Агхора II. Кундалини

Свобода Роберт Е.

«То есть ребёнок — это «тот, кто нуждается в защите?» — предположил я.

«Совершенно верно, — подтвердил он. — Например, всякий раз, как мои ребята уходили в джунгли, кто-нибудь обязательно приносил им еду и воду, когда это требовалось. Спроси их сам, если мне не веришь. Как так получается? Я не знаю. Но я знаю, что это так. Однажды они стали лагерем в джунглях и в полночь проснулись от лёгкого беспокойства. Откуда ни возьмись появилась группа местных жителей с факелами в руках, и эти люди сказали, что внезапно у них возникло желание прийти сюда и провести здесь ночь.

«Однако это не означает, что моим «детям» все подносят

на серебряном блюдечке, — поспешил добавить он. — Как только кто-то из них начинает суетиться, огонь преподаёт ему урок. Последний раз, когда мы выполняли хому, один из моих «детей» так обжёг руки, что они покрылись волдырями, другой получил сильный ожог ног. С огнём играть опасно. Огонь — живое существо, злоупотреблять им — значит навлекать на себя несчастья. Пока он любит тебя, проблем нет, но если ты изволишь дурачиться — хлопот не оберёшься. Эти двое были полны ревностью, потому что Фредди и Катьяни пришли выполнять хому вместе с нами. Как они смели завидовать! Согласно индийской традиции, к гостю надлежит относиться как к Богу. Почему бы им не пострадать из-за зависти к Богу?»

Вималананда всегда без колебаний шёл на страдания сам и понуждал к страданию других, когда чувствовал, что это необходимо.

«Когда люди завидуют тебе и твоим достижениям, как некоторые из моих ребят тебе (ты сам это знаешь), не беспокойся об этом. Их зависть будет действовать как чудесный огонь, который выжжет все твои дурные кармы. Ты сам почувствуешь, как будешь становиться всё легче и легче, и день за днём они будут брать твои кармы на себя. Огонь всегда сжигает, и если ты поклоняешься ему должным образом, он выжжет все твои дурные кармы».

Спустя год или два после нашей первой хомы, когда мы уже вполне освоились в этой местности, мы с Вималанандой сидели ранним утром около храма после целой ночи поклонения огню. После наших приездов положение в деревне постепенно улучшалось. Возможно, это было просто совпадение, а может быть, как и предсказывал Вималананда, наши действия положительно повлияли на жизнь сельчан. Несомненно, они были довольны нашей хомой. Когда мы поднимались с наших мест, они окружали кострища, терпеливо ожидая, пока пепел костра остынет и его можно будет собрать. Некоторые селяне использовали пепел как лекарство — одна женщина лечила страшную язву на бедре, регулярно прикладывая к ней этот пепел, — другие просто хранили его в доме как счастливую примету. Фермеры, которые использовали пепел на своих полях, сообщали о небывалых урожаях, и их преуспевание благотворно сказывалось на всех жителях деревни, получивших теперь возможность немного денег откладывать впрок. Жители деревни были убеждены в том, что этим поворотом в своих судьбах они обязаны исключительно нашей хоме и правильному умилостивлению божеств. Как только мы начинали прощаться с ними, они просили нас вернуться как можно быстрее.

В то утро, когда мы наблюдали, как они собирают свою долю пепла — свою часть мы оставили себе для подобных же целей, — Вималананда сказал мне: «Даже эфирные существа в округе наслаждаются нашим присутствием. Они не могут непосредственно забирать пепел, как это делают жители. Они просто раздувают его и втягивают в себя, а для нас это выглядит как простое дуновение ветра». Он улыбнулся.

«Когда мы впервые пришли в эту деревню, было похоже, что наш друг, дерево, долго не проживёт, не так ли? А теперь посмотри на него: раскрылись новые листья, и оно восстановило большую часть энергии. Это оттого, что эфирному существу, которое живёт внутри него, тоже по душе наша хома — аромат дыма и звучание наших мантр. Его страдания довлели над этой деревней и теперь, когда оно снова счастливо, оно присматривает за жителями и направляет их к процветанию.

«Есть ещё много благотворных знаков, которые большинство людей не в силах истолковать. Ты помнишь ту пару маленьких сов, которые навещали нас несколько раз поздно ночью, когда каждый сосредотачивался на своей хоме? Тех самых, что взлетали и садились на верхние ветви дерева, переговариваясь о чём-то в течение полутора часов, а потом улетали?» Конечно, я помнил. «Совы, как правило, не приближаются близко к огню, но я думаю, что их поведение было благоприятно для всех, кто участвовал в нашей работе.

«Вот истинное поклонение, настоящая йога: не совершенствовать физические позы, но превращать каждый дом в счастливый дом. Если хотя бы за сотней индийских деревень поухаживать как за этой, изменился бы весь уклад жизни в Индии. Отец живёт ради своих детей, а не ради себя, если он настоящий отец».

КУНДАЛИНИ

Вималананда очень тепло относился к своим скаковым лошадям и часто заходил к ним на конюшню, чтобы приласкать и угостить чем-нибудь вкусным. Он навещал даже тех кобылиц, которые больше не участвовали в скачках и доживали свои дни на конном заводе в пригороде Пуны. Однажды во время такого визита на конный завод водитель-авторикша, который нас вёз, неожиданно отказался ехать дальше за город, и оставшиеся полмили мы вынуждены были идти пешком под палящим полуденным солнцем.

За несколько лет до этого у Вималананды был серьёзный сердечный приступ, и теперь он всегда имел при себе сердечные препараты. Возможно, жара, утомление и раздражение от перебранки с рикшей вызвали новый приступ, хотя могла быть и другая причина, о которой я так и не узнал. Как бы то ни было, этот приступ оказался тяжелее обычного и лекарства не помогали. Несмотря на больное сердце, Вималананда продолжал курить, и я помог ему закурить сигарету, пока он стоял на месте, пытаясь справиться с болью.

Мы находились на пустынной дороге, не имея никаких лекарств кроме бесполезных пилюль и не имея возможности добраться до врача. Боль продолжала усиливаться, и мы свернули на обочину, чтобы присесть в воображаемой тени. Когда мы подходили к голой акации, Вималананда в отчаянии запустил свой окурок в небо.

Он сел на землю рядом с акацией. Стоя позади него, я мог лишь гадать о том, что произойдёт дальше. Вдруг что-то заставило меня посмотреть наверх. Там на ветке дымился окурок, аккуратно насаженный на шип акации. Моё сердце забилось: это знак! Я окликнул Вималананду, чтобы он посмотрел. Увидев, он улыбнулся, затем рассмеялся и сказал: «Похоже, Робби, мне всё же не суждено умереть здесь. Природа пока что меня не оставила!» Сразу после этого боль начала отступать.

Вималананда любил Природу, и Природа любила его. В Природе есть порядок, могучий ритм, называемый на санскрите ртам, — все небесные тела подчиняются ему в своём движении. Вималананда привык действовать в гармонии с космическим ритмом, и вселенная привыкла сотрудничать с ним. Когда он в отчаянии бросил окурок с безмолвной мольбой к Природе: «Не позволяй мне умереть на обочине этой дороги!», Природа ответила ему знаком: «Не волнуйся, пока ты со мной, ты в безопасности».