Афон и его святыни

Маркова Анна А.

Господь, видя терпение мученика Макария, восхотел его утешить в его страданиях. Так, в одну ночь внезапно явился в колодце необычайный свет, и затем разлилось райское благоухание, и ангельское невидимое пение. Видя это чудо, находившийся вместе с мучеником Макарием один турок, томившийся в том же колодце за какую-то вину, уверовал во Христа.

Судья, узнав о чуде, случившемся в колодце, велел привести к себе святого и спросил его:

– Правду ли говорят, что нынешней ночью в колодезь сходил свет, слышалось в нем пение и исходило оттуда благоухание?

– Да, правда, – отвечал святой мученик. – Кто верует во Христа, тот не только может увидеть то, что случилось в колодце, но и другое, гораздо большее сего [1, с. 635].

После

этого Макарий начал приводить примеры от Священного Писания, его речь привлекла всеобщее внимание. Тогда судья приказал немедленно обезглавить святого. Макария вывели из Бруссы в овраг, предварительно побили его камнями и затем отсекли ему голову. Мощи преподобномученика Макария оставались в овраге не погребенными несколько дней. Во все это время по ночам сходил на мощи Божественный свет, который удостоились видеть многие христиане, жившие в Бруссе. Некоторые же из них, пренебрегая страхом и опасностью, решились в одну ночь взять мощи из рва и тайно погребли.

Память преподобномученика Макария празднуется 6 октября.

Преподобный Максим Кавсокаливит

Преподобный Максим родился в Лампсаке, в Малой Азии, около 1259 года. Его родители были люди благородные и благочестивые. Долгое время не имея детей, они молили Бога даровать им ребенка, и молитва их была услышана. У них родился сын, во святом крещении названный Мануилом.

Родители воспитывали Мануила с особенной заботливостью и, по наступлении времени, начали учить его священным книгам, а когда достиг он отроческих лет, поселили его при храме Пресвятой Богородицы и посвятили Богу. Таким образом, Мануил, постоянно пребывая в Богородичном храме, непрестанно молился Богу и умолял Пресвятую Богородицу о своем спасении. Он часто ходил к некоторым старцам, безмолвствовавшим вблизи храма Пресвятой Богородицы и, общаясь с ними и по возможности услуживая им, внимал советам их, таким образом, назидался примером их богоугодной жизни и наставлениями. Часто, видя нищих, он пренебрегал холодом и отдавал им собственные одежды, чтоб согреть их; равным образом, делил с ними и хлеб. При этом, желая избежать похвал, юноша принимал на себя вид юродивого. С отрочества Мануил горел желанием оставить мир и, став иноком, хранить строгое безмолвие.

Когда Мануилу было около шестнадцати лет, родители, забыв, что Мануил посвящен ими Богу, пожелали женить его, чтоб, связав его узами брака, иметь в нем утеху собственной старости.

Узнав об этом, юный Мануил на семнадцатом году жизни оставил родителей, отечество и мир, тайно удалившись на гору Ган, принял монашеский постриг с именем Максима. Там он подвизался в безусловной покорности и послушании у старца Марка, опытного в иноческой жизни и известного по всей Македонии. Под мудрым его водительством юный Максим быстро преуспевал во всех подвигах иноческой жизни и был любим всеми жившими там старцами, исключая только его наставника Марка. Марк, желая утвердить в смирении скромного своего послушника, беспрерывно унижал и поносил его, несмотря на чрезвычайные и постоянные его труды. Максим недолго оставался при этом старце, вскоре его наставник отошел ко Господу.

После этого преподобный Максим, оставив гору Ган, пустился странствовать по Македонии, желая обрести нового наставника и моля об этом Бога. Бог исполнил его желание. На пустынных горах Папикийских, в тамошних пещерах он нашел нескольких отшельников чрезвычайно строгой жизни. Поселившись там, преподобный Максим некоторое время пользовался их опытом и советами.

Оттуда отправился он в Константинополь, где, восхищаясь великолепием и красотой храмов и поклоняясь святыням, хранящимся в них, он, наконец,

пришел во Влахернский храм Пресвятой Госпожи нашей Богородицы Одигитрии. Видя дивные чудеса от иконы Пресвятой Богородицы Одигитрии и поклоняясь Ей, размышлял преподобный Максим, какую чрезвычайную славу имеет Она на небесах, и от созерцания восхищался духом, и радовался сердцем. В таком виде казался он всем как юродивый, да и сам притворялся таким, подобно святому Андрею, Христа ради юродивому, и, как тот, совершал на виду у людей бесчинства. При всем том ему удивлялись все и почитали его не действительно, а только Христа ради юродивым.

Известие о жизни преподобного Максима дошло до императора Андроника Палеолога. Он пожелал увидеть святого. Для этого император Андроник призвал его во дворец и вступил с ним в беседу в присутствии вельмож. Преподобный Максим, по своему обыкновению, отвечал императору либо словами Григория Богослова, либо Божественного Писания, так что самые риторы, находившиеся тут во дворце, дивились, как хорошо знает он творение Богослова и Священное Писание. Но так как Максим при обширных своих сведениях не знал грамматики, а потому и говорил неправильно, то великий логофет Каниклий заметил: «Глас – глас Иаковль, руце же – руце Исавовы» [1, с. 27]. Выслушав это, преподобный удалился из дворца, осмеял разум разумных и впоследствии уже никогда не являлся к ним.

Святой Максим часто ходил к тогдашнему Патриарху, святому Афанасию, и беседовал с ним, и отзывался всем о нем, как о новом Златоусте, а Патриарх, узнав про жизнь святого Максима, старался всячески склонить его к вступлению в одну из киновий, которые он устроил в Константинополе. Но преподобный ни за что не хотел оставить Влахернского храма Богородицы, пребывая в притворе его ночами в бдении, и молитве, и всегдашних воздыханиях, и слезах, а днем юродствовал при народе, стараясь таким образом, утаить свои подвиги и избегая суетной похвалы.

Некоторое время спустя святой Максим отправился в паломничество для поклонения святому великомученику Димитрию Мироточивому в Фессалоники, а оттуда прибыл на святую Гору Афонскую. Там, странствуя по святым обителям, пришел он, наконец, и в Лавру святого Афанасия. Жизнь и подвиги этого праведника, равно как и подвиги святого Петра Афонского, чрезвычайно удивляли его, так что он решил остаться на Святой Горе и подражать в безмолвии святому Петру, а в общении с братией и в строгом хранении заповедей Господних – святому Афанасию.

Но, не доверяя собственному выбору и влечению своей мысли, преподобный Максим просил совета афонских старцев: каким путем предпочтительно идти ему? Они посоветовали ему сначала подчинить себя старцу с безусловным исполнением не своей собственной, а его старческой воли, а затем, усвоив себе, при содействии благодати Христовой, Божественное смирение – как начало и корень всех добродетелей – наконец удалиться в пустыню, на безмолвие.

Преподобный Максим последовал их совету. Оставшись в Лавре святого Афанасия, он покорил себя игумену и наравне с прочими братьями проходил сначала низшие послушания; потом, имея хороший голос и зная церковное пение, определен был на клирос. Пламенея чувством Божественной любви, он и среди братии постоянно был мыслью в безмолвии и упражнялся в умной молитве, взывая: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя!» [1, с. 28]

Пребывая в монастыре с должным повиновением и усердием, он вел себя и здесь так же строго, как и при Влахернском храме. В Лавре не имел он даже кельи и ничего другого, что доставляло бы телесное удовольствие, а пользовался только пищей из трапезы. Ночи святой Максим проводил в бдении, в притворе церковном, к чему приучил себя с юности.

В конце концов, преподобного Максима призвал пустынный Афон. В неделю Святых отец, бывающую после Вознесения, является ему Богоматерь, имея в объятиях Младенца Христа, и говорит: «Следуй за Мною, Мой избранный, на самую вершину Афона, чтобы