Африканский Кожаный чулок (др. изд.)

Фалькенгорст Карл

Рабыня подумала и затем сказала:

— Белая Борода-Нежное Сердце! В ту ночь, когда я старалась спасти тебя от верной гибели, я хотела рассказать тебе одну историю. Тогда ты убежал, но я расскажу ее теперь; это — правдивая история!

В одной динкской деревне жил вождь, умевший вызывать ветер и дождь. У него была волшебная флейта; если он играл на этой флейте одну песню, то прогонял дождь, если другую, — то притягивал его. Вождь этот был добр и употреблял свои чары на пользу динкам, это был мой отец.

Я сказала, что он был добр, это — правда. Однажды на нашу деревню напали базингеры, чтобы увести скот и обратить

жителей в рабов. Но они не знали могущества динков, были разбиты наголову и обратились в бегство. Мимо нашего двора бежало двое базингеров, которые были отрезаны от остального войска; один из них с трудом продвигался вперед, он был ранен, а другой поддерживал его на ходу. Около нашего дома раненый совсем свалился; тогда здоровый дотащил его до наших ворот и положил его там, как бы прося у нас защиты и милосердия для своего товарища. Я внесла его в дом и промыла его раны. Когда же возвратился отец со своими воинами, преследовавшими неприятеля, динки стали требовать, чтобы убили базингера. Горя местью, стояли они перед нашим домом, заносили копья и требовали выдачи врага. Но отец мой вышел из дома и сказал: «Уходите, добрые люди, базингер находится под моей защитой, и я не позволю причинить ему вреда»! Динки ушли с ропотом; мы же ухаживали за ним, пока он выздоровел. Потом отец взял его с собой и повел по безопасным дорогам до того места, откуда он мог дойти один до своей серибы. И этот человек был разбойник, был наш неприятель! Впоследствии отец объяснил мне, почему он так поступил. Дочь, говорил он мне, сила моей флейты зависит от странных чар. Она была принесена динкам адьоком и сохраняет в полной мере свою силу, пока мы употребляем ее на пользу людей, т. е. употребляем так, чтобы дождь шел своевременно и поля могли бы давать обильный урожай. Если же мы воспользуемся ее волшебным свойством таким образом, что будем задерживать дождь долгое время, в течение целого года, так что в полях все сгорит, не уродится хлеба и наступит голод, то флейта теряет свою силу. И только тогда опять начнет воздействовать на дождь, если мы спасем какому-нибудь человеку жизнь; тогда адьок радуется и возвращает ей волшебное свойство.

Отец мой был стар и чувствовал близость смерти, а потому дал мне, когда я стала женой могущественного вождя соседнего племени, волшебную флейту, чтобы я могла способствовать благополучию своего мужа и наказывать его врагов.

И всегда флейта приносила нам благополучие!

Но вот страну нашу посетил Гассан. Он напал на нас; муж мой был убит во время сражения, а я стала рабыней Араби.

От всего моего довольства у меня остались только мое дитя и волшебная флейта. В серибе Гассана я вскоре заметила, что динки не намерены долго сносить неволю; они замышляли восстание, и я решила усилить их отчаяние для того, чтобы они пошли на моего врага Гассана.

Я играла на флейте рано утром и по вечерам, играла всем ветрам, и они слушались голоса адьока и разгоняли тучи. Наступила засуха, хлеб не уродился и страну посетил голод.

Тут динки восстали, как один человек, пламя охватило серибу Гассана, базингеров всех перебили… Мы были отомщены. Но теперь пора, чтобы пошел опять дождь, чтобы все опять зацвело и начало расти, чтобы страна перестала терпеть нужду.

В день восстания я хотела спасти жизнь человеку, хотела спасти тебя. Но ты меня не послушался, и теперь флейта потеряла свою волшебную силу Ты бросился в опасность и спасся сам, благодаря чему я не могу теперь помочь страдающим динкам.

Это меня терзает и мучит, Белая Борода-Нежное Сердце! Укажи мне этого человека, нуждающегося в помощи, чтобы я могла его спасти и обрадовать адьока!

— Но ведь это твой враг, Зюлейка! — сказал Белая Борода, с напряжением дожидаясь ее ответа.

Зюлейка воскликнула:

— Это безразлично, друг он или недруг! Ведь ухаживала же я за базингером в доме отца. Веди меня к нему; я теперь догадываюсь, кто этот человек: это Гассан, никто другой!

Белая Борода взял ее руку и сказал:

— Следуй за мной, Зюлейка! Ухаживай за больным, пока я возвращусь с лекарством. Позаботься о том, чтобы он не терпел голода или жажды, утешай его, делай добро своему врагу, и Господь Бог будет рад и благословит землю динков.

Оба безмолвно прошли по темным ходам подземелья. Зюлейка не выпускала руки Белой Бороды. Когда они вышли через «ворота жизни» под открытое небо, она сказала: «Ты ходишь во тьме, как другие при солнечном свете. Ты не боишься духов пещеры, потому что ты сам адьок».

Белая Борода ответил на это: «Впоследствии я скажу тебе, Зюлейка, что дает нам силу находить путь во тьме и не бояться духов. Но теперь иди! Вон лежит Гассан; я хочу ему сказать, что ты будешь ухаживать за ним, сидеть около него, пока я возвращусь».

Оба подошли к ложу из листьев. Больной лежал в полудремоте.

— Гассан, — тихо сказал Белая Борода, — я привел тебе сестру милосердия; она хочет остаться с тобой, пока я возвращусь. Ведь так, Зюлейка? Ты согласна? Протяни ему руку.

Негритянка взяла руку Гассана и села около него. Последний шептал: «Сестра милосердия, не оставляй меня!»

Глазами, полными слез, Белая Борода еще раз взглянул на обоих и поспешно ушел. Опять все затихло перед «воротами жизни». Зюлейка сидела неподвижно и смотрела в лицо больного.

Заклятый враг ее народа лежал перед ней беспомощный, и в чертах ее черного лица на минуту мелькнула дикая радость, дикое удовлетворение. Гассан, столько мучивший других, теперь сам страдал и мучился!

Но скоро лицо негритянки приняло другое выражение. В душе проснулось сострадание и отразилось в ее глазах. У постели больного сидел уже не враг, а действительно сестра милосердия, крепко сжимавшая его Руку.

Гассан чувствовал это пожатие и был счастлив, что не один в этой безлюдной пустыне.

Глава XVI

Перед воротами жизни

Радостное известие. — Не Понсар. — Поздно. — Перед лицом смерти. — Песня динков. — Можете ли вы мне простить? — Земляки. — Гассан и Зюлейка. — Узкие носилки. — Ave Maria, mater misericordiae. — Последняя честь. — Шествие с факелами мимо «ворот жизни».

Поздно вечером Белая Борода вышел из «ворот жизни»; на спине его был ранец, наполненный одеялами, провизией и бутылками.

Радость окрыляла его: он нес Гассану утешительные известия.

Никакого Артура Понсара не было во французском караване, остановившемся в Сансуси. Это был караван братьев Понсет, которые в то время объезжали землю на Белом Ниле и хотели основать серибы. Таким образом, Гассан мог спокойно переселиться в Сансуси и поправляться там, пользуясь заботами верного друга.