Аэропорт
Шрифт:
И то, что происходило с аэропортом имени Линкольна, происходило везде.
Не только по всей стране, но и по всему миру. Очень много шло разговоров о росте авиации, её потребностях, развитии воздушного сообщения, которое постепенно станет самым дешёвым в мире видом транспорта и средством для перевозки грузов, — видом транспорта, благодаря которому народы, живя в мире, смогут лучше узнать друг друга, смогут легче торговать. Однако на земле, учитывая масштабы проблемы,
Конечно, ничей одинокий голос не способен что-либо изменить, но всякий, кто может что-то сказать со знанием дела и убеждённостью в своей правоте, тем самым внесёт свою лепту. За последние несколько часов Мел понял — сам не зная почему он это понял именно сейчас, — что будет и дальше открыто высказывать свои мысли, как сделал это сегодня и как не делал уже давно.
Завтра — или, вернее, ещё сегодня — он начнёт звонить аэропортовским уполномоченным и в понедельник утром созовёт чрезвычайное заседание Совета. Когда Совет соберётся, Мел потребует разрешения немедленно приступить к строительству новой взлётно-посадочной полосы параллельно полосе три-ноль.
Сегодняшнее происшествие необычайно подкрепило доводы в пользу увеличения числа взлётно-посадочных полос, о чём Мел давно уже говорил. Но на этот раз он решил дать бой — прямо, в открытую предупредить, что катастрофы неизбежны, если о проблемах безопасности будут только болтать, не обращая внимания на то, что жизненно необходимо для нормальной деятельности аэропорта, или бесконечно откладывая решение насущных вопросов. Уж он проследит за тем, чтобы пресса и общественное мнение были на его стороне, иными словами, окажет все меры давления на столичных политиков.
После того как вопрос о строительстве новых полос будет решён, надо настаивать на осуществлении и других проектов, о которых до сих пор только говорят или только мечтают, в частности, на сооружении нового аэровокзала с новым взлётно-посадочным комплексом, с более разумным распределением потоков людей и грузов, с наличием небольших полей-сателлитов для вертикально взлетающих самолётов и самолётов с короткой пробежкой, которые скоро должны появиться.
Либо международный аэропорт имени Линкольна принадлежит реактивному веку, либо нет, а если он принадлежит, то должен шагать в ногу со временем.
Аэропорты ведь, думал Мел, это не роскошь и не уступка вкусам публики. Почти все они самоокупаются, дают доходы и работу многим людям.
Все битвы за прогресс на земле и в воздухе, конечно, не выиграть, — этого никогда не будет. Но некоторые выиграть можно, и кое-что из того, что говорилось здесь и делалось, благодаря положению, которое занимал Мел, может быть распространено на всю страну, а то и на весь мир.
Если это произойдёт, тем лучше! Английский поэт Джон Донн, вспомнил вдруг Мел, однажды написал: «Человек — это не изолированный остров; нет, каждый человек — это кусочек континента, частица Большой земли». И аэропорт — это тоже не остров, а уж международный — тем более, и всё в нём должно оправдывать это высокое звание. Быть может, работая рука об руку со своими коллегами, Мелу и удастся показать, что надо делать.
И сейчас Мел твёрдо решил: те, кто забыл о его существовании, скоро услышат о нём.
Ему предстоит много дел, а если он к тому же возьмётся за прежнее — активно включится в борьбу за прогресс не только в воздухе, но и на земле, — это займёт его ум и отвлечёт от личных проблем. Во всяком случае, Мел очень на это надеялся. Тут он вспомнил, что надо будет позвонить Синди — быть может, даже завтра — и условиться, когда он заберёт свои вещи. Это будет неприятная процедура, и оставалось только надеяться, что удастся осуществить всё в отсутствие дочерей. Для начала, решил Мел, он переедет в гостиницу, а потом подыщет себе квартиру.
Но одно он знал твёрдо: его решение о разводе — как и решение Синди — бесповоротно. Оба понимали это и сегодня просто решили убрать фасад, за которым была пустота. И сами они, и дети ничего не выигрывали — так к чему оттягивать неизбежное?
И всё же на это потребуется время.
Ну, а Таня? Мел не был уверен, что их ждёт совместная жизнь впереди. Возможно, конечно, хотя время для решительного шага — если он вообще его предпримет — пока не настало. Мел только чувствовал, что сегодня, в конце этого долгого и трудного рабочего дня, ему очень хочется тепла, нежности и дружеского участия. А из всех его друзей лишь Таня могла ему это дать.
Время прояснит, к чему это может привести его и Таню.
Мел включил мотор и свернул на дорогу, огибавшую поле. Справа от него уходила вдаль полоса три-ноль.
Он видел, как, несмотря на поздний час, на неё непрерывной чередой, один за другим садились самолёты. Мимо промчался «конвейер-880» компании «ТВА» и сел. А всего в какой-нибудь миле позади него уже мигали посадочные огни другого самолёта. За второй машиной виднелась третья.
Раз третья машина идёт на посадку, значит, подумал Мел, облака поднялись. И только тут он обнаружил, что снегопад прекратился, а на южной стороне неба даже проглядывает синева. И с облегчением подумал: буран кончился.