Аэроторпеды возвращаются назад
Шрифт:
— Из рощи вышли советские машины. Они движутся на нас…
Мой водитель ошибся. Это были не танки. Лишь несколько маленьких быстроходных танкеток — и все. Но вслед за ними из-за деревьев выбежали десятки, сотни красноармейцев, вооруженных ручными гранатами, и в ту же минуту из рощицы начали стрелять по нашим танкам пушки скрытой там батареи. Быстро движущийся танк — плохая цель для пушек, особенно когда он все время умело меняет курс. Напротив, стоящий неподвижно танк, — превращает артиллерийскую стрельбу в нечто вроде учебного тира, ибо пушки тогда попадают без промаха…
Советские снаряды расстреливали передний ряд наших танков. Танковые
Из своей башни я видел, как отважные (о да, я смело употребляю это выражение, потому что они в самом деле были отважными) красноармейцы бросали под танки гранаты целыми связками, отбегали назад и падали на землю, ожидая взрыва. Конечно, даже связка ручных гранат не может повредить броню тяжелого танка. Но взрыв такой связки подбрасывал танк, переворачивал его набок и окончательно выводил из строя. Экипаж внутри оставался беспомощным… Танк можно было брать голыми руками.
Красноармейцы приближались. Мы не могли обороняться, потому что проклятые искры из таинственных антенн остановили наши моторы, они прочно удерживали нас на месте, превращая танки в неподвижные железные корыта. Что мне оставалось делать?. Что сделал бы любой на моем месте?. Да, я вместе со своим экипажем покинул танк. Мы выпрыгнули из люка и бросились бежать. Бежать так, словно все демоны ада гнались за нами… К счастью — красноармейцам было не до нас. Они были заняты танками средних линий и не обращали внимания на нескольких человек, бежавших от танков назад…
Не знаю, быть может, меня отдадут под суд за то, что я вместе с экипажем покинул танк. Это не исключено. Но… но теперь мне все безразлично. Оставаться там все равно было бессмысленно. Мы добежали до резервных автомашин, продвигавшихся к месту боя; я доложил обо всем командиру отряда — и он, также под свою ответственность, повернул машины назад и тем спас их. Так что… я считаю, что поступил правильно, иначе погибли бы и резервные машины…»
Комары, истребившие великанов
Таковы были результаты воздушной и наземной операций во время нападения желтоимперской экспедиции на советское побережье. Выше я уже говорил о том, что атака проходила под защитой желтоимперского военного флота. Морские гиганты, хорошо зная, что СССР не обладает сильным морским флотом, нагло остановились недалеко от берега и обстреливали побережье из пушек — между тем, как самолеты с авиаматок неслись на советский берег в воздухе, а десантные корабли высаживали на побережье механизированные отряды, танки и артиллерию на автомобилях…
Как будто бы — все было в порядке. Ведь командование флота еще не знало о позорных результатах воздушной и наземной атак.
Так или иначе — дредноуты и крейсеры чувствовали себя в полнейшей безопасности. Что могло им угрожать?.
Тем более неожиданной для командования желтоимперского военно-морского
Однако представьте себе глиссер без пропеллера. Глиссер, который передвигается с помощью водяных струй, выбрасываемых мощным насосом, установленным внутри суденышка вместо мотора. Устойчивый глиссер, делающий до ста километров в час. Ловкую, проворную лодку, которая мчится по морю, как птица, и обстреливает врага обычными торпедами Уайтхеда.
Водометные советские глиссеры появились неожиданно для командования желтоимперского флота одновременно и с севера, и с юга. Сперва никто на кораблях-великанах даже не обратил внимания на эти еле заметные точки, показавшиеся на морской поверхности. Командование было слишком захвачено обстрелом берега и развертыванием десантных операций; командование было чересчур уверено в собственной безопасности и чувствовало себя, как… ну, скажем, как в китайских водах.
На первых порах глиссеры шли вдоль берега. Они напоминали обычные моторные лодки, отличаясь от последних лишь чрезвычайной скоростью. Добавим, что глиссеры и не думали прятаться: они бесстрашно шли под советскими военно-морскими флагами. На их кормах развевались красные флаги со звездами и расходящимися от них лучами.
Вахтенные, наконец, заметили их. Заметили и советские флаги. Говорят, что адмирал Токиази, командующий
флотом, презрительно улыбнулся, когда ему доложили о странных моторных лодках:
Хм, — сказал он, — поздравляю артиллеристов с занятным упражнением. Расстрелять этих сумасшедших туристов!
Уже через несколько минут командование убедилось, что отдать такой приказ был значительно легче, чем выполнить его. «Туристы», глиссеры под советскими флагами, двигались так быстро, так неожиданно меняли курс, описывали такие петли и виражи, что попасть в них из пушки можно было только случайно. Это было похоже на стрельбу из винтовки по увертливым комарам… Все командиры морских великанов вышли на палубы, вооруженные морскими биноклями — посмотреть на «занятное артиллерийское упражнение», как выразился адмирал Токиази. Никто и не подозревал, какой страшный враг движется на желтоимперский флот. Да и бинокли еще через несколько минут оказались ни к чему, потому что глиссеры подошли достаточно близко к кораблям.
Первую торпеду заметил вахтенный дредноута «Микадо». Указывая рукой на белый пенящийся след, который оставляла на воде торпеда, выпущенная из глиссера, он закричал:
Торпеда! На дредноут мчится торпеда!
Но было поздно: ведь дредноут стоял на месте. Две минуты спустя гигантский корабль словно разломился надвое, выпустив изнутри облако дыма. Дредноут «Микадо» перестал существовать…
Глиссер, выпустив первую торпеду, быстро повернул в сторону и начал приближаться к следующему великану. Командование поняло, что здесь попахивает не занятным упражнением, а реальной опасностью. Оно наконец осознало, что за «туристы» появились перед кораблями. О бомбардировке побережья тотчас же забыли, все пушки — от тяжелых до мелкокалиберных — направили свои стволы на глиссеры, пытаясь разнести их в щепы. Но вместо этого глиссеры взорвали еще три корабля — дредноут и два крейсера.