Афера в Темную ночь
Шрифт:
Вздохнув, достала свой портсигар и, спрятавшись за шторкой, приоткрыла форточку.
Морозный ветер дунул в лицо, порвав дым. Босые ноги сразу озябли. Сейчас бы в шаль укутаться… но в моем доме не было шалей. Поежившись, обхватила себя руками и поглядела на соседские крыши и дальше, докуда дотягивался взор.
Зима укрыла Дикельтарк пушистым снежным одеялом, как заботливая мать любимое дитя, пожелав безмятежных снов, и город послушно спал. Над ним же, как могучие исполины, высились темные скелеты причальных мачт Воздушной гавани, заслонившие собой половину звездного небосклона, они пульсировали предупреждающими красными
Наблюдая за ночной идиллией, нарушаемой лишь глухим лаем собак, я старалась успокоиться, вдыхала и выдыхала горько-сладкий дым, пропитывалась им, выкуривала тревогу, обосновавшуюся в сердце. Тревога не выкуривалась…
За спиной послышалась возня. Макс. Слава предкам, он не проснулся, только крепче завернулся в одеяло… Брр… Нос уже замерз окончательно, пальцы окоченели, но я зажгла вторую сигарету.
Как так, грань? Как я во все это вляпалась, а? Тусклые, едва различимые звезды молчали. И почему это вообще произошло? Ведь… абсолютно все в моей жизни не так, как должно быть! Поморщившись, осторожно выглянула из-за шторки. И мужчина в моей постели не тот, и брат не тот, и Бланш… я не могла помочь ей! Я все делала не так! И на ФЭПе в четверг я не добуду никакие карты балансов, потому что мой план — паршивый. Не справиться мне с летающими артефактами, я снова свалюсь в обморок, и мое тело обнаружит обходящий охранник.
Маяк скользнул лучом по трубам в рабочем квартале. Да, те самые трубы, покрытые мохнатым инеем…
Мысленно выругалась.
И все же, где я ошиблась? Я же умная, просчитала свою жизнь на несколько лет вперед, как партию в рейших. А еще мне несказанно повезло — перетянула на свою сторону мощную фигуру — лорда Кайка, уже решившего наши финансовые проблемы, боготворившего меня и готового поднести на блюдечке и поместье, и ту сладкую жизнь, о которой я так грезила. Партия!
Глубоко затянулась сигаретой, по телу прошел озноб.
Партия сложилась по плану, но выигрыш разочаровал. Кто меня обманул, и почему в яркой обертке не заветной леденец на палочки, а кусок дерьма? А главное как теперь выбраться из всего этого, предки?
С затаенной тоской я понимала — уже никак.
Поздно.
Через много лет один по-своему мудрый человек возразит, заявив, что этой ночью я еще могла передумать, и в последнюю секунду свернуть с незавидной линии судьбы на другую, все исправить, поступив, как подсказывало сердце.
Мир замер, прислушиваясь к моему решению, прожектор перестал рыскать по небу, собаки лаять, и лишь снег так же таинственно мерцал, будто ведал все наперед… Время растянулось, и даже сердце билось реже в невыраженном ожидании важного шага…
Но передумать — означало, расписаться в собственной глупости.
И я была бы не я, если бы так себя предала. И пусть я пожалею… Нет, не «пусть». Я ТОЧНО пожалею о своем выборе. Обязательно. Однажды. Буду ли лежать в обмороке на фабрике, так и не дойдя до инженерной, или опишу историю своих успешных афер потомкам в мемуарах через полвека, шокировав общественность правдой об истоках богатства досточтимой, знаменитой леди Келерой. А может, уже через месяц, где-нибудь в какой-то ведомственной тюрьме после суда, покрывшего позором наш род… Пожалею непременно.
Завтра Макс вынесет чемоданы из моего дома, не позволит рисковать собой. Нельзя допустить подобного. Леди Келерой всегда идет до конца, даже если придется раскаяться.
Реальность незримо подернулась, приняв мое решение. Отчетливо и ясно где-то рядом щелкнули шестеренки мироздания, приводя в движение неведомые судьбоносные механизмы. Луч прожектора снова заскользил по небу, а в отдалении проехал экипаж, скрипя рессорами и сухим снегом под колесами…
Закрыв форточку, сунула окурок в пепельницу и на цыпочках подкралась к чемодану с пластинами, схватила все три Мухи, лебедку, нацепила на голое тело ремни и отправилась на чердак. Там я размотала оборудование, натянула стропу на метровой высоте и разложила перед собой игрушки. Придется сделать невозможное — подружить артефакты с моей магией.
Глубоко вдохнув, потянулась к пластинам разделенным сознание.
Пух!
Ожидаемо перегорела.
Попробовала со второй… Дышала ровно, цедила силу по капелюшечке…
Пух!
Перегорела!
Третья… Пух! Где отвертка, гра-а-ань?! Выкрутила сгоревшие энерголовушки, заменила их на новые… И все повторилось. Пух! Пух! Пух! Снова! Снова заменить все! Мерзкие проволоки!
Надо сделать комплекс по растяжке, сбросить лишнюю силу из ауры и потом пытаться опять!
Итаа-а-ак?
Пух! Пух! Пух! А, катитесь за грань, клятые железки! Спустя час передо мной лежало три десятка сгоревших пластин. Арр!
В раздражении я влезла на стропу, походила туда-сюда, попрыгала, затем села на нее, скрестив ноги, и принялась дышать. Энергия покалывала ладонь. Интуитивно я загнула все пальцы, кроме указательного, и ткнула им в ближайшую муху. Поток магии разделился, и шар начал раскрываться… Получалось?! У меня получалось, грань! Неужели?! Серпы-лопасти раздвинулись, лапки развернулись, а глаза-линзы прикрыли фонари… Пух!
Ах… что ты будешь делать?!
Но теперь я не горевала!
Это возможно! Демонски трудно, но возможно! Влажные ладони лихорадочно подрагивали. Надо успокоиться, сконцентрироваться! Губы сами собой расплывались в улыбке, часы показывали четыре утра. Кое-как справившись с эмоциями, я прикрыла глаза.
Давай, Фло! Давай…
Потянулась сознанием сразу к двум приборам, магия неслышно потекла наружу, тут же лязгнул металл. Я так и сидела, зажмурившись, позволил разделенному сознанию полностью контролировать процесс, вентиляторы тихонько закрутились, и оба прибора воспарили. Любопытство съедало подглядеть, как они летают вокруг, но я сдержалась, сосредоточилась на дыхании и разделении потока. Сколько прошло времени, понятия не имела… Час, два, три? Артефакты жужжали рядом, как пчелы. Лучше бы Фрэнки назвал их пчелками. Но и Мушки неплохо. Как же трудно… как тяжело! По лбу, по спине потек пот…
Наконец я решилась и медленно открыла глаза. Артефакты неспешно летали вокруг, освещая меня, сидящую в белье и ремнях под скатом крыши, направленными красными лучами. То еще зрелище… За которым похоже давно и пристально наблюдал подкравшийся Макс.
Мне чудом удалось не растерять концентрацию, когда он зааплодировал.
— Все-таки сделала, как хотела, упрямица, — усмехнувшись, прошептал маг. — Браво, Фло. Ты невероятная. И ты… моя!
Опустив артефакты на пол, я заставила их свернуться в шары и осторожно спрыгнула на ковер.