Агент санитарной службы
Шрифт:
– Наталья Игнатьевна. – Голос администратора лишь чуть повысился, но тётка сразу перестала орать. – Где товарищ Калинин?
– Да где же ему быть? Здеся он.
Из-за её спины показался невзрачный человек, с печатью виноватости на челе и готовностью услужить в остальном теле.
– Пожалуйста, принесите сюда вещи нашего гостя, – распорядился Админ.
Что поразительно – обереги молчали. Я, в общем, не новичок в своём деле и могу отличить вурдалака от малярийного комара или, например, смекнуть, что пора вызывать подкрепление. Ну, допустим подкрепление пока
– Так у вас есть курортная карта?
– Нету. – Я ещё раз взглянул на тётку. Та остервенело орудовала шваброй у дверей. Непосредственной угрозы оттуда не исходило. Допустим. А что – товарищ Калинин?
– Хотите оформить карту?
Пришлось снова поворачиваться к Админу. Подо мной натекла уже порядочная лужа. Будь ботинки посуше, я бы ни за что в ней не остался, да и так противно.
– Не уверен. Я здесь в командировке дня на два-три, как получится. У вас ведь можно остановиться?
– Да, в этом смысле вам повезло. Только сегодня после ремонта мы ввели в эксплуатацию третий этаж. Любой из двенадцати номеров в Вашем распоряжении. Безусловно, они различаются по цене и комфорту.
– Очень хорошо. Комфорт меня интересует, цена – нет.
Из-за спины Админа послышался негромкий металлический шелест, и один из моих оберегов ощутимо дёрнулся. Звук шёл из настенных часов. На первый взгляд обычные старо-советские канцелярские часы в большом деревянном футляре с толстым маятником внизу. Но бдительность – это наше всё. В таких артефактах встречаются разные начинки, в том числе ядовитые. Как-то раз пришлось удирать, причём самым недостойным образом, от проклятия, которое жило в древнем измельчителе бумаг. Тут главное – вовремя среагировать.
Пошелестев, часы скромно тренькнули. Стрелки на циферблате показали половину двенадцатого. Ничего не произошло.
– Ваш паспорт, пожалуйста.
Я не глядя протянул Админу паспорт. Часы мягко тикали, ничто оттуда не потекло, не вылетело. Похоже, оберег сработал на эхо. Как это по-научному? А, да – «наведённый пост-эффект». Ну, в этом пансионате есть чего наводить, такой фон – мурашки по коже. Хотя чисто внешне – всё более-менее прилично.
Деликатно звякнув эмалированным тазом о кафель, товарищ Калинин разогнулся, неуверенно взглянул на Админа и, не дождавшись реакции, отправился за чемоданом. Да, надо признать, персонал здесь дисциплинированный, но воду из таза можно было бы и слить.
***
Пока Админ трудолюбиво заполнял формуляр, я осмотрелся. Холл, как весь остальной пансионат, наверняка был спроектирован и построен специально для отдыха неизбалованных советских трудящихся: простенько и не сказать, чтобы со вкусом, зато без новомодных выкрутас и претензий на высокий стиль.
Между прочим, на широком простенке, отделяющем уходящую вверх лестницу от стойки администратора, обнаружилось внушительное произведение искусства – большое мозаичное панно. Там, на фоне бескрайних полей, две женщины с неестественно толстыми ногами, запрокинув головы, смотрели на пролетающий в ярко-синюшном небе аэроплан. Некоторую живость самолётику придавало упорное жужжание ночной мухи. Панно как панно, мне таких много пришлось осматривать – жуткий депресняк под маской бодрого реализма. Альберу такие штуки, помнится, нравились.
Я покосился на таз, в котором плавали куртка и шляпа. Надо будет как-то их высушить за ночь. Возможно, тут есть своя прачечная и, например, сушильный агрегат. Вряд ли, конечно.
Админ заканчивал заполнение формуляра, когда по лестнице спустилась рыжеволосая красотка и молча пошла в сторону выхода. Ни зонта, ни плаща при ней я не заметил, похоже ливень на улице её не волновал.
– Уже? – В голосе Админа я уловил нотки тревоги.
– Ага, – женщина всё-таки притормозила у дверей и принялась что-то искать в карманах.
– И в Шестом номере прибралась?
– А как же.
– На Третьем этаже надо было ещё раз подоконники протереть.
– Не. Там свет погас, – женщина выудила из кармана что-то вроде целлофановой косынки, накинула на голову и исчезла в ночи.
Стервозная баба со шваброй, она же Наталья Игнатьевна, медленно выпрямилась. Товарищ Калинин, спешивший с моим чемоданом, перестал спешить. На секунду мне показалось, что дождь больше не стучит в окна, канцелярские часы перестали тикать, а муха сдохла. Админ, склонив голову, задумчиво разглядывал только что заполненный формуляр.
– А что? – в гулкой тишине осведомился я. – Электрика нельзя позвать?
– Можно, – пожал плечами Администратор, – только он всё равно не придёт.
– Пьющий?
– Не пьющий, но суеверный, – Админ небрежно бросил формуляр на стол. – Значит, сейчас ничем не могу вам помочь. Мест нет.
– То есть как? – Я с новой силой ощутил воду в ботинках. – Мне много не надо: душ погорячее, сухую кровать и всё.
– Увы. Третий этаж, как вы слышали, не в доступе, а на Втором – практически всё занято.
– Почему, «не в доступе»? Я пока без света обойдусь. А завтра ваш электрик всё починит.
– Увы, – с нажимом повторил Админ. – Третий этаж закрыт. Электрик туда и днём не пойдёт. На то у него веские, хотя и нематериальные причины.
– И что? Совсем ни одного свободного места? – пришла пора намекнуть, кто здесь кто. – Значит, так. Я работаю в Санитарной службе, и мне не хотелось бы с самого начала предвзято относиться к состоянию Вашего заведения…
– А я так и думал: беда не приходит одна.
– Что такое?
– А до Вас сегодня уже пожарный инспектор приходил. Правда, он умер.
– Ого!
– Вот именно. А что касается свободных номеров, то да: есть один, в конце коридора, но я категорически его не рекомендую – воняет.
– Сильно?
– В общем, уже не очень. Видите ли, там умерла кошка. Она и пахнет.
– ???
– Что вы так смотрите?
– Убрать не пробовали?
– Вот как раз старый хозяин и хотел убрать, – Админ кивнул в сторону траурной фотографии. – Вошёл туда, да и сам помер. А народ тут сплошь суеверный, больше в тот номер никто ни ногой.