Агент влияния
Шрифт:
Перед тем, как мне выйти на площадку для упражнений в единоборствах (или как она у них там называется – я не спросил), предложили переодеться. Однако я отказался. Валяться в песке не собираюсь – просто посмотрю, что делают местные инструктора, да пару приемов покажу… наверное. Или не покажу.
Инструкторы переоделись, но не так, как я думал – никаких тебе кимоно или просто борцовских курток. Свободные безрукавки, свободные широкие штаны, ну и что-то вроде кроссовок, или скорее кедов. Крепкие парни, я уже это заметил. Двигаются хорошо – тоже заметил.
С полчаса смотрел, как инструкторы берут друг друга
Вот и тут было что-то этакое – нож в руке, медленный-медленный замах (чтобы все успели разглядеть, как красиво работают бойцы!), захват и бросок через бедро. Враг повержен! Ура! Или что там у них кричат? «Джеронимо» вроде как?
Да, «Джеронимо», помню. Забавно. Очень забавно! Люди, которые практически уничтожили индейцев, а тех немногих, что выжили, загнали в резервации – идут в бой с именем вождя апачей Джеронимо, славившимся своей безрассудной храбростью и мужеством. И который 25 лет был военным вождем апачей и водил их в бой против белых завоевателей. Кстати сказать, как ни странно – умер он в преклонном возрасте. Его не тронула ни одна пуля.
До меня очередь дошла тогда, когда мне смотреть на это действо надоело до-чертиков. Я все-таки надеялся увидеть что-то поинтереснее, хотя бы сравнить уровень наших бойцов и этих, с их джиу-джитсу, но вскорости убедился – те опера, которых я тренировал в родном городе, скорее всего наваляли бы этим инструкторам по первое число. Гарантия!
Когда внимание обратилось ко мне, я уже почти дремал. Сидел, откинувшись на спинку стула, и с трудом удерживал голову в вертикальном положении. Проще говоря – клевал носом. Не надо было работать до трех часов ночи, вот какое дело… спать надо ложиться вовремя! Хоть якобы и говорил Наполеон, что спят больше четырех часов в сутки только бездельники, но этот чертов Бонапарт ничего тяжелее рюмки похоже что не поднимал (только если треуголку?), и точно не сочинял фантастических романов с головоломным сюжетом. А я сочинял!
– Майкл, может вы покажете нам что-нибудь интересное? – это репортерша. Ей нужен хайп! Любым способом – хайп! Иначе что показывать на тиви?
– Майкл, прокомментируешь увиденное? – это уже седой, заместитель шефа департамента. Смотрит пытливо, а в глазах… опаска, что ли? Чего он боится? Что я раскритикую его инструкторов?
– Мне особо нечего комментировать – пожимаю плечами – Стандартные приемы. Ничего интересного. В жизни – малоприменимы, если только вы не специалист уровня этих инструкторов. И вообще, я считаю – лучше научите курсантов попадать пулей в муху, сидящую на носу преступника, вот это будет им практическая помощь! (Дружный смех – шутка так себе, сомнительная, но американцы на этот счет снисходительны. Простые ребята).
– И все таки, Майкл, как ты оцениваешь боевые способности наших инструкторов? Сумел бы справиться с таким парнем?
– Вы хотите, чтобы я их покалечил? – снова смеются, уже громче, смеется и репортерша, хохочут
– Майкл, мы понимаем, конечно, что ты очень ловкий и сильный парень, но это инструкторы! Каждый из них годами оттачивал свое умение! Ты на самом деле считаешь, что способен их побить?
Нет, конечно! Ведь я так… хреномгруши околачивал за двадцать лет службы. Ну как я могу рассчитывать побить полицейских инструкторов?
– Есть какие-нибудь правила? – спрашиваю, глядя в глаза седому.
– Хмм… – седой задумался – Нельзя выдавливать глаза. Нельзя бить в пах. Нельзя рвать рот. А так… все, что угодно!
– Эээ… нет! Я только и мечтал вначале врезать в пах, потом выдавить глаз и закончить тем, что порвал рот противнику! Я так не играю!
Хохот такой, что с деревьев за стеной слетели птицы (вроде как вороны). Я же говорю – американцы непритязательны к шуткам, главное, чтобы они подходили к их менталитету. Главное, чтобы они их поняли. А такое вот – врезать в пах, пасть порвать – это все в духе вершителей демократии. Иногда их шутки смешны, а иногда просто хочется проблеваться. Да и шуток у них раз, два и обчелся – кроме «тащи сюда свою жопу» больше ничего сходу и не вспомнишь. Хотя может я и не прав – есть же у них фильмы с юмором, и я на просмотре оных смеялся. Вроде как.
Только вот не на «Полицейской академии», это точно. Никогда не понимал этой дряни, и с недоумением смотрел на тех, кто взахлеб рассказывал, какой это классный фильм и как хохотал во время просмотра. Это как лакмусовая бумажка уровня развития человека – смеется он над «Полицейской академией», или нет. Впрочем – как и посещение концертов Петросяна, с некоторых пор ставшего иконой пошлости и дурного вкуса.
– Итак, первым противником нашего гостя, писателя Майкла Карпофф (оспиди… ну как только они ее не искажают, мою несчастную фамилию!), будет инструктор по джиу-джитсу Дональд Кук! Майкл будет изображать преступника, которого нужно нейтрализовать, а Дональд постарается его уложить на землю и надеть наручники. Как вы, парни, не против? Майкл, не бойся, Дональд все сделает аккуратно! Дональд, не помни Майкла, ему еще сказки писать!
– Сказочник! – фыркнул инструктор и повел головой, хрустя позвонками. Потом расправил плечи, разминаясь, и вышел на середину площадки. Я же вздохнул и пошел следом.
Когда встали друг напротив друга, я ухмыльнулся и спросил, глядя в сторону седого:
– А можно мы будем немножко играть – вроде как настоящие коп и преступник? Дональд предлагает мне сдаться, а я его посылаю… хмм… отказываюсь!
Толпа захихикала, а седой без тени улыбки сказал:
– Можно. Но цензурно. Дети смотреть будут и леди! Все должно быть пристойно!
Ладно. Будет тебе пристойно. Держись! Сказочник я, да?
– Предлагаю сдаться, и ты не понесешь ущерба! – пафосно заявил Дональд, указывая на меня пальцем, будто ставя точку в вопросе – кого именно он должен арестовать.
– Да пошел ты в… столб телеграфный! – радостно ответил я, показывая парню кулак – Приди, и возьми меня! «Молон лабе».
Интересно, знают эти американцы, кто так сказал? Вспомнят? Вряд ли. А сказал это царь Спарты Леонид в ответ на требование царя персов сдать оружие и сдаться.