Агенты Берии в руководстве гестапо
Шрифт:
Видимо, без особого успеха. Массон был патриотом своей родины, прекрасно понимал, что в случае европейского господства Германия запросто проглотит Швейцарию. Поэтому втайне подыгрывал странам антигитлеровской коалиции. Ценнейшим агентом швейцарской разведки был в это время Рудольф Ресслер, немецкий эмигрант-антинацист. Он создал собственную разведгруппу из каких-то высокопоставленных друзей, оставшихся в Германии (называть их кому бы то ни было он отказывался) и снабжал генштаб Швейцарии секретнейшей информацией из известных только ему источников в рейхе. Массон смотрел сквозь пальцы, когда с началом войны Ресслер стал делиться той же информацией с англичанами и американцами. Так что встречи полковника с Шелленбергом свелись к протокольным улыбкам, тостам и
Тем временем все высвободившиеся силы зондеркоманды «Роте капелле» были переброшены во Францию, Бельгию и Голландию. Кольцо вокруг организации Треппера быстро начало сжиматься. Как уже отмечалось, эта сеть была громоздкой, что повышало ее уязвимость. В сентябре гестапо взяло группу Ефремова. Сам он на допросах вел себя героически, отвечать отказался. Но его радиста сломили. И рацию тоже подключили к радиоигре. При зондеркоманде была создана специальная группа для подбора и составления донесений для Москвы — информацию давали правдивую, чтобы не насторожить русский Центр раньше времени. Хотя оставшиеся на свободе разведчики, услышав в эфире погибшую группу, снова предупредили руководство — 25 сентября об аресте Ефремова радировал Робинсон.
Через арестованных агентов и связных немцы узнали о других разведчиках. Пошла настоящая охота за «Жильбером» и «Кентом», немцы называли их «Большой шеф» и «Маленький шеф». О них знали уже очень многое. Знали, что «Кент»-Сукулов разъезжает с аргентинским паспортом, не задерживаясь долго на одном месте. Что скрывается он в южной, неоккупированной зоне Франции. И один из вновь «оживших» передатчиков вблизи Марселя верно идентивицировали с рацией «Кента».
В южной зоне Франции вообще скопилось много подпольных и разведывательных групп, чувствовавших себя в относительной безопасности. Тут действовали и организации французского сопротивления, и деголлевцы, и коммунисты, и англичане. И Мюллер спланировал операцию «Донар», возглавил которую штурмбаннфюрер Бемельбург. В помощь ему придавались представители абвера Дернбах и орпо (полиции порядка) Шустер. В южную зону было направлено 280 агентов от этих организаций — неофициально, с французскими поддельными документами. Засекли координаты многочисленных передатчиков разных антинацистских организаций. А потом накрыли сразу, одним махом. В день облавы только в районе Лиона захватили 15 радиостанций с разведчиками и подпольщиками, еще несколько раций прихлопнули в Марселе и Тулузе.
Но рации «Красной капеллы» из-под этого удара ускользнули. И Сукулова не нашли. Однако оперативникам удалось выяснить, что у него есть любовница, красавица-венгерка Маргарита Марсия («Блондинка»), родившая от него дочь. Рассчитали, что рано или поздно он ее навестит, и устроили засаду. Несмотря на то, что в операции «Донар» германские спецслужбы действовали вроде бы на «суверенной» французской территории, однако правительство Виши, конечно, и не посмело протестовать. А вскоре отменили последние формальные ограничения для работы гестапо во Франции.
7 ноября 1942 г. англо-американские войска начали высадку в Северной Африке. При этом, кстати, рабская психология западноевропейцев проявилась в полной мере. Несмотря на откровенный грабеж и расчленение Франции, на выкачивание из нее огромных «контрибуций» и «налогов», вывоз в Германию музейных картин и статуй, непрерывные расстрелы заложников, отправки в концлагеря «политических противников» и евреев, французские войска оказали англичанам и американцам ожесточенное сопротивление! В Алжире и Оране попытки высадить десанты были вообще отбиты. Лидеры французского правительства Петэн и Лаваль заверяли Гитлера в преданности. А когда адмирал Дарлан все же склонился переметнуться на сторону союзников и послал приказ командующему флотом в Тулоне адмиралу де Лаборде идти в Африку, тот отказался.
Гитлер же церемониться не стал. 10 ноября он распорядился о полной оккупации Франции. Мизерными силами, у немцев на Западе войск было мало, ведь шла битва под Сталинградом. 11 ноября части вермахта перешли демаркационную линию, и вот им-то сопротивления не было оказано нигде. Две трети страны заняли без единого выстрела. За оружие взялись лишь свободолюбивые горцы-савойцы, создавшие несколько отрядов маки. А когда германцы подошли к Тулону, где с 1940 г. стоял весь французский флот — могучие линкоры, крейсера, подводные лодки, Лаборде в Африку все равно не пошел. Но и на немцев обиделся, приказал затопить корабли. А моряки дисциплинированно построились и отправились в германские лагеря военнопленных. В общем, флот предпочел погибнуть глупо и бессмысленно.
Видимо, в связи с этими событиями Сукулов обеспокоился за любимую женщину и ребенка и заехал к ним. 12 ноября он попался. Перевербовали «Маленького шефа» почти сразу — пригрозили расстрелять на его глазах Маргариту и дочь. Затем аресты перекинулись и на Париж. Захваченных агентов «обрабатывали». Кого более тонкими психологическими приемами, кого ставили перед фактом — нам и так все известно, кого физическими мерами. А пытать в гестапо умели хорошо. Были своеобразные специалисты этого дела. Скажем, в службе гестапо во Франции применялись такие методы, как избиения, пытка бессонницей. Или ставили жертву на треугольную линейку на колени и давили на плечи. Или подвешивали за отведенные назад руки. Практиковались прижигания сигаретами, паяльной лампой, постановка босиком на битое стекло — а потом на соль. Или заключенного в наручниках погружали в ледяную ванну и топили, пока не начнет захлебываться. Потом давали отдышаться, а при отказе отвечать повторяли. Были вырывания ногтей, пытки бормашиной, электрическим током — один электрод крепили к ноге, а другой к половым органам, соскам женщин и другим особо чувствительным местам (Ж. Деларю. «История гестапо». Смоленск, 1993).
Конечно, многие не выдерживали. От них шли нити к другим. И очередные передатчики схваченных разведчиков зондеркоманда «поворачивала», подключая к радиоигре. Но вот тут-то начинаются сплошные загадки… Как уже говорилось, аресты шли не единовременно, и уцелевшие радисты неизменно докладывали Центру о провалах. Предупреждали, что тот или иной засыпавшийся агент работает уже явно под контролем. Однако все такие предупреждения Москва игнорировала! И продолжала регулярно выходить на связь с «повернутыми» радиоточками. Мало того, разведчики, сообщавшие о переходе той или иной группы к работе на врага, получали от Центра выговоры. А перевербованных радистов поощряли, информация от них неизменно получала самую высокую оценку руководства.
1 ноября, когда Треппер повторно предлагал Центру прекратить всякую связь с бельгийской и голландской группами, однозначно работающими на немцев, его отчитали: «Вы ошибаетесь, передачи продолжаются, и мы получаем замечательный материал». Приказали не разводить панику и даже выражали недоверие к благонадежности тех, кто предупреждал о провалах — не пытаются ли они преднамеренно ввести руководство в заблуждение? Подтверждения арестов шли и через компартию Франции, имевшую независимые каналы связи — но и их Москва пропускала мимо ушей. И, как теперь выяснено, все агенты «Красной капеллы», очутившиеся под колпаком гестапо, не забывали сопровождать свои передачи условным сигналом провала! (см. послесловие канд. ист. наук А. И. Галагана к кн. Треппера «Большая игра», М., 1990) Но даже это оставлялось без внимания.
20 ноября, вновь повторив информацию о гибели разведгрупп, Треппер радировал в Москву о больших арестах в Париже. 22 ноября он отправил свою последнюю самостоятельную радиограмму. О полном разгроме всей французской сети. Гестапо нагрянуло в его офис 24-го. И во второй раз чуть не упустило. «Месье Жильбера» не оказалось на месте! Он и впрямь уже не собирался появляться в офисе «Симэкса», намереваясь скрыться. Подвела его случайность. Один из оперативников, осматривая кабинет, обратил внимание на запись в настольком календаре — там на 24 ноября был запланирован визит к стоматологу. К какому — неизвестно. Срочно разослали наряды искать по зубоврачебным клиникам и кабинетам дантистов. Да попробуй найди в таком городе, как Париж!