Агентство "Иллюзия". Возлюбленная для бастарда
Шрифт:
– Да и куда ты подашься? – рассуждал Херенс словно между прочим. – В монастырь? Или, может, еще куда…
Я скользнула взглядом по начальству, без труда продолжив не самую приятную для меня мысль. С-с-сволочь!
– Хорошо… – медленно не то протянула, не то прошипела я и довершила нападение ядовитой ухмылкой, от которой мое начальство скуксилось и забегало взглядом маленьких глазок по кабинету. – В таком случае… если я соглашусь взять это задание, то хочу за работу…
– Все что угодно! – заблаговременно воодушевился Херенс.
Зря!
– Четверть в доле агентства! – с каким-то ликованием выпалила я. Этот жлоб скорее помрёт, а не
– Рехнулась?! – хрюкнуло начальство, махнув полстакана неизвестного напитка, уже налитого, чтобы отпраздновать победу. Не тут-то было! – Да ты… да я… да… вообще! – задыхался не то от возмущения, не то оттого, что обжёг горло алкоголем, начальник. – Как ты смеешь?!
– Точно как и вы, – даже привстав с места, обвинительно ткнула пальцем в Херенса. При этом только чудом не достав до его носа. – Шантаж – не лучший способ вести переговоры, – нравоучительно добавила я, после чего поуспокоилась, снова опустилась в кресло и, расправив складки на подоле платья, принялась совершенно спокойно рассуждать. – Зато вы заработаете на этом заказе… Мы заработаем! А репутация… подумать только. УРОВЕНЬ! – ткнула я пальцем в потолок, и начальство рефлекторно подняло немного осоловевший взгляд на люстру. – Как не поделиться по большому секрету с будущим заказчиком, что нашими услугами пользовались члены династии.
Ну и что, что незаконнорожденные? Это уже такие несущественные мелочи!
– Шарлатанка! Крохоборщица! Воровка! – уже без энтузиазма награждал меня эпитетами Херенс, трясущимися руками наливая ещё порцию чего-то там и распуская ставший слишком тугим галстук. – Нужно было тебя гнать сразу же. Как и советовала Маришечка, душечка моя.
Гнать меня… Да миссис Херенс скорее мужа из дому выставит, чем меня из агенства. Она-то прекрасно понимает, кто на самом деле кормилец в их семье.
– А как же мантра: "Мы беремся за любые заказы!"? – не скрывая самодовольной улыбки, пальнула я по начальству из его же оружия.
Он бросил на меня такой взгляд, что приличной даме полагалось бы воспламениться. Увы, приличного во мне оказалось ничтожно мало.
– Хорошо! Получишь ты свою пятую часть.
– Четверть, – поцокав языком, поправила я начальника. – И никаких больше полевых работ. Это мой последний заказ!
– З-з-змея! – процедил Херенс, но я уже знала – смирился. – По рукам. Иди готовься. Встреча с заказчиком через полчаса. И постарайся не оплошать.
– За кого вы меня принимаете?
– За хитрую и жадную личность, обдирающую меня до нитки.
Кто бы говорил! Но я промолчала. Иначе эти препирательства могли длиться вечность. А у меня важная, а главное, очень волнительная встреча.
Ладно, Бенджамин Стейн, вы хотели возлюбленную. Пеняйте на себя!
Глава 2
Моя наставница, незабвенная миссис Фьюри, когда-то говорила: "Не оставляйте девушку без выбора. У юной мисс всегда должен быть выбор. Что надеть… Куда сходить... За кого выйти… Иначе она задумается, чем убить!"
Меня оставили без выбора!
Тяжело не догадаться, в каком настроении я ожидала прихода заказчика. Искромсанные конверты с корреспонденцией ярко иллюстрировали мое состояние, желание встречи и жажду сотрудничества. А ведь я сейчас должна была бегать по свадебным салонам, выбирая платье, туфли и торт. Подписывать пригласительные, строя глазки возлюбленному и втайне придумывая имена нашим детям. Вместо этого буду изображать влюбленную по самые уши дур… то есть... девушку человека, грозившегося меня убить. И как после этого фонтанировать радостью?
Ненавижу! Всех – и Стейна в частности.
В дверь постучали. Рука дрогнула, и канцелярский нож, соскользнув, раскромсал мне большой палец левой руки. Огромная алая капля тут же сорвалась и испачкала разбросанные на столе письма, вконец испортив мне настроение. Я даже не успела хоть как-то перебинтовать ранение, как дверь распахнулась. А я предстала перед заказчиком в самом живописном виде – злая, раненая и готовая мстить.
Проклятье! От Стейна сплошные неприятности.
– Прекрасное утро, мисс Уинли, – изобразил свою любимую ядовитую усмешку королевский бастард. Окинул меня насмешливым взглядом и добавил, не скрывая некоего пренебрежения: – О! Не говорите только, что вы решили самоубиться, лишь бы не исполнять условия контракта!
Конечно, зачем спрашивать разрешения, если можно с высокомерной физиономией пройти в кабинет? Благо дверь закрыть не забыл. Не хотелось бы, чтобы Сьюзи грела уши на чужих разговорах. Я сама ей потом все расскажу.
Я выдавила слабую улыбку, окинув старого знакомого внимательным взглядом. Невозможно не признать, что вкус у него был на порядок лучше, чем манеры. Тёмно-синий костюм и белая рубашка, сшитые по последней моде, идеально сидели на фигуре, подчеркивая аристократическую худобу и бронзовый загар. Последнее очень контрастировало со светлыми волосами и голубыми глазами. Бенджамин Стейн был совершенно не похож на брата-короля. Ни капли грубой мужественности. Тонкие и слишком правильные черты лица, чуть раскосые, скорее миндалевидные глаза, длинные темные ресницы. Но в то же время его не назовешь хрупким или даже слабым. Это как… с гепардом – худой, красивый и до ужаса опасный. Все же интересно, кем на самом деле была его мать. Слухи ходили настолько невероятные и противоречивые, что страшно их даже повторять вслух.
Но это пугало немногих. О нем грезили практически все девицы брачного возраста. Да и замужние не забывали повздыхать ему вслед. Правда, исключительно те, что не были знакомы с ним лично. Как я. Признаюсь, до нашего с ним знакомства я и сама грешила мечтами о теневом принце. Жизнь это поправила, слава Многоликому. Но… Справедливости ради скажу, что Бенджамин Стейн был весьма привлекательным мужчиной и образцом старой Ринской аристократии.
Мадам Фьюри и меня когда-то голодом пыталась морить, утверждая, что широкие бедра и такая большая грудь – это просто верх неприличия и отличительная черта простолюдинки. Увы, все это добро выросло даже на одних овощах, а строгая диета повлияла исключительно на мое человеколюбие. Вскоре мадам Фьюри решила отказаться от своей навязчивой идеи: официально – потому что я безнадежна, неофициально – потому что я на нее начала поглядывать с гастрономическим интересом. Правда, исключительно по ее мнению.
– О, как можно! – собравшись с мыслями, невинно хлопнула глазами. – Я скорее избавилась бы от второй стороны контракта. У меня слишком дальновидные планы, чтобы сводить счёты с жизнью из-за такого пустяка, – отзеркалила я ехидную улыбочку заказчика, обмотав палец каким-то прейскурантом из письма.
Где-то был бинт, но суетиться и уронить лицо было куда страшнее, чем истечь кровью.
– Вы все такая же язва! – поморщился Стейн, скрестив руки на груди.
– А вы все так же далеки от галантности, – не осталась я в долгу. – Несмотря на то, что воспитывались при дворе.