
Приборы на передней половине,
на задней пассажир и капитан.
И Лось и Гусев полностью одеты.
Они уже изрядно перегреты:
бараньи полушубки и унты,
и шлемы. И стоят средь суеты.
И Лось благодарит всех за вниманье.
Хохлова он обнял и Кузьмина.
Сказал: «Не терпит вылет опозданья!
Пора лететь»! И тотчас – тишина.
А Гусев хмурым стал, и в люк забрался,
на кожаной подушке распластался,
уселся там, затем поправил шлем.
Теперь к полёту он готов совсем.
«К жене зайди,– напомнил он Хохлову.
Лось, как-то медлил, под ноги глядел.
Вдруг поднял голову и вымолвил сурово:
«Да, мой полёт – начало новых дел!
Удачно примарситься я намерен.
Пройдёт немного лет, и я уверен,
что сотни кораблей взлетят с Земли.
Помчатся к звёздам наши корабли!
Нас вечный дух искания толкает.
Не мне лишь нужно первому лететь.
Не я быть должен первым, кто узнает
все тайны неба, презирая смерть.
Что там найду я, на другой планете?
Забвение себя? Забуду годы эти,
когда я жил страдая и любя?
Навряд ли там смогу забыть тебя…
О, нет, товарищи. Нет, я не гений!
Я не смельчак – мечтатель – просто трус!
Беглец с планеты. Недоразуменье!
И мой корабль несёт печали груз»…
Лось оборвал на этом. Странным взглядом
на окружающих взглянул. «Не надо,–
промолвил тихо,– душу бередить.
Прошу меня, товарищи, простить.
То личные, мои лишь, пережитки.
В углу на койке оставляю их.
Победой увенчается попытка
И примет Марс далёкий нас двоих!
Прошу всех отойти от аппарата.
Сегодня знаменательная дата»!
Из люка крикнул Гусев: «Долетим!
Мы энтим ваш привет передадим!
Прошу меня на то уполномочить»!
Аплодисменты, шум толпы глухой.
«Ну, всё, терпеть прощанье, нет уж мочи,–
подумал Лось. Разок махнул рукой
и в люк полез, захлопнул за собою,
расставшись с провожающих толпою.
Все стали спешно покидать сарай,
боясь упасть, споткнувшись невзначай.
И тысячи людей теперь в молчанье
глядят на свет в сарае с пустыря.
Минуты в напряжённом ожиданье.
И вот начало: дрогнула земля.
В сарае заревело, затрещало,
затем мощней и чаще застучало.
Вот над сараем вырос нос тупой,
в отсветах старта, словно золотой.
Вот аппарат над крышей появился
Как невесомый в воздухе завис.
Он, словно бы прицелился, и взвился
под жуткий вой и нестерпимый свист.
Он к западу по небу устремился.
Полоской огненной мелькнул и скрылся
в багровом зареве вечерних туч,
оставив на мгновенье красный луч.
Тогда в толпе поднялся крик, и люди
бегут к сараю, лучше рассмотреть.
Никто из них теперь не позабудет,
героев, что отправились на смерть!
Бросают в воздух шапки. Все ликуют.