Агенты России
Шрифт:
Это был молодой мужчина, свято веривший в идеалы революции. не единожды безвинно пострадавший от всевластных комсомольских и милицейско-судебных органов. Это был никогда не вравший, даже по мелочам, человек, который едва свободою не поплатился за свою честность. А избавление пришло в лице завербовавшего его начальника Коми-Пермяцкого окружного отдела ОГПУ Тениса Иосифа Иосифовича, [350] ставшего для Никоши богом, царём и воинским начальником!!!
И всё было бы ничего, если бы сам товарищ Тенис имел холодную голову, горячее сердце и чистые руки.
350
Тенис Иосиф Иосифович (1893—?) — уроженец с. Тенис Двинского уезда Витебской губ., из рабочих. Образование низшее. Член партии большевиков с 1917 г. Столяр
Но случилось всё так, как случилось.
Иосиф Иосифович научал агента «Кулика»: «В общении осторожно выяснить классовое лицо собеседника, и если он кулак, и настроен антисоветски, то вычерпать из него все, что он знает. Для этого не нужно стесняться в контрреволюционных выражениях».
И «Кулик» не заставил долго ждать. Уже 01 сентября 1932 года он представил своё первое агентурное сообщение: «Настоящим заявляю, что осенью 1932 года зав. Юсьвинским РЛХ (райлесхозом — авт.) ВОГУЛКИН Николай Константинович, [351] приехав на совещание лесоводов при ОКРЗУ, остановился у меня на квартире… ВОГУЛКИН Н.К. сказал, что нынче летом из Москвы приезжал в гости его родственник БАТАЛОВ Сергей Тихонович, [352] который много беседовал с крестьянами Юсьвинского района, а также с бывшими красногвардейцами и с ним, ВОГУЛКИНЫМ. Беседовали о том, что Советская власть, руководимая партией, линию по отношению крестьянства ведет неправильно. Крестьян раскулачивают, душат непосильными налогами, отнимают хлеб, скот и т. д.».
351
Вогулкин Николай Константинович, 1895 г.р., 28.09.1933 арестован, 16.02.1934 г. за контрреволюционную повстанческую деятельность -10 лет лишения свободы.
352
Баталов Сергей Тихонович: 1896 года рождения, член ВКП (б), герой Гражданской войны, награждён двумя орденами Красного Знамени, 14.07.1937 г. арестован, 17.02.1938 г. Комиссия НКВД СССР и Прокурора СССР. Обв. 58-2, 6, 11, расстрелян. 15.10.1957 реабилитирован.
Далее, сообщал «Кулик», «…отец Н.К. Вогулкина был раскулачен, однако С.Т. Баталов и приказал местным советским органам возвратить ему имущество! Вышеупомянутые лица, не раз говорили о том, что правильной является политика Троцкого, а не Сталина. Значит, они еще и троцкисты!»
В последующих сообщениях «Кулик» доносил о тайных сборищах националистов во главе с Федором Гавриловичем Таракановым (одним из авторов идеи присоединения Пермяцкого края к автономной области Коми-Зырян), Федором Антоновичем Тупицыным (зав. Коми-издательством в Кудымкаре) и другими.
На сообщения тов. Теннис реагировал резво: в сентябре 1933 года «контрреволюционная организация» в составе 49 участников была ликвидирована.
Одна беда: на следствии лишь Николай Вогулкин признал себя виновным в том, что, «являясь секретным сотрудником органов ОГПУ, скрыл антисоветские разговоры и расконспирировался перед братом — Вогулкиным Ф.К., хотя давал подписку о не разглашении»». Остальные арестованные напрочь отрицали предъявленное им обвинение. Однако это ровным счётом ничего не значило — 16 февраля 1934 года всех осудили к различным наказаниям, и только 30 мая 1956 года Молотовский областной суд постановил, что дело Баталова, Тараканова, Зубова, Дерябина, Тупицына и др. (всего 49 чел.) было сфабрикованным органами местного ОГПУ, и прекратил его «за отсутствием состава преступления».
2 июня 1934 года Кузнецов переехал в Свердловск, где 1 июля был зачислен учётчиком в трест «Свердлес».
Но вскоре Кудымкар напомнил былое.
Вероятно, товарищ Теннис шил дела белыми нитками. А посему Управление НКВД по Свердловской области приступило к проверке Коми-Пермяцкого окружного отдела ОГПУ по подозрению в фальсификации результатов оперативно-служебной деятельности.
3 октября 1934 года агент «Кулик» был арестован и помещен во внутреннюю тюрьму
Однако в процессе предварительного следствия Кузнецов Н.И. смог доказать, что совершал инкриминируемые ему деяния, выполняя установки руководства:
«Когда я писал донесения, — признавался на допросе Кузнецов Н.И., — мною руководила одна мысль: как можно резче ударить по контрреволюции, но так как благодаря неправильного руководства мною Тенисом, я в этом маршруте стал на роль провокации, то выполняя слова Тениса «называть вещи естественными словами», я раздувал, заострял»».
Отвечая на вопрос следователя, как в донесениях ложь отделить от правды, Кузнецов Н.И. отвечал: «Даты, встречи, состав присутствующих — это неоспоримо верно, но там, где в моих донесениях начинаются чужие слова, заключенные в кавычках, (…), все наиболее резкое, обобщающее основной костяк сказанного являлось выдуманной, намотанной мной грубой ложью. Я здесь руководствовался одним: если человек не говорил против Сов. власти, я ему ничего не выдумывал, но если этот человек настроен отрицательно к существующему строю и это мне в беседах высказывал, я ему приписывал не говоренное им по злости. Приписки эти я делал, основываясь на своих предположениях».
В жизни Николая Ивановича в очередной раз случилась чёрно-белая рокировка — его из тюрьмы выпустили, а на освободившиеся нары опустили гражданина Тениса.
Более того, из агентурного аппарата Кузнецова Н.И. не исключили, а для использования в разработке иностранных специалистов приняли на связь в областное управление НКВД. Уже под псевдонимом «Учёный» Кузнецова трудоустроили чертежником в Верх-Исетский завод, а 15 мая 1935 года перевели на режимный завод «Уралмаш».
Из характеристики агента усматривается, что «Учёный» находчив и сообразителен, обладает исключительной способностью завязывать необходимые знакомства и быстро ориентироваться в обстановке. Обладает хорошей памятью…».
Однако в феврале 1936 года Николай Иванович был уволен с завода «как прогульщик», [353] а затем и арестован по печально знаменитой статье 58.10 УК РСФСР (Пропаганда или агитация, содержащие призыв к свержению, подрыву или ослаблению Советской власти или к совершению отдельных контрреволюционных преступлений (ст.58-2, 58-9), а равно распространение или изготовление или хранение литературы того же содержания влекут за собой — лишение свободы на срок не ниже шести месяцев).
353
Так утверждают авторы документального фильма «Гений разведки».
Отдельные исследователи утверждают, что арест этот был осуществлён чекистами, дабы придать Николаю Ивановичу «…вес в определенных кругах. В том числе и среди иностранных спецов» [354] Но это вряд ли, ибо человек, вышедший из застенков НКВД, у шпионов вражеских спецслужб автоматически вызывает подозрение в сотрудничестве с чекистами.
Так за какие же деяния арестовали Николая Ивановича Кузнецова? Вопрос не праздный, однако ни один из официальных «биографов» Кузнецова ответа на него не дал.
354
Хинштейн А. Е. Тайны Лубянки. — М.: Олма Медиа Групп, 2008. — ISBN 9785-373-02197-5 9. Агент 001.
Молчит по этому поводу и Лубянка.
Ладно, раз мы не располагаем процессуальными документами на этот счёт, давайте взглянем на личность Николая Ивановича глазами его друзей и сослуживцев.
Брат нашего героя Виктор Иванович Кузнецов в соавторстве с Лидией Ивановной Брюхановой в книге «Разведчик Николай Кузнецов» [355] ничего о судимости и исключении из комсомола Ники не упоминают, зато утверждают, что «благодаря настойчивости Николай Иванович так хорошо овладел немецким языком, что в 1936 году сумел защитить на нём диплом инженера. Экзаменационная комиссия индустриального института была поражена не столько обширными и прочными знаниями Кузнецова, сколько тем, что защита диплома проходила на безукоризненном немецком языке…».
355
Второе издание, исправленное и дополненное: Средне-Уральское Книжное Издательство; Свердловск; 1967