Афродита размера XXL
Шрифт:
— Подождите! А как же мой телефон? — спохватилась няня.
Поиски продлили наше нескучное пребывание в Машковке еще на четверть часа, но даже Иркин мощный фонарик не помог Юле обрести потерянный с моей помощью мобильник, поэтому на пути в город невезучая няня была очень мрачна. Ирка то радовалась своему чудесному спасению, то оплакивала священный мужний сноп, а я нервно ерзала на сиденье. К счастью, подружка целиком и полностью приписала мою неусидчивость раздражающему воздействию промоченных штанов и с несвоевременными вопросами не приставала.
А
Садясь в подобравшую нас машину, я назвала водителю адрес Тороповых. Это никого не удивило. Но, когда я с младенцем на руках вслед за няней Юлей неуклюже полезла из машины у Анкиного дома, Ирка ухватила меня за куртку и с подозрением спросила:
— А ты куда собралась? Отдай ребенка няньке и сядь на место! Нам пора к зайчикам!
— Ирусик, прости, у нас есть более важное дело — не личное, а общественное! — прошептала я и свободной от Васеньки рукой выдернула край своей одежки из цепких лап подружки.
— Что может быть важнее счастья в личной жизни? — очень искренне и так же громко удивилась она.
— Как обычно, никакой гражданской сознательности! — посетовала елочка у крылечка голосом капитана Лазарчука.
Ель была голубая, и продрогший Серега неплохо гармонировал с ней по цвету.
— Б-р-р, ну и погодка! — встряхнувшись, как большая собака, сказал он. — Ленка, бессовестная ты личность! Знаешь, что ты сделала? Практически сдернула меня с дивана, на который я уже возлег после долгого трудового дня и честно заслуженного пива!
— Я еще кое-что сделала, только, боюсь, это тебе тоже не очень понравится, — призналась я и вручила капитану сверток с младенцем. — На-ка, подержи!
— Это еще зачем? — бравый капитан взял Васеньку с откровенной неохотой.
— Так мне будет спокойнее, — призналась я.
Няня Юля, прихрамывая и цепляясь за перила, уже поднялась на высокое крыльцо и звонила в дверь.
— Зря стараетесь, девушка! — крикнул ей Лазарчук. — Там забаррикадировалась какая-то старая грымза, глухая как пень и слепая как филин! Я уже кричал ей: «Откройте, милиция!» и елозил по глазку раскрытым удостоверением, а она только шебуршит за дверью, как Баба-яга, и страшным шепотом ребенка отгоняет: «Отойди, Таня! Тихо, тихо, отойди!»
Он возвысил голос и прокричал в сторону двери:
— Я вот думаю, может штурмовиков спецназа вызвать? Похоже, старая террористка взяла ребенка в заложники!
— Сколько пива ты успел выпить, клоун? — укорила Серегу Ирка.
Она поднялась на крыльцо, потеснила под дверью притихшую Юлю и покричала в замочную скважину:
— Вера Яковлевна, откройте! Это мы: Ирочка, Леночка и няня с ребенком!
— Сама няня! — Лазарчук обиделся и вернул мне Васеньку.
Анкина
— Это с нами.
И капитан неохотно, под классическое бабкино ворчание «Ходют тут всякие, а потом в приличном доме вещи пропадают!» был пропущен в приличный дом.
— Анюта уже вернулась? — спросила я, протискиваясь мимо похвально бдительной старушки.
— Нет еще, ждем, — коротко ответила Вера Яковлевна.
Она заперла за нами дверь, демонстративно спрятала ключи в карман фартука и ушла в глубь дома, как гусенка гоня впереди себя Танюшку:
— Ходь, ходь!
Няня снова попыталась забрать у меня ребенка, и я опять не позволила ей это сделать.
— Ну и зачем мы здесь? — нетерпеливо посмотрев на часы, спросила Ирка, едва мы все разместились на предметах мягкой мебели в гостиной.
— Присоединяюсь к вопросу! — сказал Лазарчук.
Он пристально посмотрел на меня и поднял брови.
— Господа и дамы, я пригласила вас, чтобы сообщить пренеприятнейшее известие! — сообщила я. — Кажется, я разобралась в истории с убийством Марии Петропавловской!
Ирка покосилась на играющего желваками Лазарчука и тактично удержалась от вопроса, почему я назвала это известие неприятным. Дилетантский сыск уже не первый раз торжествовал над профессиональным, и капитана это по-прежнему не радовало.
— Извини, Серега, так уж вышло, что я опять тебя опередила!
Я покаянно вздохнула и приготовилась выслушать гневную речь на тему взаимного притяжения и трагической несовместимости моего носа и чужих дел, но тут очень кстати появились Анка с Сашкой. Я услышала скрежет ключа в замке, скрип и стук двери, а потом знакомые голоса. Сашка ругательски ругал бесплатную медицину, а Анюта — самого Сашку.
— Мы здесь! Давайте скорее сюда! — крикнула Ирка, еще не расставшаяся с надеждой успеть взять свежий заячий след.
— Привет! Ну как вы съездили? Что Светлана Леонидовна говорит, как Васенька? — Анка влетела в гостиную, бухнулась на диван и устало обмахнулась перчаткой.
— Малыш здоров, — коротко отрапортовала я. — Но зато няня повредила ногу.
В прихожей послышался шорох, завершившийся шумом падения.
— Господи! Не дом, а лазарет! — Анка сдернула вторую перчатку, в сердцах зашвырнула обе в угол и снова выскочила в прихожую.
— Ее сын тоже повредил ногу, — пояснила Ирка специально для Лазарчука, который по-прежнему держал брови высокими арками.