Агентство "Миф"

Милославец Людмила Николаевна

Она сказала: "чтобы тебя лешак несколько лет по лесу таскал".

Хиз кивнул и обернулся к стоявшим неподалеку родителям Небоя.

– Принесите одежду мальчика. Ношеную, самую старую. Дайте клок соломы. Да хорошо бы еще пару его волос от первого пострига ...

Желька зажала рот руками и с ужасом смотрела на гнома.

– Да жив он ... я думаю ...

Сейчас пойдем выручать мальца. А вы, - гном посмотрел на отца мальчика, - зарежьте овцу, кровь слейте в чашу, тушку свежевать не нужно: лешаки так любят.

– Это что еще ...

Старший Павл вышел на крыльцо и грозно воззрился на командующего гнома.

–

Ваша жена, любезный, на несколько лет внука на потеху лешаку отдала. Так что посоветуйте ей впредь языком-то не больно махать, так и до худшей беды дожить несложно.

Быстро соорудив из соломы чучело, гном натянул на него одежонку мальчика и прилепил к его голове клочок сизых волос. Потом они вдвоем с Нещаком вышли на перекресток лесной дороги и спрятали чучело в кустах, а чашу с кровью и тушку овцы оставили рядом с большим деревом. Сами с улеглись рядом с соломенной куклой.

Илла сидела на скамейке у дома и ждала Хиза. Карлы были недовольны ими и не скрывали этого. Это ж надо, чего удумали эти городские ... да они тут испокон века живут, и ругаются, и посылают друг друга в сердцах, и никогда такого не было, чтоб дедко лешак детей забирал да по лесам таскал.

Посидев пару часов, Илла заскучала. Потом решительно поднялась и отправилась искать Хиза. Углубившись в лес, Илла шла по единственной хорошо укатанной дороге и с наслаждением слушала пение птиц. Она даже не замечала, как соскучилась по лесу: ведь вся ее жизнь прошла средь тенистых дубрав. Запах прели и грибов, влажной земли и прогретой летним солнцем зелени были необычайно приятными и успокаивающими.

Туша овцы еще издали привлекла ее внимание. Девушка свернула с дороги и вышла к лежавшим на земле мужчинам со стороны леса. Легла рядом. Гном прижал палец к губам и недовольно покосился на нее. Илла только улыбнулась в ответ. Гном стянул с себя куртку и заставил ее подстелить под себя. Все это они проделали молча. Голоса в лесу слышны далеко, а у лешака слух отменный.

Затихли. Илла едва не заснула, когда Хиз легонько толкнул ее в бок.

Девушка сначала ничего не увидела, но вдруг зажала руками рот, чтобы не закричать: по дороге шел высокий старик с длинной бородой и в серой, висевшей лохмотьями одежде. На его спине, обхватив старика за шею, спал мальчик. Его лицо осунулось и было землистого цвета, волосы спутались, в них застряли травинки и сухие веточки.

Нещак рванулся было вперед, но гном успел перехватить его за полу кафтана и заставил лечь на место. Лешак медленно шел по дороге. Вдруг он поднял голову и стал озираться. Его ноздри затрепетали: он учуял свежую кровь. Подойдя к дереву, под которым лежала овца, дедко осторожно снял мальчика со спины и уложил на траву у кустов. Сам же принялся за еду, громко сопя и чавкая.

Хиз накинул полог неслышимости, взглянул на Нещака и показал взглядом на Небоя. Нещак осторожно, чтобы не затронуть ветки кустов, подобрался к сыну и подхватил его на руки. Ребенок даже не проснулся. Хиз неприметно прополз с чучелом и уложил его так, чтобы оно легло точно на то место, где только что лежал мальчик.

Потом все потихоньку отошли от перекрестка и направились домой. Нещак прижимал сына к груди. На его лице ширилась сначала недоверчивая, потом радостная улыбка, а из глаз капали скупые слезы.

Илла, глядя на них, сама едва не разрыдалась. Хиз насмешливо посматривал на нее. На его лице тоже было написано облегчение и радость.

Через час Небой, обласканный и зацелованный матерью, умытый и накормленный, спал в собственной постели. Хиза и Илламэль, категорически отказавшихся от вознаграждения, карлы провожали всей деревней. Вопреки протестам, молодые сыщики были одарены таким количеством снеди, что унести все это не было никакой возможности. Однако обрадованные сельчане никак не хотели отпустить их без подарков. Они приглашали Иллу и Хиза в гости, на ярмарку и на зимние праздники, обещая катание на санках и коньках.

Открыв портал прямо в приемную агентства, сыщики еще некоторое время перетаскивали корзины и узлы, которые им подавали карлы. Госпожа Гобнет смотрела на это безобразие, широко раскрыв глаза от удивления.

Смеясь и радуясь успешному завершению первого и удачного самостоятельного дела, Илла и Хиз наперебой рассказали секретарю о том, как они смогли провести лесного лешака. О том, что им удалось утереть нос даже сыщикам местного лорда-правителя, которые не придумали ничего лучшего, как рыскать по лесу и болотам в безуспешной попытке найти мнимого беглеца. Как они догадались, что проклятие старухи, подкрепленное сильной досадой, вызвало из лесу местную нечисть.

Наконец, наговорившись, Илла открыла дверь в кабинет и ... столкнулась с холодным взглядом черных, как полночь, глаз лорда Толли.

– Здрасте, - ошеломленно прошептала Илламэль, глядя на взбешенного лорда. Но через миг взяла себя в руки, зашла и плотно прикрыла за собой дверь.
– Лорд Толли, что-то случилось?

Толли шагнул вперед, тенью переместившись от окна вплотную к Илламэль. Жестко обхватив подбородок ладонью, он поднял ее голову и взглянул в глаза. Илле было очень неудобно, и она с трудом смогла сглотнуть подступивший к горлу ком страха.

– Разве я разрешил тебе покидать город? Разве тебе надоела собственная жизнь? Почему я должен бросить все сверхважные государственные дела и мчаться сюда, почувствовав твое отсутствие?

– Но там мальчик ... пропал. Мы должны были помочь ...

– Марэта нет! Фрабб - лишь помощник, принеси-подай, у него нет опыта! Ты ... вообще ... еще ничего не смыслишь в подобных делах ... Кто вам дал право вести расследование? Почему не отправили карлу в имперское бюро?

Илла едва могла перевести дыхание, но лорд не отпускал ее подбородка. Она сделала шаг назад, но он не позволил ей отстраниться и шагнул следом. В его глазах застыло странное выражение: то ли непреодолимое разочарование, то ли неизбывная тоска ...

Он вдруг притянул девушку к себе, уткнулся в ее волосы, закрыл глаза и шумно вдохнул запах.

– Мэль, Мэли ...

Потом резко отпрянул и шагнул в открывшийся портал.

– Из агентства ни на шаг. Я запрещаю!
– донеслось уже из темного провала портального тоннеля.

– А что тут происходит?

Илла обернулась. Хиз стоял в дверном проеме и с изумлением смотрел на нее. Илламэль лишь всхлипнула в ответ.

Вернувшись вечером домой, Илла долго лежала в горячей ванне, потом неспешно высушила волосы, расчесывая их у распахнутого окна. Из ее головы все не шел разговор с лордом Толли. Она никак не могла понять, что он к ней чувствует. В его взгляде было столько горечи и в то же время желания, что даже ей, не искушенной в подобных делах, было не по себе.