Афера Сатаны
Шрифт:
Вздох вырывается из моего горла, когда наслаждение охватывает меня. Мой маленький вздох — это все, что ему нужно. Он погружается глубже, охватывая ртом всю мою киску и поглощая меня. Его язык проникает внутрь меня, маленькими резкими толчками, которые порождают чистую эйфорию. Когда он напрягает язык и лижет мой клитор, я почти теряю сознание.
Мои глаза закатываются, а бедра прижимаются к его лицу. Рукой я хватаюсь за его затылок, притягивая ближе и едва не удушив клоуна моими соками.
Мортис возвращается в комнату как раз в тот момент, когда мой оргазм
Только когда оргазм начинает отступать, я откидываюсь на кресло-качалку, и мое тело полностью измождено. Тимоти отстраняется, причмокивая накрашенными губами, словно только что отведал лучший обед в своей жизни. Я улыбаюсь в знак благодарности.
Он такой милый.
Я поднимаю взгляд, и вижу, что Мортис уже спустил штаны до щиколоток. Его член крепко зажат в кулаке. Я облизываю губы, пуская слюну от представшего передо мной зрелища. Мортис не утруждает себя раскрашиванием остальных частей тела в красный цвет, только лица. Мой приспешник — очень высокий мужчина, хотя и очень худой. На его теле нет мяса, но я не возражаю — не тогда, когда все мясо у него между ног.
Тимоти отходит в сторону, позволяя Мортису сделать шаг вперед. Он поднимает меня и опускается в кресло подо мной. Он устраивает меня у себя на коленях, его твердый член идеально подходит моей киске. Тимоти хорошо подготовил меня, сделав влажной. Я двигаю бедрами, скользя своим центром вверх и вниз по его члену и вызывая глубокие стоны у нас обоих.
Вдоволь намучившись, он приподнимает меня настолько, чтобы головка его члена оказалась у моего входа, а затем опускает меня вниз, одновременно поднимая свои костлявые бедра.
Я откидываю голову назад, из моего горла вырывается протяжный стон, подобно тому, как волк воет на луну. Я позволяю Мортису проделать всю работу, наслаждаясь его вниманием и потребностью в контроле. Мне нравится, как он владеет моим телом, вонзаясь в меня. Звуки соприкосновения кожи и ворчание наполняют комнату, когда Тимоти уходит, чтобы избавиться от мусора.
Откинув голову назад, я издаю продолжительный стон, рвущийся из моего горла. Спираль в моем животе сжимается. Это похоже на веревку, которая трещит по швам, а тяжелый груз тянет ее в стороны до тех пор, пока она просто... не лопнет.
Я испускаю крик, когда очередной оргазм обрушивается на меня. Мортис ворчит подо мной, двигая бедрами быстрее, небрежнее, в погоне за собственным оргазмом. Вскоре он находит то, что искал, замирает подо мной и издает протяжный стон, когда его сперма заполняет меня.
Широкая улыбка расплывается по моему бледному лицу.
Я не пугаю людей внезапными появлениями, как мои приспешники, но все равно надеваю костюм на случай, если меня увидят. Я гримируюсь, чтобы выглядеть как кукла с разбитым лицом, трещины и изломы проходят по моей коже. Только ночью я смываю грим.
Без него я обыкновенная простушка.
Это нормально. Мне не нужно быть красивой, когда я делаю именно то, для чего была создана.
Ни одна душа не переступает порог этого дома без того, чтобы я не вынесла приговор — не определила, живет ли в их душе зло. Пока они пробираются через лабиринт моего кукольного домика, я наблюдаю за ними сквозь стены.
Они все подвергаются осуждению. Все до единого.
Если кто-то потерпит поражение, я спою свою песню, и мои приспешники уведут их прочь, отделив от семьи или друзей. И когда они окажутся в полном одиночестве, я нанесу удар.
Их никогда больше не увидят, а я очищу этот мир от еще одного демона.
Глава 2
— Мортис, цыц! — я делаю выговор, отбрасывая его руку. Его рука опускается, но я знаю, что через мгновение она снова поползет по моему бедру.
Мортис — самый нуждающийся из всех, хотя вы не узнаете об этом, если он сам этого не захочет. Все потому, что у него серьезные проблемы с мамой. Во время беременности она была наркоманкой, а когда он родился, почти полностью игнорировала его существование. До тех пор, пока у нее не случилась передозировка, и он не попал в систему в раннем возрасте.
Детство остальных четверых было похожим. У всех были испорченные родители, которые так или иначе жестоко обращались с ними. Бейн подвергался сексуальному насилию — его отец был любителем орального секса. Он никогда не рассказывал об этом, но я думаю, что именно по этой причине он морит себя голодом. У него странные отношения с тем, что он кладет в рот, даже если это еда. Он единственный из всех, кто не хочет лизать меня, и я никогда его не подталкивала.
Учитывая, что Кронос немой, я никогда не слышала его историю от него. Я знаю, что он в состоянии говорить — просто отказывается. Однажды я исследовала его и узнала, что его мать заперла его в чулане, когда он был маленьким, и месяцами не выпускала. Он замолчал после того как звал свою мать, пока не потерял голос, и с тех пор не разговаривает.
Шакал и Тимоти росли в приемной семье, сколько себя помнят. Они переезжали из дома в дом — от одного обидчика к другому. Они рассказывали мне истории о своем опыте в некоторых приемных семьях, и это едва не довело меня до слез.
Мы все были лишены любви и нашли ее в избытке друг в друге.
Мой кукольный домик обосновался на новом месте в Хьюстоне, штат Техас, и ярмарка скоро откроется. Мортис щупал меня на протяжении всего гребаного дня, пытаясь трахнуть меня, в то время как я пытаюсь сосредоточиться. У меня складывается ощущение, что вскоре он позовет остальных моих приспешников, чтобы попытаться расслабить меня. Они знают, что стоит им сгрудиться вокруг меня, окружить меня своими членами, и я уже не смогу сопротивляться.