Агент N 13
Шрифт:
– Есть же еще и фотокопия этого плана, - миролюбиво сообщил Шалго.
– И не одна.
– Прерыватель тоже на стол!
– Голос Хубера звучал еще тверже.
– Он у меня в кармане, рядом с пистолетом. Пистолет заряжен, курок на взводе. А я стреляю из кармана, как Джеймс Бонд. Разрешаете достать прерыватель?
– Профессор Табори, - приказал Хубер.
– Достаньте у Шалго из кармана прерыватель!
Табори, будто послушный баран, подошел к Шалго и принялся шарить у него в кармане. Едва он извлек прерыватель, последовал новый приказ:
– Возьмите и пистолет, профессор.
–
– жалобно спросил Табори.
– Оружия не ношу, Матэ, - с сожалением посмотрел на своего приятеля Шалго.
– Зачем же ты сказал, что он у тебя в кармане?
– Просто хотел кое в чем убедиться.
– Профессор, давайте сюда прерыватель, - приказал Хубер.
Табори пошел к нему, но ему наперерез поспешил Казмер. Он выхватил прерыватель из рук дяди и закричал:
– Довольно! Довольно лжи! Вы никуда не уйдете отсюда, господин Хубер, или как вас там!
– Сын! Сынок...
– укоризненно проговорил Хубер.
– Теперь, когда ты все знаешь...
– Мало тебе, что ты загубил, исковеркал жизнь моей матери? Ты и до меня добрался? Зачем скрывал, что ты мой отец?
– Это я запретила ему. Я не хотела, чтобы ты знал, какой у тебя отец!
– Так кто же ты на самом деле?
– еще требовательнее спросил Казмер, наступая на Хубера.
– Вот уж действительно неподходящий момент для объяснений, сынок.
– А ты до сих пор не знаешь, Казмер?
– удивился Шалго.
– Это геленовский, потом брауновский шпион, решивший еще раз поменять хозяев. Профессиональный перебежчик. Но самое главное для него в этой смене лошадей - заполучить наконец награбленные им во время войны богатства.
– А заодно запутать и меня в свои паучьи сети! Теперь мне понятны все его ухищрения, когда он выманил у меня подписку о моем сотрудничестве с ЦРУ. И это у него называется спасти сына и жену из когтей Брауна!
– Прерыватель!
– угрожающе рявкнул Хубер-Моноштори.
– И поживее!
– Отдай ему, Казмер, - попросила Бланка.
– Ты ведь не желаешь смерти своему отцу? Если его здесь схватят, ему конец.
– Ты даже и сейчас его защищаешь?
– Не его, сынок, тебя, - возразила Бланка.
– Не отдашь - он застрелит тебя. Ты его не знаешь.
Казмер перевел взгляд на Шалго, тот кивнул головой:
– Отдай! Этому человеку нечего терять.
Казмер швырнул к ногам Хубера прерыватель. Хубер быстрым движением поднял его с пола, затем выдернул из розетки телефонный шнур.
– Из комнаты не выходить!
– предупредил он.
– За ослушание - пуля!
– Не бойтесь, не выйдем. Желаем удачи, - усаживаясь в кресло, пообещал Шалго.
– Безумец! Его же пристрелят, если он не сдастся добровольно первому же милицейскому патрулю.
Он кивнул Лизе, и та, вынув из сумки, дала мужу небольшой передатчик. Шалго выдвинул антенну и, включив аппарат, сказал в микрофон: "Эрне? Ты слышишь меня? Да, Хубер выехал. Вооружен. В остальном все в порядке".
– Ну вот, - выключив передатчик, заметил он.
– Через пять минут Хубер будет сидеть в наручниках.
Казмер, разинув рот, смотрел на Шалго.
– Как же вы... дознались, что он... мой отец?
– заикаясь, спросил он.
– На плане дома был написан адрес виллы Месароша. Скажите, Бланка, вы знали, что так называемый Хубер спрятал на этой вилле награбленные им сокровища?
– спросил Шалго.
– Нет, не знала. Я была больна в то время, когда он все это проделал, и узнала обо всем только от Меннеля. Он показал мне план и попросил проводить его на виллу.
– Драгоценности с виллы Месарошей перенес сюда Меннель?
– спросил Казмер.
– Ты принес их сюда, мой мальчик. Ты, из дома старого священника.
– Значит, в чемодане были не книги?
– Нет.
– А как вы об этом догадались?
– удивился Казмер.
– На след нас навела Илонка, - сказал Шалго.
– Потом мы наведались к старому Месарошу. Выяснилось, что он и господин Хубер-Моноштори - сводные братья. Ну, старик поломался немного, а потом все же начал рассказывать. Сказал, что он единственный человек, кто знал тайну твоего рождения. Он же и участковому полицейскому наврал, что ему будто бы подбросили ребенка...
– Я хотела, Казмер, оставить тебя тогда дома, - сквозь рыдания проговорила Бланка.
– Увы, этого нельзя было сделать. Но я каждую неделю навещала тебя в приюте. И как только стало возможно, снова взяла к себе. Усыновила.
– Наверное, в то время Моноштори не сказал вам о драгоценностях, спрятанных в доме Месароша?
– спросил Шалго.
– Нет, конечно.
– Зато Месарош знал о них. Они с Хубером-Моноштори вместе их прятали. Когда же виллу национализировали, Месарош достал драгоценности из тайника, сложил их в чемодан и отнес к местному священнику, попросив спрятать. Тот не знал, что в чемодане, но отказать Месарошу побоялся: у того брат каноник, правая рука епископа. Меннель ночью двадцатого заехал в Фюред, к Месарошу, чтобы узнать, что сталось с сокровищами. Они договорились на следующий день наведаться к священнику вместе...
– Но Меннеля убили...
– подсказал Казмер.
– Совершенно верно, не успел он прийти за драгоценностями. Затем появился и сам Хубер-Моноштори. Твоя матушка, наверное, рассказала ему обо всем, что тут произошло.
– Да, да. Я рассказала, я!
– плача, подтвердила Бланка Табори.
– Он велел мне незаметно переправить чемодан от священника к нам в дом.
– И я поехал и привез его!
– проговорил с отчаянием в голосе Казмер. Фантастика! Мама, ну как ты могла?
– Ах, оставьте меня! Вот так я стала еще раз изменницей. Впрочем, наверное, я заслужила такую участь!
В этот момент в комнату вошли майор Балинт и сотрудник милиции, сопровождавший закованного в наручники Гезу Салаи.
– Скажите, Салаи, с кем вы говорили после полудня девятнадцатого июля?
– спросил майор Балинт арестованного. Салаи кивком показал на Бланку Табори.
– Да. Это была я, - без колебаний созналась Бланка.
– Я все сейчас расскажу сама. Это я налгала ему про Меннеля и Беату Кюрти. Я же звонила ему ночью по телефону. Да, я хотела с его помощью уничтожить Меннеля. Ну, что вам еще от меня нужно?
– вскрикнула она и, схватившись за сердце, рухнула на пол.