Агент Веги и Другие истории
Шрифт:
— В целом... — подхватил Хэммонд. — Таким образом, вы хотите сказать, что не все особи погибали быстро.
Глоудж прикусил язык. Он абсолютно не собирался признавать это уже в самом начале разговора.
— Значительный процент подопытных перенес первую инъекцию, — нехотя выдавил он из себя.
— А как обстоит дело со второй?
Глоудж заколебался. Однако отступать уже было трудно.
— На этом уровне процент выживших очень резко падает. Точных цифр я не помню.
— А что происходило после третьего ввода сыворотки?
Теперь уже умолчать было совершенно невозможно.
—
— "МЕНОПОМА" — прошептал Хэммонд. — Хорошо! Но ведь это довольно крупная саламандра. Согласно вашей теории в результате третьей инъекции подопытное животное должно продвинуться в своем эволюционном развитии до того уровня, которого в нормальных условиях оно достигло бы через пятьсот тысяч лет. Не означает ли сказанное вами, что в указанных трех случаях вы добились этого?
— "КРИПТОБРАНКУСЫ" вполне официально считаются видом животных, эволюция которого практически закончилась. Но я бы сказал, что мы добились намного большего.
— И какие же изменения можно было у них заметить?
По мере того как Глоудж, каплю за каплей, раскрывал результаты своих исследований, в нем росла внутренняя напряженность. Он пытался все время определить тот момент, когда можно было бы избежать ответа на дальнейшие расспросы. Именно сейчас он, как ему представлялось, наступил.
— Господин Хэммонд, — обратился он к собеседнику, стараясь придать своим словам максимум искренности: — Я начинаю понимать, что был не прав, не представив вовремя более позитивных отчетов. Не думаю, что мои теперешние поверхностные ответы вас по-настоящему удовлетворят. Поэтому, может быть, лучше резюмировать для вас результаты моих наблюдений?
Прочитать что-либо в серых глазах Хэммонда было невозможно.
— Хорошо, — ровным голосом согласился он.
И Глоудж начал излагать свои выводы. Вкратце они сводились к следующему. В ходе опытов были получены результаты, которые представляли интерес в двух, возможно одинакового значения, плоскостях.
Во-первых, все исследовавшиеся формы жизни имели перед собой широкий спектр возможных путей эволюции. По пока ещё неясным причинам сыворотка "Омега" стимулировала только одну из линий потенциального развития. Никакое последующее вмешательство уже не могло изменить этого наметившегося мутационного направления. В большинстве случаев процесс заканчивался угасанием вида.
Во-вторых, шанс на выживание увеличивался по мере того, как изучавшаяся форма жизни находилась на более высокой ступени эволюции.
— Не значит ли это, что когда дело дойдет до работы с млекопитающими, ведущими более активный образ жизни, а возможно и с обезьянами, то вы рассчитываете получить более весомые результаты как с качественной, так и с количественной стороны? — заинтересовался Хэммонд.
Глоудж уверенно заявил:
— У меня на этот счет никаких сомнений нет. В ходе эксперимента выявлен также интересный побочный эффект, — продолжал ученый. — Он состоит в том, что участки мозга, контролирующие торможение простых рефлексов, зачастую давали начало новым нервным образованиям и их сенсорным продолжениям. Судя по всему, сыворотка возбуждала эти активные участки, повышая их гибкость. Однако препятствием явилось то, что
— Да, они действительно выглядят в достаточной степени таковыми. А что стало с двумя животными, которых не вскрывали?
И тут Глоудж понял, что его отвлекающий маневр не удался.
— Они, естественно, получили четвертую инъекцию, — ответил он, смирившись.
— То есть ту, которая должна была побудить их сделать скачок в эволюцию сразу в миллион лет? — спросил Хэммонд.
— Вот именно, довести их до кульминационной точки в наметившейся линии развития. Эквивалент, установленный мною между четырьмя стадиями стимуляции и специфическими периодами нормального эволюционного развития в двадцать, пятьдесят, пятьсот тысяч и в миллион лет, конечно, является гипотетическим обобщением. Тем не менее мои расчеты показывают, что многие известные коренные виды примерно отвечают такому соответствию.
Хэммонд покачал головой:
— Я понимаю, доктор. И все же, что произошло с "КРИПТОБРАНКУСОМ" после четвертой инъекции?
— Я не могу дать точного ответа на этот вопрос, господин Хэммонд. Внешне это выглядело как очень быстрый распад всей совокупности органических структур. За два часа подопытные животные буквально растворились на глазах, — Глоудж говорил об этом с напряжением в голосе.
— Говоря другими словами, — оценил Хэммонд, — стимулятор "Точка Омега" заводит "КРИПТОБРАНКУСОВ" — а по сути и все другие виды животных, в отношении которых он применялся, — в один из многочисленных тупиков эволюции?
— До настоящего времени именно это и наблюдалось, — лаконично отозвался Глоудж.
— Расскажите-ка ещё вот о чем, — попросил Хэммонд после непродолжительного молчания. — Мне сказали, что вы хотели бы иметь достаточно квалифицированного в этой области ассистента. Центр, вне всяких сомнений, мог бы добиться того, чтобы сэр Хьюберт Роланд был прикомандирован к столь интересному проекту.
— Я очень уважаю работы сэра Роланда, но тем не менее считаю, что его появление в моей лаборатории было бы нежелательным, — холодно возразил Глоудж. — И я буду препятствовать всем попыткам оказать на меня в этом отношении давление.
— Не будем пока принимать окончательных решений, — примирительно ответил Хэммонд. — Я же сказал, что наш разговор носит абсолютно неофициальный характер. Могли бы вы, доктор, прийти ко мне... скажем, через неделю в десять часов? Я бы хотел поглубже разобраться в этих вопросах, но, к сожалению, все эти дни я буду занят.
Доктор Глоудж с трудом сдерживал ликование. Ведь сегодня была среда. Он выбрал её как время "Х" для своего эксперимента из расчета, что воспользуется уик-эндом, который оба его подопытных проведут вместе, вдали от места работы.